Империи глубокого космоса. Прелюдия. Моя тысячелетняя любовь - Алекс Кинсен

— И, кстати, — вспомнила я, пока мы всё ещё шли по длинному, слегка закругленному коридору, — можешь называть меня укороченным именем, и без этой приставки «ари». Кстати, что она обозначает? Вежливое обращение к женщине?

— Архаит — это женская форма слова «Архонт». — Я остановилась, выпучив глаза. — «Ари» — это укороченная форма слова «архаит».

— Ну уж нет, дорогой. Так ты меня называть не будешь. Я ещё не давала своего согласия. Сейчас я просто Хаг. Хотя имечко дурацкое. И это пока я не вспомню своё нормальное земное. Кстати… Ти, обратилась я в потолок, прости, ты не подскажешь, отчего бы у меня могли случится провалы в памяти?

— Я предполагаю психосоматическое причины амнезии, Хаг. — С каким-то веселым удовольствием протянула она мою новую кличку. — Так бывает, когда объект не удовлетворен своим текущим существованием. Репаративно-адаптационный модуль вызывает различные побочные эффекты. Вполне возможно, что скоро это пройдет. Или нет, — добавила она после паузы.

Почему-то именно в этот момент мне было не до моего имени. Нужно было найти архонта, сгладить напряженность, ну и осмотреть корабль!

Итак, со слов Диарта, конструкция представляла собой удлиненный дутый овал. В одном его конце располагалась каюта капитана, из которой на лифте можно было попасть на капитанский мостик этажом выше. Огромное окно в его каюте продолжалось также и выше, на капитанский мостик. Впрочем это было не совсем окно, а область организма Тигнии, которую она оставляла прозрачной для своих пассажиров. Она могла проделать это с любой частью своего неорганического тела, устроив из корабля полностью прозрачный аттракцион для эксгибиционистов, или даже стать полностью невидимой на многих частотах восприятия для самых разных рас Третьей Вселенной. Кстати о Вселенных. От великомудрого не по годам Диарта, мне также удалось узнать о том, что наша Вселенная — не одна.

Вселенные — зацикленные области пространства, кажущиеся от этого бесконечными. В то же время, они имеют определенные границы, то есть мембраны, пересечь которые могут лишь самые высокоразвитые расы, и в самых крайних случаях.

— К числу которых относится и раса раатов, — гордо заключил Диарт, будто бы и сам принадлежал к ней. — Вообще-то пересечение границ Вселенных происходило крайне редко. Всего несколько сотен раз за изученную нами историю. Это даёт слишком сильные всплески мембран, что негативно отражается на всем гравитационном поле. Но мы находим места наименьшего сопротивления для увеличения числа контактов!

Мы уже вступали в контакты с представителями Четвертой Вселенной! Я удостоился высочайшей чести ощущать присутствие ветра рас аллерейнов. Говорят, именно они заселили изначально высшую планету Аллианаат. В их честь и названа наша раса аллионов. Мы их очень-очень давние, уплотнившиеся потомки. Так вот, они говорят, их космос не черный! Плотность скопления звёзд так высока, что черных областей пространства практически не бывает, представляешь, Хаг? И при этом, вопреки тому, что ты могла бы подумать, там не так уж жарко!

Честно говоря, я вообще не думала о температуре неизвестной мне Вселенной. Диарт же напоминал восторженного щенка. Более переполненного знаниями и испытывающего неуемное желание поделиться ими учителя трудно было найти. Он даже не заметил, как перешел со мной на ты и стал запросто называть Хаг. Он просто продолжал захлебываться слюной и вещать о Первой Вселенной, наполненной одними лишь радужными энергиями, и не имеющей ни микрона пустого пространства. Существа с нашей плотностью там просто растворяются, присоединяясь к общему танцу радужных потоков.

— Так что туда лучше не соваться. А вот во Второй и Четвертой Вселенных побывать вполне реально! Из Второй — мы ещё называем её Серой Вселенной, — слишком часто несанкционированно залетают корабли Низших планет. Мы так их называем, потому что у них нет ну просто никаких представлений о добре и зле, представляешь? Все, что они делают, направленно на поглощение и обогащение! — Как знакомо, мрачновато подумала я.

— И они очень плотные. Ещё плотнее чем вы, земляне. Кстати, — продолжал он, — Земля как раз находится на краю Третьей Вселенной, в том месте, где мембрана границы со Второй очень тонка, и её пересечение часто остается незамеченным Вселенским Конклавом! Но там не только они летают. На Земле есть совершенно официальный Космопорт Объединенного межгалактического флота!

— Диарт, прости, но мне кажется, мы нарезаем уже третий круг по одному и тому же коридору. Он зациклен?

— Ах, да, прости, я заболтался. На следующем повороте нам нужно свернуть налево, и мы окажемся в общей зале.

Прямо как в средневековом замке, — подумала я.

— Там происходит общее собрание команды корабля. Но это не каждый день. А каждый вечер там все собираются, чтобы поболтать и расслабиться. У нас там даже есть что-то вроде бара. Иногда даже с танцами! — Мечтательно закатил он глаза.

Очень хорошо! Не корабль, а летающий ночной клуб для чужих.

— Наливают? — Спросила я.

— Что? — Моргнул мой гид.

— Горячительные напитки. Я бы сейчас не отказалась. Да побольше.

— Ах это. Да, конечно, но не слишком приветствуется. Служба! — Развел он руками.

— А сколько членов состоит в экипаже корабля?

— Около сотни.

Я даже присвистнула. Опять.

— А мне казалось, корабль не очень большой — мы не так долго ходили. Хотя честно говоря, я плохо ориентируюсь в закрытом пространстве.

— Просто мы кружили только по верхней палубе. Она самая маленькая. Для руководящего и приближенного состава. Есть ещё два нижних яруса для рядовых членов команды: научных специалистов и армейских подразделений. Ещё одна палуба для перевозки грузов и хранения вооружения. А в хвосте корабля расположены транспортные системы.

Оказалось, что от кормы корабля тянулось два вытянутых остроконечных хвоста, между которыми в нужные моменты происходила контролируемая аннигиляция вещества и антивещества. В хвосте так же располагались обычные нейтронные двигатели. Но они были сокрыты к теле гравинида для большей безопасности.

Через несколько мгновений мы действительно оказались в центральной зале, и я снова поразилась размерам помещений на этом корабле. Она напоминала амфитеатр. Высота потолка составляла три этажа. Полукругом тянулось три яруса балконов, ведущих на все три обитаемые палубы. Мы вышли на самый верхний уровень. Диарт пригласил меня на гравитационную платформу, которая плавно доставила нас вниз.

— Это для обычных членов экипажа. Раатам не нужна — они могут телепортироваться!

— Ух ты, а что же тогда на кораблях летают? Телепортнулись бы с одной планеты на другую.

Диарт озадаченно покосился на меня:

— Но это же возможно только в пределах одной гравитационной плотности. И на расстояния не более 20 000 километров. — Изрек он это как само