Цунами, или Пусть не лезут - Нита Вольская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты где была? Я тебя искала. – с порога накинулась на меня.
– Купалась.
– Где купалась? – опешила блондинка.
– Где-где? В море!
– Ты совсем больная?
– Да!!! – закричала я – Я больная!!! Больная тоской! По дому, по своим родным и близким!!! По своему привычному миру!!! И еще – по одному демону, – но последнее я не стала озвучивать. Хватило того, что я этот факт, наконец, признала сама.
Меня прорвало. Слезы лились ручьями. Растерявшаяся Лисанта, не знала, что со мной делать. Она то обнимала меня и гладила, то трясла, пытаясь остановить мою истерику, то отпаивала водой. Когда я, наконец, успокоилась, напротив меня стояла такая же зарёванная блондинка. Мы, всхлипывая, молча изучали друг дружку, потом хихикнули, и перешли на дикий ржачь. В конце этих эмоциональных качелей выдохлись обе. Но время уже поджимало, и мы стали спешно приводить себя в порядок. Я – в третий раз за утро. Так, с красными от слез глазами, и помчались к муниципалитету, по очереди то таща, то толкая чемодан. И не потому, что он был тяжелый – в нем почти ничего не было, а потому, что ветер на улице усилился и рисковал перейти в шквальный. Только бы мой «автобус» не отменили.
Экипаж прибыл в срок. Я попрощалась с Ривьерами. Даже Винсар вышел меня проводить. Я его обняла, чмокнула в щеку, отчего он напрягся, и пожелала счастья. Он, в ответ, снял с себя легкую куртку, и накинул мне на плечи. Золото, а не парень. И почему мне не суждено в него влюбиться? Нас (меня и других пассажиров) рассадили по местам, и мы отправились в долгий путь, подгоняемые непогодой.
Кибитку (по-другому ее назвать язык не поворачивался) кидало ветром из стороны в сторону. Скамейки, оббитые скудной тканью, никак не спасали от столкновения попы с досками. Сняла куртку Винсара и подложила под уже отбитое причинное место (надеюсь хозяин вещи об этом никогда не узнает). Чуть полегчало. Держаться особо было не за что, и поэтому постепенно все пассажиры друг с другом «перезнакомились». Кто лбами, кто другими частями тела. И если, по началу, кто-то возмущался такому знакомству, то минут через сорок все вымотались, и молча ловили друг друга, спасая от падения. Напротив меня сидел упитанный молодой мужчина. Поэтому мне повезло – приземляться на него было гораздо мягче. Тем более, что он меня всякий раз заботливо ловил, не допуская столкновений с окружающими предметами и людьми. А вот ему, бедолаге, доставалось от моих острых коленок и локтей. Когда мы выехали из зоны стихии, и все немного успокоились и привели себя в порядок, мой визави, решил, что после стольких совместных кульбитов, нам не мешало бы познакомиться.
– Меня Сэмвил зовут. Можно просто Сэм.
– Очень приятно. Я Василиса. Можно – Лиса.
– У вас очень необычное и очень красивое имя, мисс Лиса, – сделал комплимент мой попутчик. – Куда держите путь, если не секрет?
– Что вы, конечно, не секрет. Учитывая, что мы с вами едем в одном экипаже, то, думаю, я еду туда же, куда и вы!
Мой новый знакомый засмеялся.
– Логично. Похоже эта встряска не прошла для меня даром. – ничуть не смутился мужчина, продолжая посмеиваться, и с интересом меня разглядывать.
– Не сочтите за дерзость, мисс, но раз уж, благодаря стихии, мы с вами довольно тесно познакомились, быть может вы расскажите и о причине своего визита в Криту?
– Причина банальна. Я еду ее покорять.
Собеседник непонимающе на меня уставился. Пояснила:
– Хочу там поселиться и найти работу.
– У вас там живут родственники?
– Нет.
Удивился:
– Вы смелая девушка, мисс Лиса. Уважаю таких.
Он полез в нагрудный карман и достал оттуда … визитку. Протянул мне.
Теперь настала очередь мне удивляться – не думала, что в этом мире есть какая-то другая реклама, кроме ярких вывесок. На которые я вдоволь насмотрелась, когда уезжала после вылета с отбора.
Новый знакомый тем временем пояснил:
– У меня небольшая мануфактура. Если будут проблемы с трудоустройством, приходите ко мне в контору. Подберем вам что-нибудь подходящее. Мне нужны смышлёные работники. А у вас, мисс Лиса, определенно острый ум.
Поблагодарив за комплимент, я взялась изучать визитку. Надпись гласила: Полиграфическая мануфактура Сэмвила Корта. Внизу был адрес: Речная улица, здание 37.
– Что печатаете? Газеты, журналы?
– Ну что вы? Я не настолько крут! – улыбнулся предприниматель. – Мое предприятие производит упаковочные пакеты. Но на них иногда бывает реклама. И вот ее печать требует определенных знаний. Нужны образованные люди. А вы, судя по всему, именно такая. И могли бы претендовать на хорошую должность. Впоследствии.
Так, за разговором, мы незаметно доехали до места назначения.
Выбравшись на улицу из тесного и, порядком надоевшего, экипажа, я вздохнула полной грудью. И снова здравствуйте!
С чистого листа
Я стояла на столичном вокзале и озиралась по сторонам. И вдруг осознала, что, по сути, вот именно сейчас я нахожусь на пороге своей новой жизни, начинаю ее с чистого листа. Да еще и в новом мире, в новом государстве. Это ж все равно, что заново родиться! И такая эйфория меня накрыла!
Голос Сэмвила вернул меня в действительность:
– Вы очень красивая, мисс. Особенно, когда вот так улыбаетесь! – он тоже заулыбался – моя эйфория оказалась заразной.
– Я хотел спросить – вам в какую сторону ехать? – перешел к делу мой попутчик. – Быть может нам по пути? Можно было бы нанять одну пролётку.
Я достала записку Эльмины и протянула Сэму. Он прочитал адрес и явно расстроился:
– Увы. К сожалению, Каретная улица находится в противоположной стороне от моей. Но я все равно помогу вам найти транспорт, и только потом поеду домой.
Он шустро поймал извозчика с легкой открытой коляской, сунул ему монету и назвал мой адрес. Пока кучер крепил сзади повозки мой чемодан, Сэм помог мне подняться по лесенке. Мы с ним тепло распрощались. Он выразил надежду на то, что я все-таки пожелаю у него работать, махнул рукой, и спешно пошел на другую сторону дороги.
Минут через сорок бодрой езды, извозчик остановил пролетку перед невзрачным деревянным двухэтажным домом, обнесенном глухим забором. Отстегнул мой чемодан, и укатил восвояси. Я подошла к калитке, встроенной в ворота, и подергала за ручку. Дверка со скрипом отворилась
