Любовь за кадром - Эммануил Тафель

– Я тоже хочу такой портрет. Цветной, красивый и на полстены в моей комнате. Ты мне сделаешь такой портрет, Саша?

– Если ты хочешь, то конечно сделаю. Вот только технически это довольно сложно.

– Но ты же мастер делать фотографии, – просительно заговорила Ирина, и во ВГИКе вас обучают комбинированным съёмкам.

– А ты это откуда знаешь? – удивился Александр.

– А я в справочнике прочитала.

Виноградов удивлённо взглянул на неё.

– Это вместо того, чтобы готовиться к зачёту по гистологии, ты выискивала в справочнике данные об институте кинематографии?

– А я уже была готова к зачёту и от нечего делать…

– Да, девушка, на слове тебя не поймаешь! Придётся сделать тебе большой и красивый портрет.

Ирина подпрыгнула от радости, обхватила Виноградова за шею и чмокнула в щёку. Затем, как бы опомнившись, застеснялась и, отвернувшись, стала рассматривать фотографии.

– С тобой не соскучишься! – Александр благодарно пожал руку девушки. – Каждый раз что-то новое.

Они посмотрели все фотографии, вывешенные на стендах, и неторопливо направились к выходу. На улице было холодно и сыро. Виноградов обнял Ирину и они пошли к метро. Когда они подъехали к её дому, было часов девять вечера и у подъезда сидели старушки.

– Дальше я пойду сама, – остановившись, сказала Ирина. – Там слишком любопытные бабушки.

– Ты меня стесняешься?

– Нет, просто не люблю лишних разговоров.

Александр взял её за руку и, наклонившись, поцеловал.

– Когда мы снова увидимся? – он посмотрел в глаза девушки.

– Всю следующую неделю я занята. Ничего не поделаешь – сессия. Ты позвони мне, как-нибудь вечером, тогда и договоримся.

Следующая неделя была очень тяжёлой. Виноградов каждый день снимал в павильоне, приходил домой уставший, наскоро ужинал и, поцеловав дочь, ложился спать. И только в субботу вечером, освободившись после съёмок, он позвонил Ирине. Она сама подошла к телефону.

– Почему ты так долго не звонил? Я уже начала волноваться.

– Прости, Иришка, всю неделю были тяжёлые съёмки и я поздно возвращался домой. Звонить было просто неудобно.

– Ты мог бы позвонить со студии, обеденный перерыв ещё никто не отменял.

– Ты как всегда права, красавица. Я признаю свою вину и хотел бы договориться о встрече.

– Завтра воскресенье и я еду на дачу, – голос Ирины потеплел. – Если хочешь, поедем вместе. Это недалеко, по киевской дороге, станция Переделкино.

Они договорились встретиться в девять утра на Киевском вокзале, у первого вагона электрички. Настроение у Александра улучшилось и он впервые заметил, что уже вовсю гудит весна, светит солнце, поют неугомонные птицы и на ветвях деревьев уже пробились зелёные листочки.

На следующий день, в девять часов он вышел на перрон Киевского вокзала и обрадовался, увидев Ирину. Она шла ему навстречу и приветливо улыбалась.

Голубые джинсы, синяя куртка и красная беретка на светлых волосах, делали её неотразимой.

– Здравствуй, Ирина!

– Привет, Саша!

Они улыбались друг другу, как старые знакомые после долгой разлуки.

– Ты сегодня так рано! Я даже не ожидал от тебя такого подвига, – Виноградов откровенно любовался девушкой.

– Мама снизошла и довезла на машине, – Ирина поправила выбившиеся из под беретки волосы. – Вот я и примчалась на пятнадцать минут раньше. Гуляла по перрону, отвечая на шутки настырных парней.

– Я их понимаю, познакомиться с такой девушкой, это многого стоит!

– Вполне возможно, – засмеялась девушка. – А что это позвякивает в твоей сумке?

– Ничего особенного: две бутылки шампанского, а Киевский торт, как видишь, я принёс в руках. Кстати название соответствует Киевскому вокзалу. Ты не находишь?

– Ну ты просто оригинал!

К перрону подошла электричка и, из открывшихся дверей, хлынула толпа людей. Виноградов инстинктивно прижал к себе Ирину, как бы оберегая её. Когда вагон освободился, они прошли внутрь и сели у окна. Через несколько минут поезд тронулся и мимо окон побежали подмосковные пейзажи, тёмные массы лесных массивов и поля, ещё сплошь покрытые снегом.

Александр обнял Ирину и она положила голову ему на плечо. Им было хорошо вдвоём, это не надо было объяснять, они это просто чувствовали.

– Как твоя сессия?

– Сдала ещё два экзамена, – Ирина улыбнулась. – И хотя я очень устала, но довольна своими результатами. Это несмотря на то, что всё приходится зубрить, так как шпаргалками пользоваться совершенно невозможно.

– Из вас хотят сделать настоящих врачей, – серьезно сказал Виноградов, а для этого необходимы твёрдые знания.

Ирина с удивлением посмотрела на него.

– Знаешь, что нам сказал профессор на лекции?

– Нет.

– Он сказал, что мы должны уметь пользоваться книгой, так как знаний и опыта у нас ещё недостаточно.

– Хорошо сказал, – поддакнул Александр.

– А нас за эту самую книгу с экзаменов выгоняют.

– И правильно делают, – нахмурился Виноградов. – Как ты себе это представляешь? Если у тебя на операционном столе умирает больной, то ты в это время будешь искать в книге, как его лечить? То, о чём говорил ваш профессор подходит для физиков и лириков, которые постоянно что-то ищут и страдают муками творчества, а хорошему врачу такое время не дано! Его знания должны быть настолько глубокими, чтобы решение приходило чисто автоматически.

– Какой ты у меня умный! – крепче прижимаясь к Александру, сказала Ирина. – Тебя бы проректором в наш институт.

– А что, я всегда готов! У меня мама врач и любовь к медицине привита ко мне с детства.

Электричка подошла к станции Переделкино и они заторопились к выходу.

Виноградов взял тяжёлую сумку Ирины, прихватил свою и, когда поезд остановился, они вышли на перрон.

Чистый, целебный воздух, настоянный запахом хвои, ворвался в лёгкие.

Александр застыл и дышал полной грудью, широко раздувая ноздри.

– Прямо не воздух, а бальзам какой-то! Так бы стоял всю жизнь и дышал.

Теперь я понимаю, отчего горцы живут так долго: это всё чистый воздух, здоровое питание и спокойные нервы.

– Ладно, горный мечтатель, кончай фантазировать, – улыбнулась Ирина. Нас уже ждут.

У Виноградова вытянулось лицо, он был недоволен и огорчён.

– А я думал, что на даче никого кроме нас не будет и ты, как радушная хозяйка, будешь за мной ухаживать.

– Может быть тебе сразу выложить ключи от квартиры, где деньги лежат? словами известного литературного героя, осведомилась Ирина.

– Ну зачем ты так? – примиряющее забормотал Александр. – И кто нас там ждет?

– Придём, увидишь.

Они шли по тропинке, окружённой высокими соснами, верхушки которых раскачивались в такт ветру. Вдалеке, за полем, виднелась тёмная полоса леса, а справа, вдоль тропинки, протекала небольшая речушка, набиравшая силу весной, после таяния снега.

За поворотом открылся дачный посёлок, где современные коттеджи соседствовали с деревянными домиками, вокруг которых росли фруктовые деревья.

Они подошли к дому, окружённому металлическим забором, сквозь прутья которого пробивались ветки с зелёными листьями.

– Вот мы и пришли, – бодро сказала Ирина.

Она привычным жестом распахнула калитку и тотчас ей навстречу бросился громадный пёс.

«Какой замечательный дог» – подумал Виноградов, остановившись у калитки.

– Джек, славный мой, ты что соскучился, давно не видел свою хозяйку? Ирина гладила пса по голове, ласково трепала за шею, а он, весь переполненный радостью от встречи, высоко прыгал на задних лапах, повизгивал и старался лизнуть её в лицо.

– Я предчувствовал, что меня ожидает сюрприз, – сказал Александр, осторожно проходя в калитку и боязливо поглядывая на огромного пса.

– Не бойся, Саша, – успокоила Ирина, – Джек у нас ласковый, домашний пёс он своих не трогает.

– Ещё не известно, признает ли он меня за своего, – Александр старался держаться подальше.

Так они и прошествовали к дому: впереди бежал пёс, поминутно оглядываясь на хозяйку, за ним шла Ирина, а замыкал шествие, согнувшись под тяжестью сумок, Виноградов. У крыльца, ведущего в дом, стояла полная женщина лет сорока пяти.

– А мы вас ждём с раннего утра, – приветливо улыбаясь, сказала она. – Я уже и стол накрыла, отец фирменное вино выставил, а вас всё нет.

– Могу же я хоть в воскресный день отоспаться, – капризно заявила Ирина. Но сейчас не об этом речь, вот знакомься, это Саша.

Она отступила в сторону, пропуская его вперёд, а Виноградов, немного смутившись, поставил сумки на землю.

– Мария Петровна, – представилась полная дама. – Да что ж мы всё на пороге, проходите в дом.

Они зашли в большую, светлую комнату. Навстречу поднялся высокий, сухопарый мужчина и, подав руку, назвал себя.

– Василий Иванович, очень рад. Ирина нам много о вас рассказывала.

Он пригласил всех к столу и посоветовал Саше чувствовать себя как дома.