Черная Африка: прошлое и настоящее. Учебное пособие по Новой и Новейшей истории Тропической и Южной Африки - Коллектив авторов

В результате контактов (далеко не всегда мирных) этих двух групп народов и возникла Великая Китара. Великой ее называют потому, что она просуществовала около десяти веков, знала три династии правителей, и была прародительницей всех крупнейших государств региона – Буньоро, Торо и Буганды.

К началу Нового времени Китаре пришлось уступить главенство в Межозерье своей бывшей маленькой и незаметной южной провинции Буганде, жители которой назывались баганда.

Буганда. Одним из крупнейших и интереснейших государств доколониальной Тропической Африки стала Буганда, располагавшаяся северо-западнее озера Виктория на территории современной Республики Уганда.

Эту страну издавна покрывала сеть грунтовых дорог шириной до шести метров, по которым тянулись земледельцы и ремесленники, несшие дань правителю: пальмовое пиво, шкуры и гончарные изделия. По этим же дорогам возвращалось с поля брани вооруженное копьями и щитами войско, захватившее богатую добычу, прежде всего, целые стада коров. Все они стекались в столицу. Там находились обширные храмовые постройки, а главное – дворцовый комплекс лубири, где жил верховный наследственный правитель, кабака, со своими многочисленными женами, наложницами и придворными.

Аккуратно возделанные банановые плантации, на которых трудились женщины, красивая одежда жителей – живописные тоги из лубяной материи, похожей на замшу – все это настолько отличало страну от ее соседей, что первые европейцы, увидевшие ее лишь во второй половине XIX в., назвали здешний народ баганда «черными японцами».

От Китары Буганда унаследовала деление на провинции – саза, – правда, здесь они дробились на более мелкие округа – гомболола и мирука. Каждую провинцию или округ возглавлял наместник, называвшийся соответственно ому-саза, ому-гомболола и так далее. Назначался каждый наместник непосредственно самим кабакой, перед ним и отвечал за свои действия. Поскольку наместники часть времени обязательно проводили при дворе, все они имели заместителей, которые выполняли за своих отсутствующих начальников их обязанности: собирали подати для кабаки, созывали войско в случае войны, налаживали строительство дорог, а также поддерживали порядок и выносили судебные решения.

Центром жизни государства был кабака. Он считался если не божеством, то во всяком случае связующим звеном с духами своих предков, восходивших к легендарному основателю Буганды Кинту. Именно духам предков и поклонялись баганда. Пантеоны своих божеств существовали у каждого рода и у всей Буганды. После смерти очередного кабаки его прах торжественно хоронили, причем пуповину и нижнюю челюсть отдельно, и все эти погребения почитались священными. При каждом из них назначался хранитель, который должен был твердо запомнить на всю жизнь и передать потомкам рассказ о деяниях почившего властителя. Так, в устной форме, от поколения к поколению сохранялась история Буганды – письменности в этой стране, как и в большинстве областей Тропической и Южной Африки, в доколониальные времена не знали. Историю своей страны и своего клана должен был знать каждый член общества.

Кабака был абсолютным правителем Буганды. Но так сложилось не сразу. Другой титул кабаки – ссабатака, то есть старейшина старейшин, указывает, что прежде он был просто “первым среди равных” старейшин родов – батака. Роды, или кланы, были устойчивой единицей социальной организации Буганды. Старейшины или их представители имели определенные придворные должности, которые передавались по наследству, и поначалу составляли большинство управленческого сословия.

Однако в XVIII в. происходит постепенное становление и укрепление служилой аристократии. Лучший случай выдвинуться предоставляли войны, которые Буганда вела с соседями постоянно. Отныне не права наследования, а личные качества – талант полководца или организатора, смелость, инициатива зачастую определяли положение человека в обществе. Вчерашний простой земледелец мог стать управителем целой провинции. Как раз на служилую аристократию, начиная с XVIII в., все больше опирались кабаки, что одновременно укрепляло их собственную власть, поскольку именно они принимали решения о назначении на военные и административные посты, а также о смещении с них. При этом кабака зорко следил за тем, чтобы кто-либо из его наместников не стал слишком сильным, постоянно переводя их из одной провинции в другую или даже понижая в должности.

На вершине служилой иерархии Буганды находились главный советник катикиро (которого впоследствии европейцы ошибочно принимали за премьер-министра), начальник придворного ритуала кимбугве и верховный главнокомандующий – муджаси. Все большее место служилая знать занимала и в люкико – верховном совете при кабаке, потеснив и там родовую аристократию. Однако в стране продолжали существовать государственные должности, которые занимали только особы высокого происхождения. Самыми важными из них были номинальные (не обязательно настоящие) мать (намасоле) и сестра (лубуга) кабаки, которые принадлежали к обширной родне повелителя и считались его соправи-тельницами.

Сыновья царствующего кабаки воспитывались в разных концах страны и не должны были видеться, чтобы не вступить в заговор против родителя. Все они обладали равными правами на престол, все, кроме самого старшего сына, который носил титул кивева и был одним из главных наставников своих братьев. Неудивительно, что в Буганде часто возникали войны за престолонаследие, которые были большим бедствием для страны. Но во второй половине XVIII в. им был положен конец: все «лишние» принцы, помимо единственного, названного умирающим кабакой своим преемником, умерщвлялись еще в период междуцарствия. Ввел этот обычай 27-й кабака Семакокиро, вошедший в историю Буганды как радетель за укрепление государства.

Наибольшего расцвета Буганда достигла при кабаке Мутесе I, правившем в 1856–1884 гг. В этот период она господствовала в Восточно-африканском Межозерье, оттеснив на второй план своего вечного соперника – Буньоро. Мутеса I создал начатки постоянной армии и грозу региона – флот боевых каноэ. Самые большие из таких каноэ имели до 20 метров в длину и до двух метров в ширину. Они вмещали до 150 человек, из них 30–40 гребцов, а остальные – воины. Начальник флота каноэ получил титул габунга. Он и его воины подчинили Буганде очень многие народы, жившие по берегам озера Виктория.

Сам Мутеса редко ходил в военные походы, но обязательно выслушивал отчеты о них. Каждый из командиров полков по очереди докладывал кабаке о военных операциях, называя при этом самых смелых своих подчиненных и трусов. Первых Мутеса тут же награждал, а вторых приговаривал к смерти.

Межозерье развивалось в относительной изоляции от внешнего мира. Торговцы, в том числе и работорговцы с побережья Индийского океана, попали сюда только во второй половине XVIII в. Они несли с собой ислам. Мутеса также принял ислам и следовал мусульманскому ритуалу десять лет. Он владел, помимо родного языка луганда, также арабским и языком суахили.

Первых европейцев-христиан в Буганде увидели лишь в 1862 г., это были известные английские путешественники Джон Спик и Джеймс Грант. А в 1875 г. Буганду посетил другой известный путешественник – Генри Мортоном Стэнли. Он пригласил в Буганду европейских миссионеров, за которыми последовали и колониальные деятели.

Суахилийская цивилизация. В Средние века на океанском побережье Восточной Африки на стыке местных и исламской культур (ее принесли с собой переселенцы из Аравии и Персии, в VII–VIII вв. и. э.) возникла суахилийская цивилизация.

В свое время эта цивилизация потрясла первых португальских мореплавателей, посетивших эту часть Африки в самом конце XV в. Когда экспедиция Васко да Гамы в 1498 г. обогнула континент с юга и приблизилась к его восточным берегам, мореплаватели неожиданно обнаружили оживленные порты и населенные города.

К XIII в. возникшие по всему восточно-африканскому океанскому побережью торговые поселения выросли в крупные каменные города-государства Кильва, Пате, Ламу и другие. Вот довольно типичное описание одного из суахилийских городов-государств, сделанное португальским путешественником в начале XVI в.: «Кильва представляет собой мавританский город со множеством прекрасных домов из камня и извести, и окна в этих домах сделаны наподобие наших, и улицы города очень хорошо распланированы»[9].

Суахилийская цивилизация была не только очагом торговли и каменного городского строительства, – здесь расцветала богатая духовная культура, для которой были характерны лирические песни и эпические поэмы на местном языке суахили (название языка, как и всей цивилизации, происходит от арабского слова «сахель» – берег). В каждом городе-государстве велись и хроники, послужившие бесценным источником для поколений историков. Города-государства суахили пришли в упадок после Великих географических открытий, в результате которых португальцы постепенно перехватили инициативу в морской торговле – основе экономического процветания суахилийской цивилизации.