Новая Зона. Крадущийся во тьме - Светлана Кузнецова

– Отнюдь, полностью согласен. Скорее всего он находится на одной из станций метро красной, оранжевой или серой ветки. Дэн, как там с артефактами? – Ворон резко развернулся на каблуках, только вошедший в комнату Денис, направившийся было в его сторону, приостановился и покачал головой. По его мнению, Ворон зря демонстрировал свою ненормальность окружающим, пусть даже это были Шувалов и его люди.

После того как Ворон подвергся воздействию искусственно созданного артефакта «радужка», который едва не свел его с ума и спровоцировал временную потерю памяти, он приобрел некоторые способности, обычным людям не свойственные. Он, к примеру, мог видеть в абсолютной темноте и даже читать, а еще стоило ему подумать о Денисе, и он точно знал, где тот находится.

«Радужка» на полгода вывела его из строя, наградив непереносимостью к Зоне и даже к самым безопасным разряженным артефактам. Ворону пришлось не только воздержаться от хождения в Периметр, но и уехать из Подмосковья, зато теперь его самочувствие было превосходным, а главное, чувствительность к психотропным проявлениям Москвы сильно притупилась. Возможно, полноценного эмо-удара он и не вынесет, но побороться за себя сумеет точно, причем не в течение несчастных нескольких секунд, а много более долгого времени.

– Я обнаружил пару «циркулей» в сейфе, один полностью заряженный «мультик» и «огниво», – сказал Денис. – Судя по всему, артефакты предназначались для продажи.

– В обычном сейфе? – уточнил Нечаев.

Денис кивнул.

– Он идиот?!

– Ему сотня лет, Владлен Станиславович, – напомнил Ворон. – Раз дожил – значит нет. К тому же не думаю, будто его волновало побочное излучение.

– Кощей Бессмертный, тоже мне, – вздохнул Нечаев.

– Вряд ли, – хмыкнул Ворон. – Неизвестная науке нечисть, скорее.

«Как и я, и Дэн», – мог бы добавить он, но благоразумно промолчал.

Дэн подошел к нему и тихо, чтобы никто не услышал, сказал:

– А еще у него в ящике стола «сапфировое сердце».

– Них… то есть ничего себе, – присвистнул Ворон.

Артефакт, прозванный «сапфировым сердцем» за приятный глазу внешний вид, защищал от любого психического воздействия. Именно на его основе делали антидот от «радужки».

Ворон подошел к столу и принялся один за другим открывать ящики. Первый оказался пуст, не считая двух пластмассовых скрепок серого цвета и одного скоросшивателя. Во втором лежала пачка чистых листов формата А4, в третьем… Ворон не поверил своим глазам: у дальней стенки притаилась размером с ладонь продолговатая застывшая капелька ясно-синего цвета. Скорее всего первородной основой для артефакта послужило цветное стекло, но говорить наверняка Ворон не решился бы.

– Ого! – Нечаев заглянул ему через плечо. – Все же этот Дымов чокнутый. Хранить «мультики» в сейфе, а «сапфировое сердце» в ящике стола…

– Зато мы теперь отчасти знаем, зачем такая секретность и система защиты, – заметил Ворон. – К тому же «циркуль» – еще та дрянь, а «сапфировое сердце» можно хоть в медальоне на шее носить – никакого вреда не будет.

– Не рекомендовал бы, – с нажимом сообщил Денис. – От грабителей отбиваться надоест.

Ворон коротко рассмеялся.

– Ваш напарник прав, – согласился Нечаев.

Конец ознакомительного фрагмента.