Чудесное наследство. Книга 3 - Михаил Каришнев-Лубоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы с Ульрикой освободили нашего приятеля из цепких челюстей страшного зверя и помогли ему подняться на ноги.
– И как тебе удается все сшибать и ронять? – спросил девочку Шлингель. – А еще ломать, разбивать, терять и скручивать?
– Господин Купрум сказал, что у меня к этому талант, – смущенно призналась Ульрика. – Но он, наверное, ошибся. Если бы у меня был такой талант, то я наверняка бы его зарыла в землю или угробила еще в самом раннем детстве!
Глава двадцать восьмая
В школе юных чародеев я был единственным пуппитроллем, и это обстоятельство накладывало на меня дополнительную ответственность хорошо учиться и стараться ничем не запятнать имя нашего славного рода. Но, как говорится, «с кем поведешься, от того и наберешься»: я тоже сумел получить несколько нолей в журнал от наших щедрых преподавателей.
Первый ноль я заработал даже не на уроках, а только еще на подступах к ним. В понедельник утром, перед началом занятий, наш классный воспитатель профессор Штумпф собрал нас в своем кабинете и объявил, что сегодня мы займемся заготовкой орлиных перьев. И как бы между прочим, он спросил, обращаясь ко всем нам:
– Кто скажет, почему вы должны писать орлиными перьями?
– Наверное, в магазинах кончились авторучки? – вопросом на вопрос ответил Кальб.
– Ответ неверный, получай ноль!
Кандидаты в чародеи сразу притихли: учеба в школе началась не слабо!
Однако печальная попытка товарища не образумила Эриха Шлингеля и он смело брякнул:
– В нашей школе нет гусей! Поэтому в ход идут орлиные перья!
Михаэль Штумпф и Эриху влепил ноль. А затем долго, долго ждал очередного храбреца. Но не дождался и сам отправился на поиски героя. Он медленно прогулялся по широкому коридору между столами, зорко высматривая новую жертву. Ею оказался, конечно, я – самый, казалось бы, неприметный среди всех одноклассников.
– Ну, Тупсифокс, – растягивая слова и одновременно удовольствие, произнес Михаэль Штумпф, – порадуй меня правильным ответом!
– В нашей школе пишут орлиными перьями потому, что это очень круто! – отбарабанил я по-солдатски.
– Уже теплее… Но все-равно ставлю тебе ноль. А ответ прост: орлиными перьями писал ТОТ, КОГО НЕЛЬЗЯ НАЗЫВАТЬ! Поэтому и в нашей школе мы будем ими пользоваться. Даже если это кому-то из вас покажется ужасной глупостью! – добавил профессор строгим голосом.
Второй ноль я заработал уже гораздо позже, на одном из уроков по зельеварению. Пока педагог объяснял нам формулы усыпительных снадобий, Эрих Шлингель развлекался тем, что то и дело напяливал мой клоунский колпак мне до самого подбородка. И разумеется, я больше половины рассказанного учителем пропустил мимо ушей (они ведь были у меня закрыты!). А когда преподаватель поручил мне испечь «усыпительный пирог», я чуть было не завалил все дело. Но выкрутился! Готовя тесто, я начал бормотать громко вслух «Правила внутреннего распорядка школы юных волшебников». Затем без остановки, когда принялся выпекать сам пирог, стал бормотать «Свод моральных принципов юного волшебника». А чуть позже, уже вынув из духовки румяный яблочный пирог и раздав каждому ученику и, конечно, учителю по солидному куску, я пробормотал текст школьного гимна. И добился своего: все уснули, уронив головы на столы! Даже учитель не удержался и раза три клюнул носом. Но быстро опомнился и смущенно воскликнул:
– Тупсифокс, это нечестно! Ты хотел ввести меня в заблуждение! Ставлю тебе ноль!
– Но почему?! – поразился я такому повороту событий.
– Ты не использовал волшебную фразу, которую я вам диктовал. А все уснули лишь потому, что твой пирог оказался очень вкусным и сытным. Тебе нужно идти в кулинары, а не в волшебники!
Я очень обиделся на этого учителя, его слова по отношению ко мне были так несправедливы. Ведь я выполнил его задание, пусть и применив другие «заклинания». За что же мне ставить ноль, да еще в журнал?!
К вечеру в моей голове созрел план восстановления справедливости: я решил этот ноль убрать. Да так, чтобы и следа от него не осталось. Я вынул из набора химических реактивов для варки волшебных зелий флакончик с этикеткой «Обесцвечивающий элексир», достал из шкафа помело, которое мне связал Ганс-Бочонок, и, прошептав магическую фразу с помощью которой можно было самому стать невидимым, оседлал «летательный аппарат» и выпорхнул в открытое окно.
Все журналы хранились в учительской на отдельной полке, найти нужный не составляло особого труда. Главная проблема заключалась в том, КАК проникнуть в учительскую. Через окно? Оно было закрыто изнутри. Через дверь? Она тоже была заперта, да и летать по коридорам учебного корпуса на помеле я опасался. Не хватало мне только совершить «наезд» на кого-нибудь из преподавателей!
И тут меня осенило: нужно попросить моих товарищей устроить тренировочные полеты на «ореолах»! Благодаря модному поветрию, в нашей школе часто проводились состязания среди летунов на волшебных метелках. После каждого такого соревнования в учебном и спальном корпусах приходилось заново вставлять оконные стекла. Вдруг мне повезет и мальчишки выбьют мячом окно в учительской? Если в игре примет участие Ульрика Кляйн, то в этом можно будет не сомневаться!
Я быстро спланировал на дорожку, ведущую из столовой в спальный корпус, и окликнул Макса Кальба, который в это время как раз по ней брел о чем-то глубоко раздумывая:
– Макс, а ну-ка, постой!
– А?! – испуганно вскрикнул мой приятель и застыл на месте, как столб.
– Не бойся, это я – Тупсифокс!
– А я не боюсь… Ведь ты мне ничего плохого не сделаешь? Да, Тупсифокс? Мы с тобой были хорошими друзьями…
– Не бойся, ничего я тебе не сделаю. Да не дрожи ты так сильно, Макс, не дрожи!
– Хорошо, я попробую… Знаешь, Тупсифокс, я впервые сталкиваюсь с привидением, вот меня и трясет с непривычки!
Я понял, в чем кроется причина его внезапного испуга, и рассмеялся:
– Я не привидение, Макс! Я – Тупсифокс, просто я стал невидимым на время!
Кальб, услышав эти слова, заметно повеселел.
– Тогда другое дело! И как это тебе удалось? Курс превращения в невидимок мы будем проходить только во втором семестре.
– Меня мой дядюшка научил. Но это – секрет!
– От друзей секретов не бывает, Тупсифокс.
Я немного замялся:
– Хорошо, я тебе его открою. Но ты мне должен помочь в одном деле.
– В каком?
– Позови наших приятелей полетать на «ореолах». Если вы разобьете в учительской окно, я буду вам за это очень благодарен.
– Нет проблем! – засмеялся Макс Кальб. – Расколотим хоть два окошка!
– Нет, мне хватит одного.
– Ну, как хочешь. Для друга мне ничего не жалко!
И Макс Кальб побежал за Густавом, Эрихом и Ульрикой. А я остался их ждать под кустом сирени неподалеку от учебного корпуса.
Глава двадцать девятая
Во время тренировок нам запрещали пользоваться комплектом волшебных шариков, поэтому мы гонялись на метлах за обыкновенными резиновыми мячиками небольшого размера. Главной нашей задачей было не дать мячу коснуться земли. Мы размахивали бейсбольными битами и ловко пасовали мяч друг другу, изредка промахиваясь и нанося удар или по воздуху, или по кому-нибудь из своей команды или команды противника. Приятного в том, чтобы схлопотать такую «плюху», конечно, было мало, но это все-равно не шло ни в какое сравнение с теми ударами, которые получали игроки на соревнованиях волшебными шарами, прилетающими неизвестно откуда и разящими наповал.
– Отличный вид спорта! Он сделает из вас настоящих мужчин! – радовался наш тренер Финн Галл, наблюдая за тем, как один за другим шлепаются на землю сбитые игроки. – Если останетесь живы, то не забудьте послать благодарность изобретателям этой чудесной забавы!
Девчонок превращать в «настоящих мужчин» Финн Галл не собирался, поэтому к соревнованиям он их не допускал, хотя и разрешал иногда немного порезвиться на «ореолах». Но девочки редко пользовались этой возможностью, и только одна Ульрика Кляйн охотно «седлала» помело со встроенным миниатюрным двигателем и носилась вместе с нами над территорией школы, распугивая ворон и галок громким визгом.
Вот и сейчас она пришла ко мне следом за Максом Кальбом, Эрихом Шлингелем и Густавом Гимпелем, таща на плече, как винтовку, новенький «Ореол-2007».
– Что нужно разбить? – спросила Ульрика, опуская мне на невидимую голову свое помело. – Окошко? Какое окошко?
– В учительской… – прошипел я, приседая от боли на репейник. – Проклятье, эта девчонка когда-нибудь нас покалечит…
Я выдернул из штанов длинные, острые иглы колючего растения, потер на лбу шишку и, слегка успокоившись, объяснил друзьям их задачу.
– Попробуйте разбить окно в учительской. А я проникну внутрь и выведу все наши ноли в журнале. Нам их поставили несправедливо, поэтому…
Я не успел договорить, как Ульрика вновь взмахнула помелом, огрела им меня по уху и громко воскликнула:
