Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Глухомань. Отрицание отрицания - Борис Васильев

Глухомань. Отрицание отрицания - Борис Васильев

Читать онлайн Глухомань. Отрицание отрицания - Борис Васильев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 130
Перейти на страницу:

— Исчез ящик… это… окончательно. С четырьмя секретными продукциями.

— Что значит, исчез?

— Еще вчера стоял на складе возле дверей. На место положить не успели. Вот, значит…

— Ну? Чего замолчал?

Завскладом гулко сглотнул:

— Сегодня прихожу — нету. Все обыскал, с описью сверился — исчез ящик.

Подобного у нас еще не случалось. Патроны, вероятно, таскали, но не в цинках, а, так сказать, россыпью, за которой невозможно было уследить. Но чтобы свистнули аж четыре боевые винтовки в заводской упаковке вместе с ящиком — такого до сей поры не бывало. Поэтому я и переспросил. Довольно тупо:

— Убежден?

— Все перерыл. Нигде.

Ох, как же я боролся с этой решительно никому не нужной спецпродукцией! Особенно когда назначили директором всего макаронно-патронно-винтовочного предприятия. Патроны калибра 7,62 миллиметра еще имели хоть какой-то смысл, но винтовок того же калибра уже не покупали даже любящие пострелять африканские племена. Планово у нас кое-что брали для караульных и охранных команд, да чуть ли не штучно — спортивно-патриотические организации, и больше никаких заявок не поступало. Я умолял хотя бы уменьшить план, но его держали на постоянном уровне, поскольку наши верховные вожди больше всего на свете боялись безработицы. И этот уровень приходилось перевыполнять хотя бы на десяток винтовок, так как за перевыполнение полагалась премия. Невостребованная спецпродукция забила склад до самого верха, я прятал ее, где только мог, порой в совершенно неподготовленных для этого помещениях, и — снова перевыполнял план.

— Утрату спишем на брак, — сказал я. — Ты хотя бы тетку погорластее туда поставь.

— А штатное расписание? Там сторож не предусмотрен, ему зарплату платить надо, а откуда возьмем?

— Подумаю, — я вздохнул. — Делай, что сказал.

3

Пока завскладом прятал пропажу в браке, я соображал, что делать. И ничего не мог изобрести иного, как заявиться в Москву и начать штурмовые походы по министерским кабинетам. На меня орали, перед моим носом потрясали бумагами, меня пугали неминуемой безработицей и обвиняли в сговоре с растленными закордонными спецслужбами — все было, кроме освобождения вверенного мне макаронного предприятия от никому не нужной спецпродукции. Я разозлился и написал заявление с просьбой уволить меня к чертовой матери по собственному желанию. К моему удивлению — не уволили. Вызвали в отделанный деревом кабинет с ковровой дорожкой, где со вздохом произнесли два слова:

— Заставил задуматься.

Я промолчал.

— Словом, есть мнение.

Начальник замолчал многозначительно, а я продолжал молчать из упрямства. И перемолчал.

— Принято решение о разделе твоего предприятия на два самостоятельных, — с неохотой пояснил начальник. — Главное, увольнять никого не придется.

— Главное, чтобы мне макароны отдали, — сказал я. — У меня в ушах наросты от пальбы.

— А это уж ты с макаронниками договаривайся. Со своей стороны препятствий чинить не стану.

С макаронниками я договорился, поскольку мне вдруг повезло. В решающем чиновничьем кресле оказалось знакомое лицо — мой сокурсник по институту.

— Укажи в заявлении, что дает знать старая рана, полученная в Африке при выполнении особого задания родины.

— Так она же у меня в личном деле производственной записана.

— Если шеф спросит, объясню. Только не спросит никто, неинтересно. Пиши, пиши.

Я написал. Про аргументы и не спрашивайте, поскольку студенческий приятель обязался изложить их устно. Ну, а потому и писал я без всяких оглядок на логику, но весьма злоупотребляя эмоциями. Вручил, он велел ждать. Я сел ждать, он явился через сорок семь минут и со вздохом протянул мне заявление.

— Результат превзошел.

— Какой результат?

— В уголке.

На моем заявлении в левом углу размашисто зияла резолюция: «Сердечный привет ангольскому интернационалисту! Сам такой и братанов своих не продаю».

И — начальственная закорючка.

— А результат что превзошел?

— Ты читай, читай, а я пока расскажу. Значит, подаю я ему твою ксиву, а сам бормочу что-то объяснительное. А он вдруг спрашивает: «Где твой дружок ранение получил?» — «В Африке», — говорю. «Где именно — в Африке? Африка большая». Ну, я в нашей военной географии не очень силен, замялся, будто припоминаю. А он сам спрашивает очень даже заинтересованно: «Не в Анголе, случаем?» — «Точно! — радостно этак подхватываю. — В Анголе!» Заулыбался мой начальник: «Так я же слышал о нем! Лихой был хлопец!..» И катает в уголке резолюцию.

— Ну, а результат-то где?

— Результат приказано передать устно. Ты принимаешь макароны, но в твоем административном и хозяйственном подчинении остаются все виды спецпродукции.

Вот вам и бурская пуля в заднице. Видит бог, если бы не это неожиданное проявление ангольского братства, все дальнейшее пошло бы по иной тропиночке. И вам не пришлось бы читать эти страницы никогда в жизни.

Ну полный абзац! Пожал я приятелю руку, промычал что-то благодарственное и пошел в отдел кадров получать назначение на новую должность.

4

Словом, ехал избавиться от одного горба, а вернулся с двумя. Верблюд верблюдом вернулся.

Во всяком случае, плевался теперь соответственно. Но одно условие все же тогда для себя выторговал.

Дело в том, что, когда я еще общим производством командовал, заместителем моим числился некий Григорий Даниленко. А начальник местных чекистов как-то по пьянке признался мне с глазу на глаз, что Даниленко этот его сексот номер один. Не знаю, почему в тот момент на этого чекиста откровение напало: может, он меня за своего посчитал после путешествия в Африку, может, по какой иной причине, суть не в этом. Суть в том, что я тогда, как братан-анголец, потребовал убрать этого стукача от меня куда угодно и с любым повышением, только чтоб духу его в нашей Глухомани не было. И, представьте, согласился начальник и тут же подписал этому Даниленко новое назначение аж в город Юрьевец. Справедливость и у нас существует, если, конечно, опирается на святое братство воинов-интернационалистов.

У меня, как вдруг выяснилось, оно опиралось.

Вместо Даниленко я попросил назначить моим замом по хозяйству Красавчикова Херсона Петровича. Да-да, Херсона Петровича. Непонятно? Тогда — абзац.

Признаться, имя его меня всегда удивляло, хотя, казалось бы, в нашей свободной до невозможности стране решительно все имена — свои и зарубежные, христианские и не очень, сочиненные и вычитанные в книжках — обладают абсолютно равными правами, это вам не чопорная Европа. Но спрашивать не решался, поскольку до сей поры близко мы не сходились и даже в одной бане не парились. Однако из его личного дела знал я, что у него родителей расстреляли по ленинградскому процессу, что он не хотел в детдом для детей врагов народа, а потому сбежал к тетке, которая его и вырастила. Но когда стали вместе работать, вместе законы идиотские обходить, вместе в баньке париться и шашлычком кимовским угощаться, спросил. Любопытство пересилило, что для русской души очень даже показательно, поскольку соответствует ей. Почему соответствует? Да потому, что любознательность требует опыта, а мы ему не доверяем, так как жизнь над нами чаще всего неприятные опыты ставит. А вот любопытство, которое не опыта требует, а чаще всего слухов, мы обожаем вследствие полной его безопасности.

Длинно и занудно? Прощения прошу, рука так распорядилась. А Херсон Петрович тем временем разъяснил мне загадку своего таинственного имени.

Отец у него в гражданскую натуральный город Херсон освобождал неизвестно, правда, от кого. Но — дрался, живота не щадя, прежде всего за идею, которая потом его же к стенке и поставила. Но это — потом, а тогда орденом наградила. Орденом Красного Знамени. И в благодарность за лучший миг жизни своей он и назвал единственного своего сына Херсоном.

— Представляешь, как мне сложно в детстве приходилось? — невесело вздохнул Херсон Петрович, кратко изложив историю своего героического имени.

Это я себе хорошо представлял, а потому и спросил весьма бестолково:

— А почему не заменил? Это даже советская власть допускала, если основания казались ей серьезными. У тебя — серьезные.

— У меня — отец, а не основания, — хмуро пояснил новый зам.

Это мне понравилось; он вообще мне понравился при ближайшем рассмотрении. Только не любим мы почему-то рассмотрения глаза в глаза, нам за глаза куда привычнее и проще. На этом вся структура районных властей построена была.

В новом качестве я пошерстил свое ближайшее окружение, отдав своего шофера патронному начальству. Не потому, что он мне чем-то не угодил: нет, парень как парень, а то, что при первом знакомстве запросто представился Вадиком, резануло слух, но как бы не слишком. Честно говоря, мне куда больше не понравились его уши: такое возникало ощущение, что он слушал не то, что я ему говорю, а нечто для меня неслышимое. Совсем как Гриша Даниленко, хотя уверен, что таких дураков никакие спецслужбы даже районного разлива на службу к себе не призывают. А вот ушам его я не верил, и тут уж ничего не поделаешь. От таких ушей лучше держаться подальше.

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 130
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Глухомань. Отрицание отрицания - Борис Васильев торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит