Зеркала. Темная сторона - Мария Николаевна Покусаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вскинула голову, глядя ему прямо в глаза, едва не открыв рот от удивления.
– Я не…
– А потом мы что-нибудь придумаем. – Улыбка Кондора перестала быть неприятно жесткой. Он резким движением положил ладони на подлокотники кресла и распрямил плечи, словно сбросил с них тяжелый груз. – Я постараюсь вернуться сегодня вечером или завтра днем, – сказал он Габриэлю. – А сейчас нам с леди Лидделл стоит поторопиться домой. Мари, если ты не против, я скажу Габриэлю пару слов наедине.
Я пожала плечами, мол, если даже я против – хотя с чего бы? – что я могу сделать, если благородные господа решили посекретничать?
Пока их не было, я вытащила из кармана потрепанный билет – чуть почерневший там, где его согнули. Бело-коричневый, с зелеными стенами дворца на картинке, он был сейчас чем-то настолько же невероятным, насколько настоящим. Я вертела его в руке, пытаясь не думать о том, о чем очень хотела бы думать.
Когда мы поднялись в кабинет Габриэля, я поняла, что, кажется, уже привыкла к зеркалам и перемещению через них.
– Жди от меня вестей завтра к вечеру, – напомнил Кондор. – Я надеюсь, она будет спать почти весь день.
– Я ограничу ее общение со слугами, – сказал Габриэль. – Пусть думают, что бедняжка больна и в горячке после прогулки в бальном платье по морозу.
– Главное, чтобы она тебе на шею не села.
Я покраснела, хотя Кондор даже мельком не взглянул в мою сторону, когда сказал это. Может быть, не стоит быть такой мнительной, леди Лидделл?
– Идем. – Он взял меня за руку, осторожно, но крепко, как ребенка. – До завтра, Габриэль.
– До завтра. – Габриэль кивнул ему и с улыбкой поклонился мне. – Рад знакомству, леди Лидделл. Вы нам очень помогли.
– О, не сомневайся… – начал было Кондор.
– Спасибо за чай, господин Моррис, – ответила я, выдернув ладонь из его хватки, и сделала неплохой, на мой взгляд, книксен. – Я тоже рада нашему знакомству, пусть оно и произошло при несколько странных обстоятельствах. Я передам привет через господина дель Эйве при первой возможности. Ах, да!
Я вспомнила, что на мои плечи все еще наброшена шаль, и сняла ее.
– Буду надеяться, что вы сделаете это лично, – Габриэль улыбнулся уже менее формально и даже менее рассеянно, чем улыбался до этого, и еще раз поклонился.
Он забрал у меня шаль, чуть не уронив ее на пол.
– Умница. – Кондор приобнял меня за плечи. – Передам Лин, что ты успешно применила знания на практике. Все, хватит этикета, я устал. Хорошо поспать днем, Габриэль, – бросил он через плечо и утащил меня в зеркало.
В замок.
***
Мы вышли из зеркала в кабинете Кондора, каком-то странно тихом и холодном. Возможно, дело было в пасмурном, нахмуренном небе за окном. Возможно, в том, что я сама была хмурой и усталой.
Я поежилась и пожалела, что отдала Габриэлю шаль. Сейчас она бы пригодилась.
Кондор отпустил мою руку. Он отошел от зеркала буквально на шаг и вдруг удивленно застыл, споткнувшись на ровном месте. Он как-то странно наклонился набок, словно был пьян.
Что-то шло не так, но я успела подставить плечо и поймать волшебника.
Кондор вцепился в меня.
– Ничего страшного, – с явным усилием ответил он. Пальцы на моем плече сжались так, я едва не вскрикнула от боли. – Помоги мне.
– Да, конечно…
Пара шагов до дивана заняли, кажется, вечность. Нести на себе взрослого мужчину, которому я едва доставала макушкой до плеча, было тяжело и страшно, но я смогла.
Сквозь страх я заметила мелкие странности: то, насколько бледным стал Кондор, какими холодными были его руки сейчас, как сильно проступили тени под глазами.
На диван он почти упал, едва не уронив меня вместе с собой, сел, закрыв лицо руками, и замер. Я опустилась рядом, чувствуя себя потерянной и не зная, вообще не понимая, что делать.
Наверное, это было закономерно: когда кто-то сильный, к чьей силе ты привыкла, как к точке опоры, вдруг у тебя на глазах становится слабым и беспомощным, свою беспомощность и никчемность ты чувствуешь особенно остро.
Я протянула руку, осторожно касаясь плеча волшебника в странном порыве нежности и желания то ли как-то утешить его, то ли защитить. Спрашивать, что происходит, я не решалась, хотя очень хотелось.
– Ты… не надо тебе такого видеть, – тихо сказал Кондор и выпрямился.
Он все еще закрывал лицо рукой. Я не сразу поняла зачем, но потом увидела, как между его пальцев просачивается кровь, ярко-алая на фоне бледной кожи.
Кондор посмотрел на свою ладонь, испачканную красным, с обреченным изумлением, чуть приподняв одну бровь, и невесело ухмыльнулся.
– Стоит признать, эти приключения дорого мне обходятся, Мари, – с горькой иронией сказал он и снова закрыл нос рукой. Лицо его сейчас казалось изможденным до крайности, осунувшимся и каким-то заострившимся. – Сейчас прой…
Он не договорил, потому что с тихим стоном потерял сознание и рухнул ко мне на колени, успев схватить за руку, словно просил о помощи. Холодные пальцы в моей ладони тут же стали безвольными, и я сжала их так крепко, что одно из колец впилось в кожу острым выступом.
Сквозь слезы и страх я вспомнила, что нужно делать, и не без труда усадила Кондора так, чтобы он не захлебнулся собственной кровью.
В ней было все: мои руки, джинсы, его рубашка. Я пожалела, что оставила так благородно выданный мне платок где-то в спальне, а не сунула его в карман.
Я залезла на диван с ногами и устроилась рядом с Кондором, не давая ему снова упасть.
Он не откликнулся на имя – ни на одно из имен, которые я знала. Дыхание было слабым, но оно было, значит…
– Господин маг все-таки перестарался и остался без сил? – раздалось откуда-то сбоку.
Я вздрогнула и обернулась.
Ахо сидел у зеркала. Он был в облике кота и, как мне показалось, усы топорщил с явным ехидством. Кот-не кот дернул ухом и зевнул, заметив, что я смотрю на него, а потом медленно, с достоинством переместился в сторону стола и ловко прыгнул на него.
Я
