Имменсерит. История великого Королевства - Вячеслав Анатольевич Гильштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поселение было устроено весьма своеобразно. На каждой гигантской сосне располагалось по три-четыре жилища. Первое, самое большое, строилось на земле вокруг ствола дерева. Второе строилось сразу над ним, третье – ещё выше. Толстые ветки сосен использовались как опоры для каждого нового этажа. В итоге, дома походили на деревянные пирамиды с сосновыми ветвями вокруг и увенчанные макушкой дерева.
В Зелёном городе постоянно проживало не менее двух сотен людей, а может и больше. В основном, это были женщины, дети и старики. Все мужчины, способные носить оружие, были заняты либо добычей пропитания, либо защитой границ, либо уходили на вылазки в ближайшие крупные города по разным вопросам.
Лёжа в жилище, которое было отведено под нужды сестры Оксилии, а так же являлось её узилищем, Авенир чётко слышал удары молота о наковальню.
– Как ты себя чувствуешь?
Авенир не спал уже более получаса и только сейчас выдал себя. Он хотел убедиться, что они находятся в помещении одни.
– Гораздо лучше, чем раньше. Благодарю тебя.
– Как тебя зовут? Ты узнал моё имя, а твоё я так и не спросила.
– Меня зовут Хаким.
– Откуда ты, Хаким? – Я побывал во многих городах, но практически нигде не чувствую себя дома. Вся моя жизнь – путешествие.
– Ты не ответил на вопрос, Хаким.
– Если тебе интересно, где я родился, то это Черноземелье. Тот посёлок, где я вырос, тебе вряд ли известен. – Почему ты оказался так далеко от дома? – сестра Оксилия задавала вопросы и при этом продолжала заниматься своими делами, стараясь не смотреть на собеседника.
– Я путешествую, – в очередной раз весьма уклончиво ответил Авенир.
– Ты один путешествуешь? – недоверчиво уточнила собеседница.
– С братом.
– Где он?
– Хороший вопрос. Скорее всего, ему удалось спрятаться, когда нас встретили отшельники. Возможно, сейчас он бродит по лесу в поисках меня.
– Скорее всего его уже нет в живых, – в голосе сестры Божьей милости чувствовалось сожаление и. сочувствие.
– Ты не знаешь моего брата, – спокойно ответил Авенир.
– Ты не знаешь этих людей.
– Я видел много разных людей. В большей части, мы все одинаковые.
На это сестра Оксилия лишь пожала плечами.
– Кто тут главный? – возобновил разговор Авенир после небольшой паузы.
– Его зовут Хагрекир Трёхногий. Он был одним из первых, кому не понравились изменения, идущие из столицы. Сначала он организовал сопротивление и совершал набеги. Его отряд прятался в лесах, перемещаясь с места на место. Но со временем недовольных становилось всё больше и появились трудности. К сопротивлению примыкали целыми семьями. Женщины и дети мешали быстро передвигаться, устраивать засады и совершать набеги. Поэтому организовали сначала поселение, а затем и этот город.
– Почему трёхногий? Он же не с тремя ногами на самом деле?
– На одной из вылазок в бедро ему попала стрела. С тех пор он сильно хромает и ходит с длинной палкой. За пределы города он больше не уходит.
– Какой он?
– Что ты имеешь в виду? Станет ли он тебя слушать? Да, он выслушает. Но убедить тебе надо не его, а его первого помощника, местного воеводу, главного мастера по оружию Брайладура Молотоголового и его брата Вилитура Доброго.
– Почему?
– Потому, что они не посмеют открыто выступить против Трёхногого, но не смотря на это с тобой может случится несчастный случай.
– Поэтому ты не выходишь на улицу?
– Как ты догадался? – огрызнулась девушка, но тут же об этом пожалела.
– Просто предположил, а ты подтвердила.
– С тобой опасно иметь дело, – сестра Оксилия внимательно посмотрела на Авенира.
– Мне это уже говорили.
– Скоро за тобой придут. Они не дадут тебе больше отсрочку. Так что придумай что-нибудь правдоподобное, если хочешь жить.
– Мне ничего не надо придумывать. Эти медальоны принадлежат не мне, но мне необходимо отнести их в Арборлан и вернуть владельцу. Я не шпион и не затевал ничего дурного против местных жителей. Вот и всё.
– Тебе никто не поверит.
– Почему ты так думаешь?
– Этим людям не важно кто ты и как здесь оказался. Они слишком напуганы и озлоблены. Поэтому просто плодят ненависть и боль.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, но не соглашусь с тобой. Эти люди просто не знают, как действовать по-другому.
Что хотела ответить сестра Оксилия, Авенир не успел узнать. В тёмную комнату вошли три бородатых человека. У всех троих было оружие – за спиной колчан с луком и стрелами, на поясе с одной стороны висел меч в ножнах, а с другой обоюдоострый боевой топор. Оружие было неплохое, но не самого высокого качества. Сразу видно, что ковал его не настоящий мастер.
– Вставай, – гаркнул тот, что стоял посередине.
Авенир подчинился приказу, чтобы избежать обострения ситуации. На лицах вошедших бородачей читалась неприкрытая злоба. Будь их воля, они бы изрубили его здесь и сейчас на мелкие куски. Удивительно, как сестре Оксилии удалось отстоять ему жизнь, когда он был в бессознательном состоянии.
Авенира повели через весь город на середину поляны к самому большому дому. Перед этим домом было нечто, напоминающее помост. Там на возвышении уже стояли три высоких плетёных кресла. На том, что посередине сидел седобородый человек с резным посохом в руке. Он был одет в хорошую кожаную одежду, весьма поношенную, но качественную. Его грудь пересекал широкий ремень, украшенный заклёпками, а за спиной у него был черный плащ с мехом. Скорее всего, это был сам Хагрекир Трёхногий. Справа от него развалился свирепого вида бывалый воин. Об этом, во-первых, свидетельствовали меч и шестопёр на поясе, а во-вторых, металлические пластины, покрывавшие его куртку, штаны и высокие сапоги в самых уязвимых местах. У воина были всклокоченные рыжие волосы и заплетённая в косу борода. Его лоб сильно вдавался вперед и был покрыт шрамами, а глаза были посажены слишком глубоко. Глядя на него могло показаться, что он всех люто ненавидит, а поэтому всегда хмурится. Видимо, это был мастер над оружием Брайладур Молотоголовый.
Вокруг помоста собралось множество людей. Авенир про себя отметил, что все они выглядят как-то одинаково серо. Серая однотипная шерстяная одежда, серые лица. Все ждали, что будет дальше, но практически никто не выказывал сочувствия по отношению к пленному.
Когда Авенира вели к месту суда, он слышал перешёптывания, видел, как в него тыкали пальцем. В толпе он увидел испуганное, но почти здоровое лицо Тавалина. Рядом с ним стояла его дочь Терава. Она горько плакала.
«Ну хоть они живы и их тут
