Любовь и триумф - Патриция Хэган

– От тебя ничего и не требуется, глупая девчонка, – грубо ткнул в нее пальцем Рудольф. – Просто держи язык за зубами! Кто узнает, что мы замешаны в этом деле? Мой план как раз и замечателен тем, что в любом случае мы будем ни при чем. Все сочтут это происками большевистских агентов, которые ненавидят Романовых. И… и кроме того, – добавил Рудольф угрожающим тоном, – Корд будет сильно огорчен, если узнает, что ты отказываешься от сотрудничества.

Девушка медленно подняла голову и посмотрела на брата. Было видно, что она колеблется.

– Да, – подтвердил Рудольф, чувствуя, что нащупал слабую струнку Элеоноры. – Он будет сильно огорчен и рассержен. Кому, как не тебе, знать, насколько он предан нашему движению. И если ты откажешься помочь нам, Корд, не сомневаюсь, решит, что ты чужда нашим идеям. А ведь Брандту нужна женщина, полностью разделяющая его идеалы, верящая в то же, что и он.

После секундного раздумья Элеонора ответила с нескрываемой насмешкой:

– Вот как? Ну а как же насчет Мэрили, любезный брат?! Ведь если ты женишься на ней, я не думаю, что она будет разделять твои идеалы.

– Раз она будет моей женой, ей придется стать и моим единомышленником. В общем, давай не будем обо мне, сейчас речь идет о твоем согласии сотрудничать. – Ты знаешь, – он угрожающе поднял палец, – одна из причин, по которой я был против твоего участия в нашем движении, заключалась в том, что ты руководствуешься не общей идеей, а желанием найти себе мужчину. Ты малодушная трусиха!

Рудольф направился к двери, но у самого порога медленно обернулся и, задумчиво потерев подбородок, неожиданно улыбнулся.

– Ты, конечно, знаешь, что, если попробуешь выдать нас или сделать еще что-нибудь в этом роде, я не смогу гарантировать тебе личной безопасности. Патриоты вырвут из груди твое сердце, и, боюсь, я не смогу их остановить. – Улыбка исчезла с его лица, взгляд стал жестким. – Я даже не буду пытаться.

– Будь ты проклят, – прошептала Элеонора, и ее губы задрожали, – чтоб ты сгорел в аду, Рудольф! Я буду делать то, что ты мне скажешь.

– Вот и прекрасно! Тем более что ничего особенного тебе и не придется делать! Только не мешай нам, и все!

– Хорошо, но учти, что я пошла на это не из-за страха перед тобой. Я не хочу потерять Корда.

Рудольф промолчал. Ему показалось нелепым, что сестра говорит о возможности потери Брандта так, словно уже имеет его. Насколько Рудольфу было известно, необщительный и загадочный немец не обращал никакого внимания на Элеонору, которая все время крутилась возле него.

– Это произойдет сразу после того, как они сюда приедут? – поинтересовалась девушка.

– Не уверен.

– Ну хорошо, – нетерпеливо продолжала сестра, – а что будет после того, как произойдет похищение?

– Ради всего святого! Перестань задавать так много вопросов! Чем меньше ты будешь знать, тем лучше. – Рудольф начал терять терпение, но Элеонора не отступала:

– Нет, так дело не пойдет! Если уж ты вовлекаешь меня в это дело, то будь добр рассказать мне все в подробностях!

– Послушай, давай отложим этот разговор! – Он бросил на сестру усталый взгляд и приоткрыл толстую железную дверь. – Для окончательной разработки плана у нас есть еще несколько недель.

– Ты рассказал матери?

– О чем? О том, что одна из наших гостий будет похищена большевиками? Ты спятила! Вот посвяти тебя, маленькую дурочку, в серьезное дело!

– Дурак – это ты, потому что считаешь меня такой наивной. Я спрашивала, говорил ли ты матери, что тетка Мэрили – родственница Романовых.

Он отрицательно покачал головой:

– Нет, и не собираюсь. Мы должны всячески избегать этой темы. Мать и так рассвирепела, когда я сообщил ей о приезде Мэрили.

– Но с ними-то, надеюсь, она будет достаточно любезна?

– Безусловно. Она не сможет поступить иначе, потому что уверена в моей безграничной любви к Мэрили. Она не посмеет отнестись к моей будущей жене без подобающего уважения. – Рудольф подмигнул сестре: – Я не такой, как ты, Элеонора, и сумею позаботиться о себе.

– Действительно? – насмешливо фыркнула Элеонора. – А что будет после похищения Джейд? У тебя хватит актерского таланта убедить Мэрили, что ты к этому не причастен?

– Вот это меня как раз беспокоит меньше всего! По нашему плану похищение тетки должно состояться во время нашего медового месяца. У Мэрили не будет оснований подозревать меня!

– Медового месяца? А что, она уже дала согласие выйти за тебя замуж?

– Ладно, – недовольно буркнул Рудольф, – мне пора идти. Я и так потратил на тебя уйму времени. – Он взглянул на карманные часы: – Поезд приходит через час, а мне еще нужно купить цветы и кое-какие подарки. Побеспокойся о том, чтобы ко времени нашего приезда был готов чай, а мать подобающе одета, а самое главное – трезва.

Понимая, что последнее вряд ли возможно, Элеонора окликнула брата, но он уже исчез в узком, тускло освещенном коридоре, пропахшем плесенью. Изредка дорогу Рудольфу перебегали потревоженные крысы, но он не обращал на это ровно никакого внимания, поглощенный своими мыслями.

Тупая девчонка!

Неужели она действительно настолько глупа и наивна, что считает, будто он рискнет находиться вблизи места, где произойдет похищение Джейд Колтрейн? И неужели она сомневается, что Мэрили даст согласие на брак с ним?

Рудольф торжествующе улыбнулся. После того как он обольстит Мэрили, она сама начнет настаивать на замужестве.

«О да! – со злорадством думал Рудольф. – Соблазнительная, цветущая девственница Мэрили Михайловская потащит меня к алтарю в попытке восстановить поруганную добродетель!»

Конечно, свадебная церемония будет скромной – во время войны это выглядит вполне естественно, и никто не станет задавать лишних вопросов. Ну а потом – свадебное путешествие. Когда они вернутся назад, Джейд уже будет похищена. Кто заподозрит его в причастности к случившемуся?

Поднявшись наверх, Рудольф в последний раз прошелся по приготовленным гостевым комнатам.

Одна из них, предназначенная для Джейд Колтрейн, располагалась на первом этаже. Это помещение было одним из лучших в замке.

Рудольф гордо улыбнулся, оглядывая комнату. Правда, его заслуг тут не было, просто жена одного «патриота» работала в лучшем антикварном магазине города и сумела временно обставить гостевые комнаты превосходной мебелью.

Комната Мэрили находилась рядом с его собственной – это тоже входило в планы Рудольфа. Он зашел к себе, чтобы окончательно привести себя в порядок перед выходом. Задержавшись на минуту, он услышал голос матери:

– Вижу, ты собрался идти встречать их?

Рудольф глубоко вздохнул и оглянулся – в дверном проеме стояла Амалия.