Пляшущий ангел - Леонид Овтин

– Ух, дьяволица, – прошептал возбуждённый друг Володи, глядя на Ларису горящими глазами.

– Да, хороша дьяволица, – надменно усмехнулся Володя.

Казалось, танец Ларисы его совсем не возбуждал. На протяжении всего сеанса он сидел, рассказывая своему другу истории из жизни клуба. Время от времени он ненадолго устремлял взгляд на сцену, но ненадолго. Всё прекрасное рано или поздно надоедает. Вот и Володя устал любоваться этой танцующей дивой, несмотря на то, что был влюблен в нее по уши…

– Ты, смотри, уедет твоя Лариса к себе, и не увидишь её, – смеясь, развёл руками друг Володи.

13

Был тёплый летний день. Во дворе за столиком играли в шашки двое мужчин. Оба они были одеты как типичные алкоголики – в выцветших футболках и грязных потёртых джинсах. На ногах у них были старомодные босоножки. У одного, который выглядел постарше, на голове была синяя кепка с надписью «Регата». В песочнице играли маленькие дети – мальчик и две девочки дошкольного возраста. Шашисты, не обращая внимания на них и их молодых мам, сидящих на скамейке, неподалеку от песочницы, матерились, смеялись и время от времени выписывали друг другу легкие удары.

Вот один снова выиграл, радостно потер ладони, обозвал друга непечатным словом и ударил ладонью по щеке. Удар был не сильным, но проигравший вскрикнул, потер щеку и бросил коллеге непечатное ругательство. Закончив очередную партию, они вновь разложили шашки на игральной доске.

– Короче, Витя, мне надоело проигрывать, – сказал тот, который был без головного убора. – Я сейчас тебя сделаю.

– А я глубоко сумлеваюсь, – заявил Витя. – Давай забьём, что не сделаешь…

– Давай забьем.

– Толик, подумай, – Витя хитро улыбнулся.

– Я подумал. Давай забьем. Ты угощаешь, если я выигрываю. Давай? – Толик протянул другу пятерню с наколкой в виде летучей мыши.

– А если я выигрываю – ты садишься под стол, и кукарекаешь, – заявил Витя, хватая руку друга.

– Окейна.

– Окейна!

Они хлопнули друг друга по рукам. Витя сделал ход, и с довольной улыбкой посмотрел на товарища. Толик с задумчивым выражением лица бегал взглядом по шахматной доске. Нерешительно дотронувшись до шашки двумя пальцами, он перевёл взгляд вправо и увидел, как из-за угла дома вышел шатающийся юноша. Когда парень подошёл к ним поближе, Толик изменился в лице. Любой человек, зная Диму Грымова – доброго воспитанного парня, удивился бы, увидев его в таком виде. Он шёл неуверенной походкой, понурив голову. Волосы его были взлохмачены, в углу верхней губы была видна запекшаяся кровь. Молодые дамы замолкли, перестали улыбаться, и сосредоточили свое внимание на молодом человеке, который уже подошел к двери подъезда.

– Дима, кажется, нехило пьян, – шепнул Толик.

Оба мужика с нескрываемым удивлением смотрели на парня, который, шатаясь, шарил в кармане джинсов. Когда Дима вынул из кармана ключ-таблетку, Витя спросил его: – Дима, сыграть не желаешь?

– Завтра, – не очень внятно ответил Дима, открывая дверь подъезда.

– А мы надеялись с тобой сейчас сыграть, а ты не желаешь, – с фальшивым сожалением промолвил Толик.

Дима отпустил ручку двери. Дверь закрылась. Парень, спотыкаясь, сошёл с крыльца и присел за столик.

– Во, совсем другое дело! – воскликнул Толик, подмигивая товарищу. – Дядя Витя, уступи-ка мне место, я с гарным парнем сойдусь в свирепой битве.

Витя подвинулся на край скамейки. Толик сел на его место. Дима взял шашку и, сделав сердитое лицо, сжал её в руке.

– Дима, мы не в пятаки играем, а в шашки! – усмехнулся Толик.

– Играйте сами, – злобно выдохнул парень, и бросил шашку на середину шахматной доски.

Затем он встал из-за стола и снова подошёл к железной двери подъезда.

– Ты не играешь с такими дурнями как мы? – надменно спросил его Витя.

– Я сам не лучше, – буркнул Дима, открывая дверь.

Он, спотыкаясь, поднялся на второй этаж и вошёл в свою квартиру. Подходя к своей комнате, Дима услышал тихие шаги за спиной. Он оглянулся и увидел молодого человека. Это был Сергей – двоюродный брат Дмитрия. Внешностью и телосложением он походил на Диму, но ростом был на много выше. На вид ему было около тридцати лет. Увидев младшего брата, он изменился в лице, и, скрестив руки на груди, громко воскликнул: – Похоже, праздник отменяется!

Из комнаты вышел Сергей Дмитриевич.

– Опять, значит!.. – с укором промолвил он, глядя на пьяного сына.

– Опять, да, – вздохнул Дима, открывая дверь комнаты.

– Иди хоть с братом поздоровайся, Дима! Вы ж лет десять не виделись!

– Здравствуй, брат Серёжа, – с надменной ухмылкой произнёс Дмитрий, подходя ближе к брату.

– И тебе здравствовать, братик.

Сережа заставил себя улыбнуться и протянул младшему брату руку, но тот и не собирался пожимать её. Злобно глянув на старшего брата, он нанёс ему сильный удар ладонью по лицу, и убежал в свою комнату. Рассвирепевший Сергей Дмитриевич метнулся, дёрнул за ручку двери комнаты сына. Дверь оказалась заперта.

– Дуреет не по дням, а по часам, – пробурчал Сергей Дмитриевич, со злостью ударяя ладонью по ручке двери.

– Злопамятный он у вас, однако, – задумчиво произнёс Серёжа, поглаживая ушибленную щеку.

– Он перед тобой ещё сто раз извинится. Сильно ударил?

Сергей Дмитриевич подошёл к племяннику и с сочувствием оглядел его лицо. На левой щеке Серёжи виднелось багровое пятно.

– Чёрт… Что на него нашло!..

– Это возрастное, – улыбнулся племянник. – Пройдёт.

– Я надеюсь. Ты, Серёжа, уж прости его.

– Ничего страшного, дядя Серёжа, – снова улыбнулся Серёжа. – Это он мне за детские обиды вспомнил. Я б за такие шутки тоже врезал бы… только своевременно.

14

Увидев, как из бытового помещения выходит Дима, Георгий Чернов вылез из кабины.

– Дима, – радостно выкрикнул он. – Давай-ка, друг, ко мне.

Димка-грымка и ухом не повёл. Батона это насторожило. Он подошёл к парню, и, подозрительно глянув ему в глаза, с недовольством спросил: – Дима, тебе вчера дядя Гриша кому сказал подчиняться?

– Мне механик уже задание дал – идти в третий склад, разбирать двигатель.

Возмущённый водитель посмотрел в сторону административного здания и увидел Василия Кузьмича. Механик улыбнулся Чернову и махнул рукой в знак приветствия.

– Кузьмич, кореш ты мой родной, – Батон подошел к механику. – Скажи ты мне, Кузьмич, что важней, – идти мотор ни кому не нужный разбирать, или мне коробку снимать?

– Мотор, конечно, разбирать, – улыбнулся механик.

– А мне кто будет помогать?

– Бери Пашку, Гришку, Козлика, и снимайте коробку.

– Так она ещё не откручена, а мне ещё проводку в «мазе» делать надо!..

– Серёжку за шкирку – пусть проводку делает, а сам крути коробку.

– А Проводка сегодня нету, он заболел вчера!.. Или, может, Тёмка проводку делать будет?! – не унимался Чернов.

– Ладно, не беспокойся за проводку. Бери этих… – Василий Кузьмич запнулся, борясь с соблазном обозвать своих подопечных нехорошими словами. – …Своих корефанов, и давайте за дело.

– Кузьмич, у них…

– Знаю я, какая у них своя работа! – отрезал механик.

Чернов раздражённо махнул рукой, и пошёл к своему панелевозу.

Войдя в склад, где хранились списанные агрегаты, Дима поставил возле двигателя ящик с инструментами. Пробежав взглядом по всем агрегатам, он вынул из кармана штанов газету, и, присев на колесо, что лежало в углу помещения, принялся читать. Услышав за дверью шаги, Дима спрыгнул с колеса и, спрятав газету в карман, подбежал к двигателю.

– В общем, Дима, разбирай три этих движка, – сказал механик, входя в помещение. – Это тебе на целый день… Ты ж не хочешь с теми обормотами работать?

– Конечно, нет, – ответил Дима, снимая крышку головки двигателя.

Минут десять Василий Кузьмич наблюдал, как его молодой работник разбирает двигатель. Когда он вышел из склада, Дмитрий продолжил прерванное чтение. Он так увлёкся чтением, что не услышал, как в помещение вошёл Григорий Полторухин.

– Дима, тебя если послали работать – работай! – прокричал он, с ненавистью глядя на парня.

Испуганный парень неаккуратно сложил газету, и, засунув её в карман штанов, принялся за работу.

– Мы там спину рвём, а он тут читальню открывает! – снова выкрикнул Григорий Павлович, и, раздраженно пнув деревянный ящик, вышел из склада.

Дмитрий Грымов открутил две головки двигателя. Потом вышел из помещения, огляделся по сторонам, и вынул из кармана робы мобильный телефон. Усевшись на колесо в углу склада, он набрал номер Ларисы, и с затаенным дыханием приложил мобильник к уху.

Выйдя за ворота автоколонны, Дима подошёл к черной иномарке. За рулём автомобиля сидела приятная блондинка лет тридцати. Пассажирское сиденье занимала Лариса. Дмитрий подошел к окну, улыбнулся Ларисе. Она ответила ему сдержанной любезной улыбкой.

– Скучал по мне? – спросила Лара, приоткрыв дверцу машины. Дима, неуверенно улыбаясь, кивнул. – Иди, садись, горе ты моё…