Верность - Рейнбоу Рауэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
‹‹Бет – Дженнифер›› Здесь какой-то милый мальчик работает.
‹‹Дженнифер – Бет›› Нет здесь никакого мальчика.
‹‹Бет – Дженнифер›› Я в первый момент тоже так подумала. Мне показалось, что он откуда-то появился; ремонтник, может быть, или консультант какой-нибудь. Поэтому я сначала дождалась двух надежных подтверждений, а потом уже включила Сигнализацию Милого Мальчика.
‹‹Дженнифер – Бет›› А-а, эту сигнализацию ты пробовала на своих друзьях из восьмого класса? Мне что, нужно надеть комбинезон «Гесс», чтобы это понять?
И потом – подтверждений от кого?
‹‹Бет – Дженнифер›› От меня. Как завижу милого мальчика, сразу понимаю – это он. Помнишь, я рассказывала тебе о милом курьере? И я только что включила свою сигнализацию. Так надо.
‹‹Дженнифер – Бет›› Ну, тот курьер и правда был милый.
‹‹Бет – Дженнифер›› Так вот почему он не задержался! Это место противопоказано милым. Уж не знаю почему. Проклятое место для милых людей.
‹‹Дженнифер – Бет›› Что ж, ты очень мила.
‹‹Бет – Дженнифер›› Была. Разочек. До того как попала на эту фабрику переделки милых людей. Посмотри вокруг. Мы, журналисты, – народ простой.
‹‹Дженнифер – Бет›› Мэтта Лауэра простым не назовешь.
‹‹Бет – Дженнифер›› Ну, это дело вкуса. Не могу поверить, что ты прошла прямо к Мэтту Лауэру. И неужели Брайана Уильямса тоже видела? Тележурналисты не считаются, быть милыми – это их работа. А для тех, кто работает в печати, в этом нет никакого смысла. Читателям до лампочки, какой ты. А особенно – моим читателям. Один только раз я появилась на публике – и то сидела в темноте.
‹‹Дженнифер – Бет›› Да, вот ты сейчас об этом написала, и я вспомнила, что на работе не красила губы уже года три.
‹‹Бет – Дженнифер›› И все равно для рабочего стола ты чересчур милая.
‹‹Дженнифер – Бет›› А поумереннее не можешь меня похвалить? Расскажи-ка лучше, какого милого мальчика ты себе навоображала.
‹‹Бет – Дженнифер›› Нечего особенно рассказывать. Он, так сказать, изумительно милый.
‹‹Дженнифер – Бет›› Изумительно?
‹‹Бет – Дженнифер›› Он очень, очень высокий. На вид сильный. Знаешь, всегда чувствуешь, когда такой стоит рядом, еще до того, как его увидишь, – так сильно он загораживает тебе свет.
‹‹Дженнифер – Бет›› Это так ты его заметила?
‹‹Бет – Дженнифер›› Нет. Первый раз заметила, когда шла по коридору. Потом увидела у питьевого фонтанчика и подумала: «Так, вот этот высокий на водопое. Попивает себе». У него очень хорошие каштановые волосы и черты лица, как у киногероя.
‹‹Дженнифер – Бет›› Объясни.
‹‹Бет – Дженнифер›› Мужественный. Широкоплечий. Вроде Харрисона Форда. Легко представить, как он договаривается об освобождении заложников или прыгает прочь от взрыва.
А как думаешь, очень скандально, когда у тебя серьезные отношения, а ты думаешь о парне, которого видишь у питьевого фонтанчика?
‹‹Дженнифер – Бет›› Нет. Разве можно здесь не заметить милого парня? Все равно что не заметить редкую птицу.
‹‹Бет – Дженнифер›› Редкую птицу с красивой задницей.
‹‹Дженнифер – Бет›› Зачем тебя туда понесло?
‹‹Бет – Дженнифер›› Чтобы тебя доставать. Я на его задницу даже не взглянула. Совершенно ничего такого не помню.
‹‹Дженнифер – Бет›› Возвращаюсь к работе.
‹‹Бет – Дженнифер›› Что-то нервничаешь, как будто тест проходишь. Все в порядке?
‹‹Дженнифер – Бет›› В порядке.
‹‹Бет – Дженнифер›› Внимательно читаешь? ТЕСТ!
‹‹Дженнифер – Бет›› Честно говоря, не все в порядке. Но мне неудобно говорить, в чем дело.
‹‹Бет – Дженнифер›› Так не говори. Пиши.
‹‹Дженнифер – Бет›› Только если ты не станешь повторять то, что я тебе хочу рассказать. А то будет казаться, что я неуравновешенная.
‹‹Бет – Дженнифер›› Не буду. Даю честное слово. Чтоб я сдохла, чтоб мне пусто было и т. д. и т. п.
‹‹Дженнифер – Бет›› Хорошо. Но только это и правда глупо. Глупее, чем обычно. Вчера вечером я шаталась по торговому центру, старалась не тратить деньги зря, не соблазняться запахами из «Синнабона», и… заметила, что иду мимо «Беби Гэп». Я там раньше никогда не бывала и решила: «Дай-ка загляну. Так, поприкалываться».
‹‹Бет – Дженнифер›› Ага… Поприкалываться… Знакомо. Ну и…
‹‹Дженнифер – Бет›› Ну и… Хожу я по этому «Беби Гэп», смотрю на штанишки и свитерочки, которые стóят больше… ну, я не знаю… больше всякого разумного предела. И вдруг замечаю смешную такую, крошечную шубку. В такой маленькой девочке только на балет идти. В 1918 году. В Москве. Ну и еще чтобы на ней маленькие жемчужные сережки были.
Смотрю я, смотрю на эту забавную шубку, и тут ко мне подходит продавщица и спрашивает:
– Миленькая, правда? Сколько вашей дочке?
А я отвечаю:
– У меня ее нет. Пока нет.
Та говорит:
– А когда ждете?
И я говорю:
– В феврале.
‹‹Бет – Дженнифер›› Ни фига себе!
‹‹Дженнифер – Бет›› Да, просто соврала. Соврала, что жду ребенка. Если бы это было на самом деле, пошла бы я «Беби Гэп», как же! Сидела бы дома, в темноте, слезу бы пускала.
Ну вот… Продавщица говорит:
– Тогда эта шубка вам пригодится на следующий сезон. Она на шесть – двенадцать месяцев. Очень выгодная покупка. Мы их только сегодня уценили.
И я согласилась, что шубка из искусственного меха всего за тридцать два доллара девяносто девять центов – это и правда покупка века.
‹‹Бет – Дженнифер›› Ты купила детскую шубку? И что сказал Митч?
‹‹Дженнифер – Бет›› Ничего! Я спрятала ее на чердаке и при этом чувствовала себя так, будто прячу тело.
‹‹Бет – Дженнифер›› Ничего себе… Даже не знаю, что и сказать. Это что же, значит, ты смягчила свое отношение к детскому вопросу?
‹‹Дженнифер – Бет›› Думаю, я смягчила свое отношение к вопросу здоровья. Это, по-моему, дисфункциональное добавление к моему психозу насчет детей. Мне все так же противна мысль о беременности. Но я покупаю вещи для ребенка, которого боюсь иметь, да еще думаю, что это будет девочка.
‹‹Бет – Дженнифер›› Ничего себе…
‹‹Дженнифер – Бет›› То-то и оно.
Глава 20
После полуночи Линкольн вошел в новостной отдел. Там было почти пусто. Редакторы ночной смены корпели над утренним выпуском. Кто-то, сидя у стола с видом на город и прислушиваясь к вою полицейской сирены, составлял завтрашний кроссворд.
Линкольн прошел в противоположный конец длинного помещения, где, по его расчетам, находился отдел культуры и развлечений. Во всех комнатах висели афиши фильмов и концертов, рекламные фотографии, игрушки.
Приостановившись у принтера, он открыл крышку – так просто, чтобы прикинуться занятым. Какой стол он искал? Может, вон тот – со стикерами «R.E.M.»?[3] Наверное, не тот, с мягкой игрушкой – Бартом Симпсоном, со скрюченными фигурками персонажей «Чужого», а может, и тот. Может быть. Поставит ли Бет на стол перекидной календарь с кошками? Или цветок в горшке? Постер с Песочным человеком? Журналистский пропуск на концерт Мэрилина Мэнсона?
Постер с Песочным человеком.
Линкольн еще раз взглянул на стол. Отсюда ночные редакторы были почти не видны, а значит, и они вряд ли его увидят. Он вошел в комнату Бет, в ту комнату, которую считал ее.
Постер с Песочным человеком. Постер с «Академией Рашмор». Листовка трехлетней давности: концерт «Сакагавеи» в Сокол-Холле. Словарь. Французский словарь. Три книжки кинокритика Леонарда Малтина. Приз Высшей школы журналистики. Пустые кофейные чашки. Оберточная бумага «Старбаст». Фотографии.
Линкольн сел за ее стол и стал не спеша ковыряться в ее компьютерной мыши.
Фотографии… Одна с концерта – парень играет на гитаре. Ясно, ее друг Крис. Другая – он же на пляже. Третья – он же в костюме. Даже без гитары этот парень выглядел как настоящая рок-звезда. Стройный, но сутуловатый. Никогда не улыбается во весь рот. Смотрит всегда мимо камеры. Лохматый. С хитрецой. Красивый.
Были и семейные снимки – темноволосых младенцев ангельского вида, приятных, хорошо одетых взрослых, – но Бет, похоже, среди них не было. Либо возраст был не тот, либо стояли они с мужьями и детьми.
Линкольн снова начал разглядывать фото Криса. Его полуулыбку, резко очерченные скулы. Длинную, гибкую спину. Вид у него был такой, будто в заднем кармане джинсов он держит свидетельство об освобождении из тюрьмы. С таким видом женщина тебе все простит. И даже станет и дальше прощать то за одно, то за другое.