Слабость - Катерина Коршунова

Он молча оценил моё состояние, когда зашёл, явно подмечая каждую деталь. Я провела его в свою комнату, возвращаясь на диван под плед. Никита уселся рядом, но не вплотную, позволяя мне комфортно лежать, свернувшись калачиком.

— Я надеюсь, что не являюсь причиной твоего разбитого состояния, — осторожно сказал он. В его глазах читалась грусть и жалость. Но мне было всё равно.

— Это смесь событий, — туманно ответила я, — трудно выделить в том вечере одного человека, что причинил мне боль. Я разбита по причине того, в какую точку пришла, — «много философии», пронеслось в моей голове, но вытереть фразу уже нельзя. — С днём рождения! — слабо проговорила я, пытаясь найти в голосе нотки бодрости.

— Спасибо, — ответил Никита, — я не совсем понял, что ты пыталась донести своей запутанной речью, но общая суть мне понятна. И сколько ты планируешь тут прятаться?

Я злилась, что он со мной говорил таким нравоучительным тоном.

— А почему ты тут прячешься? — парировала я, — день рождения — это отличный праздник! Собери друзей, родственников и наслаждайся!

Никита глянул на меня, будто мудрец, который познал жизнь и тихо ответил:

— Я говорил, что у меня нет близких друзей, а этот день действительно особенный, но в совершенно ином смысле.

— У тебя всё так, — фыркнула я, — любовь — не любовь, праздник — не праздник!

Повисла пауза. Никита сменил позу и прилёг на спинку дивана так, чтобы видеть меня.

— Ты поэтому злишься на меня? За мои слова? — его голос звучал тихо, но тембр буквально окутывал со всех сторон, будто тёплое одеяло. Было комфортно так сидеть рядом, но смысл его слов заставил меня смутиться. Я не могла открыто признаться, что он прав. Или могла?

— Я не уверена, что готова отвечать на твой вопрос, — протянула я, — для меня поцелуи — это уже начало влюблённости. Я никогда в жизни не целовалась просто так, и тем более не шла дальше из-за простого физического влечения.

Я попыталась быть максимально честной и мне понравилась реакция Никиты. Он был расслаблен, не пытался выбить с меня то, что хотелось бы ему услышать, как всегда поступал Женя.

— Ты просто не пробовала, — продолжал убаюкивать меня Никита своим приятным тембром, — тебе сейчас абсолютно не нужны отношения и связанная с ними рутина. Наслаждайся жизнью и дай волю телу.

Прозвучало слишком откровенно. Никита открыто признавался, что не испытывал ко мне иных эмоций, кроме как физического влечения. Эта мысль одновременно манила и удручала. Я для него не было той, что пробила броню, но если его влечение до сих пор разгоралось, тогда это означало что желание этого мужчины огромное.

От подобных мыслей по телу побежали мурашки. Я выглядела откровенно плохо, а такой сногсшибательный ловелас намекал на интимную близость. Сразу появилось дикое желание умыться и привести себя в порядок.

— Спасибо за совет, — я улыбнулась впервые с вечера субботы.

— И что планируешь делать теперь? — вопрос был задан прямо в лоб, я растерялась, но провокация Никиты не достигла своей цели. Я смогла удержать глаза на месте, а румянец не залил мои щёки.

— Умоюсь для начала, — коротко бросила я и быстро скрылась в ванной комнате. Закрывшись, я поняла, что забыла про главное событие этого дня — праздник Никиты. Я расчесала волосы, закрутила их в гульку, быстро нанесла крем для лица, почистила зубы и тогда решила, что пора вернуться к гостю.

Никита бросил короткий взгляд на меня и вернулся к мобильному. Он что-то читал, а потом зажал кнопку питания, выключая телефон совсем.

— Ты не хочешь принимать сегодня поздравления? — удивлённо спросила я. Никита хмурился. Его серые глаза закрыла мутная пелена. Я никак не могла понять, с чем связана подобная реакция.

— Не хочу, — коротко бросил он. Я села рядом, скидывая плед на пол. Моя рука осторожно коснулась его руки. Никита не возражал.

— Мне трудно понять тебя, пока ты молчишь, — ласково проговорила я. Никита рассматривал мою руку внимательно, так будто я попала в запретную зону, но я не шевелилась. Интуитивно я чувствовала, что этот мужчина нуждается в поддержке.

— Я не обсуждаю этот день ни с кем, — голос Никиты звучал траурно и печально. Я до сих пор не понимала, что происходило. Я решила идти до конца и второй рукой зажала его руку с другой стороны.

— Мне ты можешь довериться, — мой голос звучал ободряюще, я старалась показать, что являюсь надёжным другом, — ты меня много раз поддерживал.

Никита повернулся ко мне лицом. В серых глазах была боль. Мысли о физическом влечении испарились. Там осталась лишь лютая печаль, от которой мне самой становилось больно. Я едва сдержала слёзы, сама пребывая в шатком моральном состоянии, а тут сидел рядом мужчина, раздавленный и убитый.

— Я не думаю, что в этом нуждаюсь, — мягко ответила Никита. По моей щеке предательски покатилась слеза. Глаза Никиты расширились. — Почему ты плачешь?

— Мне жаль тебя, — честно сказала я, быстро смахивая слезу, — я вижу боль, но не понимаю её.

— Удивительно, — пробормотал Никита, отворачиваясь, — чтобы понять, почему я ненавижу свой день рождения, придётся собраться и съездить в одно место.

Его слова прозвучали несколько неожиданно. Я сомневалась, что он вообще что-то расскажет, а тут даже место решил показать. Я отпустила руки и понеслась одеваться без лишних слов. Никита отстранённо наблюдал за мной. Я оделась быстро, чтобы его желание открыться мне не перегорело.

Через двадцать минут мы уже ехали в автомобиле. На улице ярко светило солнце. Мартовский день выдался относительно тёплым, и я наслаждалась лучиками солнца, пробивающимися через окно. Мы заехали в цветочный магазин, и Никита купил огромный букет роз.

Изначально я подумала, что цветы предназначались мне, но я ошиблась. Никита бросил букет на заднее сиденье. Я поняла, что мы собирались кого-то проведывать. До сих пор мне было непонятно, куда мы едем. Я не расспрашивала, чтобы дать Никите тщательно всё обдумать и просто побыть наедине с собой.

К моему изумлению мы приехали на кладбище. Теперь я начинала понимать, зачем букет. Медленно картинка собиралась воедино. Никита не любил свой день рождения, потому что рядом не было мамы. Это было так мило и в то же время странно, ведь он давно вырос. Ему было совсем мало лет, когда она умерла, и он давно должен быть привыкнуть к той мысли, что её больше нет.

Я не ошиблась. Никита взял букет, и мы