Журнал «Вокруг Света» №07 за 1977 год - Вокруг Света

В деревню вернулись по знакомой дороге. Нина Андреевна ждала нас в избе, у окошка. Она вынула из печи горячий черный хлеб, налила молока, поставила перед нами старинные бокалы.

— Скоро асфальтовую дорогу сюда построят, — сказала она. — Музей собираются открыть. Наши все довольны. Только мне как-то непривычно. Раньше у нас тише было.

Наутро я отправился дальше по своим делам, а мои попутчики остались у Нины Андреевны. Впереди у них был целый месяц — в лесу, в большом старом доме, под окнами которого бьет волжский родник...

В. Исаков

Танна-Тоа ждет Арчибальда

Длинные брюки в Меланезии предмет далеко не первой необходимости.

Почитатели европейского стиля одежды обходятся шортами — в жарком климате этого более чем достаточно. Большинство же коренных жителей острова Тайна довольствуется набедренными повязками из лыка. Тем не менее лавочник-китаец в деревне Танна-Тоа раз в несколько лет заказывает сотню пар длинных брюк защитного цвета. Их доставляют вместе с другими товарами, но если консервы, мыло, сахар и тому подобное раскупают постепенно, то партию длинных брюк забирают оптом. И платят за них настоящими деньгами, заработанными в порту, на плантациях, а не копрой, как за другие вещи.

На острове Танна длинные брюки защитного цвета — это предмет религиозного обихода...

...В один прекрасный день появится на корабле или на самолете Джон Фрум, и в деревню Танна-Тоа придет Арчибальд. Их должен ждать почетный караул: солдаты с ружьями из бамбука...

На Танна, большом и плодородном острове в южной части Новых Гебрид, народу всегда жило много — и на побережье и в горах, покрытых лесами. Первым путешественником, нанесшим Танну на карту, был Джемс Кук. Климат на Танне помягче, чем в других местах Меланезии, пресной воды — в избытке, и может быть, потому корабли европейских мореплавателей бросали свои якоря у ее берегов чаще, чем у других островов.

Кук побывал на Танна в 1774 году. С этого времени и начался новый этап в истории острова и его обитателей. До того здесь царил — как и по всей Меланезии — каменный век. Первые белые брали на острове воду, выменивали — а чаще отбирали силой — овощи и свиней. После их ухода у меланезийцев оставались вещи, заманчивые и загадочные: бусы, зеркальца, топоры. Они не могли изменить жизнь островитян, поскольку слишком мало их еще было, но сама непонятность их происхождения будила пытливость людей Танны. Все, что приплывало в трюмах кораблей, называлось «карго», что значит по-английски «корабельный груз». Очевидно, где-то в неведомой земле, откуда приплывали корабли, этого карго было очень много.

Но в целом на острове продолжалась прежняя жизнь, пока в конце прошлого столетия белые не стали селиться на островах.

Пришли совсем тяжелые времена. Власть свою белые утверждали винтовкой и бусами. Плантации, разбитые пришельцами на крупных островах, фермы в австралийском штате Куинсленд требовали рабочей силы. Корабли вербовщиков туземных рабочих — «охотников за черными птицами» — рыскали по Меланезии. Вожди племен, получив от белых винтовки и порох, устраивали походы в глубь острова; за товар с белыми расплачивались пленниками.

Некогда густонаселенный остров Танна обезлюдел, жители побережья старались скрыться; при первом же появлении кораблей они убегали, бросив свои хижины и поля.

Это породило ненависть и страх перед европейцами.

В начале двадцатых годов нашего века на острове Танна появился комиссар-шотландец Никол, а за ним трое миссионеров — англиканский, римско-католический и адвентист седьмого дня. И следом — несколько плантаторов и два китайца-лавочника. Островитяне и их приняли без сопротивления, но со страхом.

Никол смещал и назначал вождей, переписал население. Миссионеры окрестили часть островитян. Крещеные начали обрабатывать церковные участки, а по воскресеньям посещать богослужения.

Именно в церкви и услышали островитяне о грядущем пришествии бога и о царстве добра и благости, которое начнется после этого. Однако при этом они спрашивали: откуда же берутся все те блага, которые у белых в достатке, а у черных — нет? (Обучение даже начаткам географии и истории в задачи миссионеров не входило.) Ответ — «в Европе эти вещи делают на заводах» (а что такое «Европа» и что такое «завод»?) — казался меланезийцам неубедительным и лживым.

И среди островитян распространилось убеждение, что предметы карго производят духи меланезийских предков в стране умерших. Белые тоже духи, только злые, оттого-то у них и светлая кожа. Обманом захватили они то, что предки посылают потомкам.

Чем более упорно белые отрицали, будто им известна чудесная страна, где духи предков изготовляют столь превосходные вещи, тем больше в это верили меланезийцы. По наблюдениям островитян, европейцы получали свои товары с пароходов. Не занимаясь никакой работой (разве кто-нибудь видел белого, вскапывающего огород? собирающего кокосовые орехи? ловящего рыбу?), европейцы упорно не хотели делиться своим добром с меланезийцами. Зато они заставляли много работать островитян. Но если одна из волшебных вещей — радиоприемник, машина, винтовка — ломалась, то белые даже не умели ее починить, а отдавали снова на корабль, чтобы получить замену. А ведь тот, кто умеет построить хижину или выдолбить лодку, умеет их починить. Белые никаких товаров не изготовляли, а просто посылали взамен какие-то бумажки. Кто-то и где-то изготовлял «карго», и ясно было одно: этим не могли заниматься белые бездельники.

Многие островитяне (это относится не только к Танне, но и к большинству других островов Меланезии) пытались всяческими хитростями выведать у белых местоположение «плес билон"карго» — неведомой страны, где изготовляют карго.

Английский ученый Барридж, до второй мировой войны работавший в Меланезии, однажды вечером возвращался из обследуемой деревни домой.

«...Какой-то человек » шел за мной. Время от времени он бормотал что-то, а иногда ясно произносил: «Гм, о"кэй, док!»

Я остановился и предложил ему табаку.

— Благодарю, брат, — ответил он.

Мы поговорили немного, и островитянин заявил мне, что он человек, «который знает».

— Моя знать, — повторял он.— Моя знать...

— Что именно ты знаешь? — спросил я.

Тогда он нажал быстро чертить на песке карту.

— Точка в середине, — объяснил он, — это место, где появляется Бигпела (1 Бигпела — бог (пиджин-инглиш).).

Концентрические круги изображали снег, ночь и день. Было на чертеже и море.

— Бигпела сказал слово — и появилась Земля! — Островитянин обозначил четыре стороны света, правда, неправильно. Затем он нанес на свою карту важнейшие точки Земли: Рабаул, Порт-Морсби, Токио, Северную и Южную Америку, Англию и Германию. Рядом со стороной света, названной им «Запад», он нарисовал треугольничек. Чтобы добраться туда из Англии, нужно было пересечь Белое и Синее моря.

— А как называется это место? — спросил я, показывая на треугольник.

— Вы сами знаете, — ответил он, бросив на меня лукавый взгляд.

— Нет, не знаю, — отрицал я.

— О, вы все знаете! — настаивал он.

Избегая ответа на вопрос, островитянин продолжал утверждать, будто я знаю, как выглядит это место, что там растет, гористое оно или равнинное и «какой народ там живет. «Ведь они черные, правда? Ведь вы это хорошо знаете!» Он твердил, что ему это тоже известно.

А раз мы оба осведомлены, нет смысла мне об этом и рассказывать. Лишь после двухчасовых пререканий меланезиец согласился со мной, что никто в мире не видел этого места и не знает его названия».

«Теория» карго вдруг получила новое подтверждение в конце тридцатых годов. Другие «белые люди» — невысокие, с желтой кожей и узкими глазами, тоже приплывавшие на кораблях, объясняли, что они покажут путь к карго. То были японцы. Готовясь к войне на Тихом океане, они неплохо изучили верования меланезийцев и решили использовать их: «желтые белые» выгонят «беловолосых белых» и поделятся карго с черными. На острове Танна японцев не было, зато «а других островах, попавших в их руки, местные жители быстро убедились, что новые пришельцы похуже старых. Но слухи о том, что скоро придет век карго, распространились по всей Меланезии и достигли берегов острова Танна.

...В 1940 году нескольким мужчинам на юге острова явился в лесу человек невысокого роста в длинном пальто с блестящими пуговицами. Он вышел из костра и сказал, что его зовут Джон Фрум, что он — король острова Танна и еще одной большой страны за морем. В этой стране делают карго. Пока это тайна, но скоро Фрум явится всем людям. И тогда наступит «тысяча лет карго». А сейчас нужно перестать платить налоги и построить указательные знаки для кораблей с карго — большие красные кресты.