Архивные записки - Александр Грязев

Еще две-три подобных записи — вот и все, что сохранила нам история о вологодском кружеве ХVII столетия, но, читая эти скупые строчки, мы можем говорить о том, что народное искусство Вологодского края намного древнее, чем считалось до сих пор, когда начало его относили к первым годам прошлого века и мы можем раздвинуть хронологические границы его истории.

В начале же прошлого века появилась в среде богатых женщин на кружевные изделия мода. И там, где жило ремесло кружевоплетения, стали появляться целые мастерские — фабрики при дворянских усадьбах. Одной из таких фабрик и стала под Вологдой мастерская помещицы Засецкой в ее сельце Ковырине.

В конце прошлого века еще жила в Вологде мастерица Анна Михайловна, которую мы можем считать первой из известных нам вологодских кружевниц. Это ее, свою крепостную, еще девочкой отправила помещица Засецкая учиться кружевоплетению в Пошехонье на кружевную фабрику Окулова. Вернувшись в Вологду, мастерица сама стала обучать крепостных девушек в мастерской Засецкой и работало их там семь кружевниц. Плели они в основном мерное кружево, но выплетали и штучные изделия: женские чепчики и воротнички.

Развитие кружевного дела в Вологде в то же самое время связано с именами замечательных мастериц Анфии Федоровны Брянцевой и ее дочери Софьи Петровны.

Анфия Федоровна Брянцева явилась родоначальницей «вологодского манера» плетения кружев. А началось все с того, что в сороковых годах прошлого столетия появилась мода выкладывать узор из нитяной тесемки, а промежутки узора заполнять обыкновенной «решеткой». Анфия Федоровна решила попытаться тесемку узора выплести коклюшками. Так родился новый «вологодский манер» плетения кружев в отличии от старого «белозерского манера», когда плели «густыми бородами». Новым способом вологодские кружевницы стали выплетать косынки, покрывала и целые платья. Это было новое слово в искусстве кружевоплетения в России.

Дочь вологодской мастерицы Анфии Федоровны Брянцевой Софья Петровна плела кружева с пяти лет, а десятилетней девочкой учила уже этому искусству таких же, как и она сама, вологодских девчонок. Это была своеобразная шкала кружевоплетения в 60-х–70-х годах прошлого столетия, из которой вышло более восьмисот мастериц.

В эти годы кружевоплетение широко распространяется в селениях на пятьдесят верст вокруг Вологды, особенно по Кирилловскому, Архангельскому, Петербургскому и Пошехонскому трактам, а также по реке Вологде, в деревнях и селах вокруг Кубенского озера.

Первые сведения о вологодском кружевоплетении тех лет собрал и напечатал журнал «Акционер» в 1860 году: «В Вологде главное занятие небогатой женщины, девицы и девочки лет с семи — плетение кружева. Пряжа на них идет фабричная. Ширина кружева простирается от 1/2 дюйма до 15 дюймов. Пряжа наматывается на коклюшки, которых употребляется в дело, судя по ширине и рисунку узора от 8 до 300 пар. По внутреннем употреблении кружева в значительном количестве при посредстве торговок вывозятся в Петербург».

В самой Вологде кружева у мастериц скупались торговками, лотошницами, коробейницами, и комиссионершами на Благовещенском базаре. Затем это делалось в Кубенском, Новленском, Архангельском, Устье. Отсюда изделия вологодских кружевниц попадали в Москву и Петербург, расходясь потом по всей России и за границу.

В 1872 году изделия вологодских кружевниц впервые показывались на Всероссийской выставке в Москве, затем в Вене в том же году и в Париже в 1877.

Работало тогда в Вологде, как сообщал «Вестник Московской политехнической выставки» в 1872 году, сотни мастериц. О труде их один из первых исследователей кружевного дела в Вологде, писатель-демократ Николай Васильевич Шелгунов, писал в журнале «Дело» в 1867 году, что «в настоящее время кружева плетет почти вся Вологда, или точнее все население чердаков и подвалов или первых этажей… Кружевницы составляют в Вологде совсем особый слой населения бедствующего, голодающего и униженного, занимающего подвальные этажи. Только нужда, да и нужда неисходная, делает женщину кружевницей…»

Вологодский писатель Александр Васильевич Круглов в очерке «Вологодские кружевницы», обращаясь к своим читательницам, пишет: «Знакома ли вам, читательница, одевающаяся в великолепные платья с кружевными отделками, жизнь кружевниц? Если вы думаете, что им живется хорошо, то разочаруйтесь скорее, оставьте свои иллюзии. Плохо живется кружевницам, тяжел их труд, мало вознаграждение…»

Что же заставило писателей обратить внимание на жизнь и труд кружевниц? Думается, что им бросился в глаза резкий контраст между красотой вологодского кружева и тем, в каких условиях оно создается.

По свидетельству Н. В. Шелгунова «кружевницы работают обыкновенно от 8 часов утра до 12 ночи или 16 часов в день. Сократить число рабочих часов немыслимо, ибо враг кружевниц, заставляющий их просиживать по 16 часов, а иногда даже по 20 часов в день — враг скрытый, ему нельзя ничего приказать административным порядком, потому что этот враг — бедность, против которой бессильны филантропические меры».

Кружевному делу в Вологде обучали с раннего возраста. Как только девочке исполнилось пять лет, ее начинали учить этому ремеслу прямо в семье, для многих из которых кружевоплетение являлось круглогодичным ремеслом, за счет которого они жили. Для других это было только зимним занятием и подспорьем в хозяйстве. Такие кружевницы могли сами покупать материалы для плетения и продавать свои изделия. Но таких мастериц было немного.

Большинство же имело дело со скупщицами и торговками, которые давали мастерицам материалы и принимали от них готовые заказы, наживаясь при этом на труде кружевниц.

Один из современников, рассказывая об этом, пишет, что покупаемый у кружевницы десяток (10 аршин) мерного кружева за 15 копеек, пройдя через руки других перекупщиц, продавался в лавке покупателю за 40 копеек и дороже.

В 30-е годы нынешнего века еще жили старые мастерицы, которые могли рассказать историю о том, как одна из скупщиц кружевных поделок некая Брусенкина заказала в 1908 году талантливой мастерице из деревни Федяево Вологодского уезда Даниловой кружевной зонтик, чулки и халат для царицы Александры Романовой. На исполнение заказа понадобился год работы мастерицы и помогавших ей девушек. Вещи, выполненные из цветного шелка, удались на славу. Брусенкина увезла их в Петербург и щедро была награждена царицей, а кружевнице Даниловой прислала несколько рублей…

В последние десятилетия прошлого века число мастериц в Вологде и округе продолжает увеличиваться, а вместе с этим дешевеет само кружево и падает его художественная ценность. Необходимо было оградить кружевное дело от сильного влияния скупщиц и упорядочить его стихийное развитие. С этой целью в Вологде весной 1866 года был открыт кустарный комитет, который взял в свои руки дело по развитию кустарных промыслов, в том числе и кружевного. При этом комитете действовал склад кустарных изделий с постоянной выставкой.

Склад снабжал кружевниц материалами для плетения, рисунками, сколками и принимал от них изделия для сбыта. И хотя кустарный склад объединял всего лишь несколько сотен мастериц в Вологде и окрестных селениях, он оказал большое влияние на развитие кружевного дела.

Вологодские кружева и кружевницы стали в то время известны и в России и за границей. С именами вологодских узорниц связано открытие в Петербурге летом 1883 года Мариинской практической школы кружевниц, в которой мастерицы обучались разрабатывать новые рисунки, составлять по ним сколки. Сначала в школу были приглашены две вологжанки, одна из них была С. П. Брянцева — известная в Вологде мастерица. Через год они вернулись в Вологду, а на их место уехали в школу еще шесть кружевниц. Пять из них после окончания школы остались в Петербурге преподавать кружевное дело.

А в самой Вологодской губернии с 900 годам работало уже около 20000 кружевниц. По земской статистике в 1910 году число мастериц было уже 35181 да 245 мастеров — мужчин, а в 1912 году — 39000.

Можно говорить, что кружева вошли в быт и жизнь почти каждой семьи вологжан. Старики рассказывают о бытовавшем в деревнях под Вологдой обычае убирать к свадьбе или другому какому празднику горницу широкими полотенцами, а для невест, женихов и дружек готовить убрусы, концы которых зашивались ярким узором и обязательно отделывались кружевом.

Это от той далекой поры дошли до нас поэтические названия вологодских кружевных узоров: «морозы», «бараньи рожки», «сердечки», «вороний глазок», «елочка», «меленка», «снежинка».

Социальные потрясения в России не обошли стороной и кружевное дело на Вологодской земле. После революции ремесло кружевоплетения находилось в тяжелом положении из-за упадка спроса на него. И чтобы спасти древний промысел, необходима была кооперация кружевниц. Это дело взял на себя Северосоюз и Кредитный союз. С их помощью с октября 1918 года вологодские кружевницы стали организовываться в артели, которые работали самостоятельно или при потребительских обществах. В них принимались кружевницы не моложе 16 лет. Им выдавались необходимые для плетения кружев материалы, а от них принимались готовые изделия.