Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фред кивнул и зашагал прочь.
– Где ваше воспитание, сэр? – крикнула Джейн ему вслед. Ей и самой не хотелось с ним танцевать, особенно при столь непонятных обстоятельствах, однако мириться с грубостью было никак нельзя. – Вы неучтивы! – прибавила она для большего эффекта.
Фред обернулся:
– Чего-чего? – Джейн ожидала гнева, однако молодой человек улыбался. – Я неучтивый? Знаете, меня как только не называли, но так еще ни разу!
Его улыбка рассердила Джейн. Понимая, что благовоспитанной женщине подобает быть сдержанной, она все же не собиралась терпеть столь оскорбительное пренебрежение. Каким бы образом она ни очутилась на этом балу, она здесь и не потерпит отказа от проходимца, которому штаны коротки.
– Вы прекрасно меня расслышали. Как смеете вы сперва пригласить женщину на танец, а потом вот так ее оставить? – Фрэнк уже повернул обратно, но Джейн решила быть непреклонной. – Не льстите себе мыслью, – продолжала она, – будто я хотела танцевать с вами. Мое негодование вызвано лишь тем, что вы выразили намерение быть моим кавалером – и тут же отказались от собственного слова. Уверяю вас, это соглашение не доставляло радости ни одной из сторон, однако соглашение есть соглашение. Нарушив его, вы оскорбили не меня, но всех присутствующих. – Фрэнк подошел уже совсем близко. Стараясь не обращать на это внимания, Джейн прокашлялась и, возвысив голос, заговорила быстрее: – В самом деле, не общество ли страдает в первую очередь, когда люди не желают танцевать друг с другом? – При этих словах Джейн воздела руку, яростно сжатую в кулак, однако опустила ее, поняв, что слишком сильное преувеличение может испортить эффект. – Если угодно, можете считать меня самой отвратительной женщиной во всем христианском мире. Но вы согласились со мной танцевать, – прибавила Джейн более мягким тоном и сглотнула.
Она говорила все это не ради себя (ведь ей и правда не нужен был этот танец), но ради всех отвергнутых женщин. Верх грубости – пригласить даму и взять приглашение обратно. Этого молодчика следовало проучить.
– Я не считаю вас отвратительной, – сказал Фред и посмотрел на нее.
Их глаза встретились. Джейн выдохнула, надеясь, что он этого не заметил.
– Так за чем же дело стало? – спросила она, отводя взгляд.
Фред пожал плечами:
– Я не люблю танцевать.
Джейн фыркнула:
– Какая жалость!
– То есть я плохо танцую. Честно говоря, я все делаю плохо. Думал, вы только обрадуетесь, что отделались от меня.
– Если вы не удовлетворены своими танцевальными умениями, то сейчас у вас есть возможность поупражняться.
Фред улыбнулся:
– Вы еще хуже Шерил. Вы всех партнеров так отчитываете?
– Только тех, кто меня бесит, – отрезала Джейн.
– Значит, всех.
Джейн почувствовала, как краешек ее губ дернулся, но не позволила себе улыбнуться, с раздражением подумав, что и так вела себя слишком несдержанно с незнакомым мужчиной.
Фред рассмеялся, и Джейн подавила возглас изумления. Никогда и ни у кого не видала она таких зубов. Они глядели на нее из его раскрытого рта – все до единого блестящие, белые, как слоновая кость, безукоризненно ровные, без табачной желтизны или другого изъяна.
– Ваши кюлоты слишком коротки, – заметила Джейн укоризненно и, указав на колени Фреда, отвернулась.
– Кюлоты? Вот как это называется? Других не было. Я тут вообще вроде как запасной. Таскаюсь за своей сестрой, приглядываю за ней. Она у меня звезда. Вон там стоит, впереди. Танцевать я не должен. Мне поручили просто стоять и шевелить губами, когда меня снимают.
– Снимают? – удивилась Джейн. – Вас? Откуда?
– Да ниоткуда. И, строго говоря, не меня, а фильм.
Ни с одним партнером по танцам Джейн не приходилось вести более странной беседы.
– Ну и? – произнес Фред.
– Ну и что? – повторила она.
– Танцевать-то будем или нет?
– Я думала, вы не хотите, – ответила Джейн.
– Не хочу, но ведь если я опять откажусь, вы меня побьете. К тому же без нашего танца общество может развалиться, – сказал Фред и холодно улыбнулся.
Джейн это не понравилось: право на холодность имела только она.
Он ухмыльнулся.
– Вы мне ухмыляетесь? – произнесла Джейн, вновь начав сердиться.
– Что вы, я понятия не имею, как это делается!
– Вы делаете это превосходно и довольно часто. Советую вам прекратить, ежели не хотите последствий.
Джейн ощутила внутри себя борьбу двух эмоций: полного замешательства и сильнейшего раздражения. Мужчина, стоявший перед ней, ежесекундно испытывал ее терпение.
– Музыку! – рявкнула Шерил.
Музыка снова заиграла – медленная, с нежной мелодией. Танцоры, мгновенно встрепенувшись, подровняли ряды. Фред повернулся к Джейн и, пожав плечами, протянул ей руки.
Она посмотрела ему в лицо и, слишком обескураженная странностью положения, на этот раз ничего не возразила. Его ладони показались ей большими и теплыми.
– Ну, – сказал он, – вступаем!
Музыка заиграла громче, Фред схватил Джейн и потащил ее по проходу между рядами. Она не поспевала за ним: семенила невпопад, один раз чуть не упала и пару раз наступила своему кавалеру на ногу. Он рассмеялся:
– Так вот как вы танцуете?! И это после всего, что я от вас выслушал!
Разъяренная Шерил в мгновение ока очутилась рядом.
– Раз, два, вперед, назад и вокруг партнера! – отчеканила она, и ее слова прозвучали отрывисто, как барабанная дробь. – Тоже мне эксперт по гримстоку! Последнее предупреждение!
Носительница штанов исчезла так же стремительно, как и появилась. Джейн в отчаянии посмотрела на Фреда.
– Сэр, я в растерянности. Я не понимаю, зачем я здесь.
Она почувствовала, что слезы навернулись ей на глаза.
– Явно не для того, чтобы танцевать, – рассмеялся Фред. – У вас получается еще хуже, чем у меня.
Глаза Джейн мгновенно просохли. Теперь она рассердилась, причем сверх разумной меры.
– Как смеете вы смеяться надо мной, сэр, в эту трудную для меня минуту! – воскликнула она и прибавила: – Я не знаю шагов.
– Вижу! – сказал Фред.
Она воззрилась на него, потрясенная. Никогда еще у нее не было такого ужасного кавалера. Ей, конечно, доводилось танцевать с мужчинами, которые дышали на нее ромом, наступали на ноги, говорили глупости… Однако этот превзошел их всех. Ее туфельки оставались невредимы, а его дыхание было свежо (даже на удивление), но он был повинен в самом раздражающем из мужских грехов – высокомерии. С его лица не сходила сухая самодовольная улыбка человека, которому весь мир кажется шуткой.
– Уверяю вас, я умею танцевать, – сказала Джейн. – Да прекратите же смеяться! Что будет, если я не выучу этих шагов? Я не понимаю.
– Не видать вам фильма как своих ушей. Шерил – страшная женщина. Однажды довела до слез каскадера.
Джейн нахмурилась: судя по тону, Фред ее дразнил. Неслыханно! Рявкающая женщина в штанах превозносила его красоту, однако оснований для похвал Джейн не видела. Разве это красавец? Старше тридцати лет, нижнюю часть лица скрывает короткая бороденка, над губой золотятся усы, причесан небрежно… Да он просто отвратителен!
– Ваши волосы смотрят
