Человек за стеклом - Максим Огарков

Страх овладевает мною, каждой клеточкой моего тела, я понимаю, о чём говорит человек за стеклом, как бы ни было это страшно, но я всё понимаю. С того самого вечера на веранде садика в «салютах» проходит пять лет, я иду с приятелем в клуб, мы пьём, танцуем, знакомимся с девушками, нам хорошо и весело, мы молоды, красивы, у нас есть деньги, а под утро я ухожу с ней. Чёрт возьми, я ведь даже не помню, как её зовут, не помню её лица, вот если бы сейчас эта девушка прошла мимо меня на улице, я бы ни за что не узнал её! Мимолётная связь, просто секс, без чувств и каких-либо обязательств. А позже я преспокойно одеваюсь и ухожу от неё, она спрашивает: «Ты позвонишь?», а я в ответ: «Ну конечно!». Вот только номера её я не записываю. Всё прошло, завтра я и не вспоминаю о ней. А через год я сижу в кабинете у врача, оглашающего диагноз, который сравни приговору. Сколько с этим живут, точно не известно, каждый по-разному, у всех своя история. Я, как видите, без малого тринадцать лет.

Глава 10

Память снова возвращает меня в тот летний вечер, когда я подписал себе приговор. Грязная веранда, утром с похмелья болит голова, ломит всю спину, а это оттого, что спал я на лавочке, единственное, что может сейчас меня утешить, – я не один, со мной мои друзья. Последняя неделя августа подходит к концу, а значит скоро школа, скоро я увижу Кристину. Правда, последнее время мои переживания, связанные с ней, несколько приутихли, когда я пьян – так и вовсе не вспоминаю её, алкоголь раскрепощает, позволяет уйти от проблем и переживаний, а когда я от них ухожу, то вижу рядом других девушек, завожу с ними знакомство, имею интимную близость, и надо, чтобы было как можно больше этих связей, ведь это показатель крутизны. А как же хочется всем и вся показать, что я чего-то стою! Я есть! Я здесь, хожу вот по этой самой земле! Заметьте меня!

Что мне сделать, чтобы показать, что я личность? Напиться? Переспать с кем-то? А потом совесть шепчет мне в ухо: «Как же так? Как же? Говоришь о высоких чувствах, о любви! Заявляешь, что любишь Кристину, а сам спишь с другими девушками! Так ведь нельзя! Ты либо с ними, либо с любовью к ней, третьего варианта не дано!» Голова разрывается от всех этих мыслей, а шёпот перерастает в крик. «Хватит! Хватит! Заткнись! Заткнись!» – кричу я, держась за голову, но внутренний судья неумолим: «Ты не достоин её! Она никогда с тобой не будет! Посмотри на себя!» Я смотрю в зеркало. «Разве она когда-нибудь будет рассматривать такого неудачника, как ты в качестве спутника жизни? Да никогда! Ты недостоин даже идти по одной улице с ней! Увидишь её – мой тебе совет – перейди на другую сторону, а ещё лучше убеги и забейся в нору, в какой-нибудь отстойник, тебе не привыкать бывать в таких местах! Ты спишь ночью на скамейке, а потом приходишь домой и пытаешься отмыться от грязи, но у тебя это не получается, этот запах всегда на тебе, его не смыть ничем!» Нет больше сил глядеть на своё отражение, и тогда я, отворачиваясь, отхожу в сторону, но он приказывает вновь повернуться, и я повинуюсь, а что я могу сделать? «Забудь её! Она тебя уже давно забыла! Ты ей не пара, у неё впереди блестящее будущее, ей уготована счастливая жизнь, а твоё место в каком-нибудь притоне, в подворотне, именно там ты будешь доживать свои дни, а вот когда умрёшь, никто про тебя и не вспомнит!» Невыносимо слушать, я больше не могу. Может, если это зеркало сейчас разлетится вдребезги, он замолчит? Я так и делаю, увесистая ваза летит прямо в него, осколки разлетаются по всей комнате, а я убегаю прочь из дома, успевая лишь нацепить на ноги сланцы.

То, что я оставил входную дверь в квартиру открытой, меня сейчас мало волнует, главное убежать как можно дальше. В подъезде чуть не сбил с ног соседку, приветливая пожилая женщина тетя Валя, знает меня с малых лет, живёт она как раз в квартире под нами, в жизни плохого слова мне не сказала, даже когда я разбил ей окно, теперь и она будет думать, что я хулиган, об этом случае она поведает другим жильцам и будет права. Куда же это годно? Пробежал, ещё бы немного и она упала со ступенек, да и к тому же не извинился. Нельзя так делать. Люди снова начнут судачить, пойдут разговоры, что со мной что-то не то. Пьёт, курит, матерится и старших не уважает, а маме снова придётся краснеть и извиняться. За что ей такое наказание? Может действительно, лучше было бы, если б я на этот свет не появился? Впрочем, я переоцениваю значимость своей персоны, тот в зеркале сказал, что я ноль, никто, что есть, что нет – одно и то же.

Я устал бежать и остановился, сердце бешено стучит, по лицу стекает пот, шум вроде как утих, и голоса этого больше не слышно. Но кто знает, может он лишь взял паузу, решил, как и я, перевести дух? А сейчас отдышится и с новыми силами начнет мучить меня. Но постойте, кто в моей голове может говорить со мной, гнобить, приказывать и упрекать? Да никого там быть не может! Моя голова, моё сознание должно подчиняться только мне, я хозяин своих мыслей и своих желаний. В теории всё должно быть именно так, однако на деле выходит по-другому. Проходит ещё несколько минут, и я уже уверен, что голоса больше не услышу, по крайней мере, сегодня точно, а что будет завтра – это сейчас не так важно, завтра и посмотрим. Жить одним днём – хорошая позиция.

«Дверь! Я же не закрыл дверь! Надо быстрее бежать домой!»

Меня внезапно осенило, и я на всех парах мчусь домой, только теперь делаю это осознанно. Как ни старался я, но мама первой переступила через порог квартиры, я прибежал спустя несколько минут.

– Чуть-чуть опоздал, – прошептал я, видя в коридоре маму, в изумлении стоявшую возле раскрытой нараспашку двери. – Мама, я сейчас всё объясню, ты только не кричи.

– Что? Не кричать? Ты о чём вообще сейчас говоришь? Почему входная дверь нараспашку?

Моя просьба не кричать ещё больше нервирует маму, наверное, её голос сейчас слышен на улице.

– Понимаешь… дело в том… – мямлю, всё никак не могу сказать, что я виноват в произошедшем.

«Может соврать?» – говорит трус внутри меня.

– А почему зеркало разбито?

Напряжение нарастает всё больше, времени тянуть больше нет.

– Это я разбил зеркало. И дверь открытой тоже я оставил.

Ну, вот и признался.

– Ты что, идиот? Зачем ты это сделал? – продолжает кричать мама, попутно проверяя, всё ли лежит на своих местах. – С кем ты был здесь? Что произошло? – Моё молчание вызывает у неё ещё больший гнев. – Отвечай!

– Я один был, просто вот так получилось.

– Что значит, просто вот так получилось? Как может просто вот так получиться? Как, я тебя спрашиваю?

– Я не могу тебе ответить. – Это единственное, что я в силах выдавить из себя, но ведь рассказать, как всё было в действительности, я не могу, по меньшей мере, это прозвучит странно. – Не беспокойся, я сейчас всё уберу.

– Да причём здесь уберу, это не главное! Я хочу понять причину твоего поступка, нельзя просто так расколошматить зеркало и уйти, не закрыв на ключ дверь! Ты понимаешь, нельзя! Если бы тут произошла драка, это вызвало бы у меня меньшее удивление, я бы поняла, что ты с кем-то повздорил прямо здесь, а потом просто убежал, испугался. Ладно бы так! Это конечно нехорошо, но хоть какая-то логика была бы в этом. Но ты говоришь, что был один! И что, ни с того ни с сего взял и швырнул в зеркало каким-то предметом? Как я понимаю, ты кинул в него вазу, вот её осколки. Ну что ты молчишь? Ответь мне! Хватит уже меня мучить!

– Я уже сказал, что не могу ответить. Я признался, сказал правду, мог бы и выдумать чего.

– Не сомневаюсь, что мог бы! – Мама садится на диван и тяжело вздыхает, а после нескольких минут молчания неожиданно решает продолжить разговор. – Признайся честно, ты употребляешь наркотики? Только так можно всё объяснить. Я давно уже подозреваю, вижу ведь, что с тобой что-то не то происходит! Это наркотики? Колешься?

– Нет. Ничего я не употребляю! – Парадокс состоит в том, что это правда, я ведь ни разу не пробовал наркотиков, вот только понятно, что слова мои не сильно-то убедительно звучат в свете всего произошедшего, поменяйся мы с мамой местами, я бы тоже первым делом стал подписывать провинившегося под наркомана.

«А если сказать, что ужасная боль охватила мою голову, что некий голос внутри говорил мне ужаснейшие вещи, и что терпеть подобное было не в силах, а зеркало – это лишь так, производная? Вот так вот выложить сейчас всё, как на ладони. А может, я болен? Чем я болен? Может, я с ума схожу? Что со мной? А-а-а-а! Хватит! Хватит!».

Этот поток мыслей настолько стремителен, что я ничего не понимаю, то ли это я так думаю, толи ЭТО опять началось.

– Мама, давай об этом больше не будем говорить, хотя бы сейчас. Я тебя прошу, пожалуйста. Я вот сейчас немного переведу дух и сразу же подмету все осколки. Больше такого не повторится. Обещаю.

Она мне не отвечает, лишь только с грустью качает головой и уходит в другую комнату, а я остаюсь наедине с грудой осколков.

Глава 11

– Эй! – крикнул я человеку за стеклом. – Теперь-то, наконец, всё встало на свои места, я понял, ты приходил ко мне и раньше, первый раз это случилось, когда мне было шестнадцать лет. Сейчас-то всё сложилось воедино. Понятно теперь, ты начал мучить и преследовать меня ещё с давних времён.