Кир Торсен против Черного Мага - Александр Абердин

Кирилл всё-таки не выдержал умоляющего взгляда той девушки, которая так нежно ласкала его тело с первой минуты, а потом присоединилась к ним в бассейне, и, подняв её на руки, выбрался из него и убежал с ней за первую же цветочную ширму. Бедняжку это так растрогало, что она залилась слезами, но они сразу же высохли, стоило ему начать целовать её и сжимать в своих объятьях. Правда, вскоре выяснилось, что эта красотка с пышной гривой чёрных волос хотела не только причаститься от магических рун Мастера Миров, но ещё и стремилась попасть в десант, а поскольку более короткого пути она так и не смогла придумать, то пошла в массажистки к барону Касперу, чтобы таким образом найти себе поручителя. Поразившись такому хитроумию Фатимы, Киру ничего не оставалось делать, как просить Молли записать эту рослую красотку в свой отряд. Та смерив девушку взглядом, сказала:

— Ну, что же, моя милая, ты показала себя отменной шлюхой, чтобы стать барилонской девственницей. Я беру тебя в свой отряд, но учти, с этого момента это ты будешь трахать мужиков, если тебе станет невмоготу, а не они тебя.

Народ в бассейне дружно захохотал, а Джулай Каспер, лишившийся одной из своих массажисток, воскликнул:

— Господа офицеры, я прошу прощения, но вас ещё ждёт наш Роджер со своей супругой. Так что собирайтесь. Пора.

Этого известия все ждали с нетерпением, а потому никого не потребовалось приглашать дважды и как только Джулай вылез из бассейна и указал куда им идти, парни и девчонки выбрались из бассейна так шустро, словно они всё ещё были на полосе препятствий. В среде курсантов давно уже ходили самые невероятные слухи о планах императора, которого все называли между собой либо наш Роджер, либо и того лучше, малыш Роджер. Молли и Мэгги, обнимая Фатиму с двух сторон, по пути объясняли ей, как найти их в нижних казармах и вот какая странность в её поведении поразила Кира, эта красотка совершенно не обращала внимания на него, но зато на эту рыжую бандитку глядела с таким обожанием, что ему стало даже завидно. Махнув на них обоих рукой, он пошел дальше, думая про себя: — "Ну, Джулай, ну, молодчина! Здорово он придумал этот номер с гарнизонной баней! Теперь среди новых курсантах об этом рае на горе будут слагать такие легенды, что только держись. Молодчина, нечего сказать".

Сам же молодчина Джулай, сверкая розовой задницей, довел их до просторного, ярко освещенного предбанника, уставленного мраморными статуями, изображающими голых древнегреческих героев кайфующих в объятьях нагих нимф, где мальчики пошли направо, а девочки налево. В раздевалке к Киру вновь подошла Фатима, утерявшая свою тунику и вместе со своей напарницей помогла ему облачиться в новенький парадный мундир несколько иного фасона чем тот, который у него был прежде. Во-первых, он был гораздо элегантнее, во-вторых, пошит из чертовски дорогой ткани цвета морской волны с металлическим отливом, которую ткали в Ольвии, ну, и, в-третьих, петлицы, шевроны, погоны и пуговицы этого мундира были созданы по эскизам Роджера лучшими герольдмейстерами Ильмина. Хотя в этом мундире с удлиненным кителем, брюками с золотыми лампасами и длинным кортиком он был похож на царского адмирала начала века, надевшего на голову голубой берет, в нём было не стыдно выйти в Барилоне на улицу. Единственное, что его смущало, это золотые эполеты.

Вообще-то Кир плохо представлял себе, что сейчас творится в Барилоне через семь с лишним месяцев после того, как он прибыл на Ильмин. Этот город стремительно менялся и, скорее всего он не узнает барилонцев, ведь даже в Каспервилле, говорят, все жители поголовно сменили допотопные наряды на вполне современные и удобные костюмы. Правда, видеть ему приходилось одних только мужчин и женщин из числа обслуживающего персонала отеля, но вряд ли все остальные жители этого городка, которые теперь чуть ли не все до единого работали на полигоне Джулая, после окончания смены меняли свои ярко-оранжевые комбинезоны на сюртуки, подбитые ватой, бесформенные панталоны и тяжелые башмаки с охальными медными пряжками.

Думая о том, что их ждёт у императора на борту «Гипериона», Кир первым вышел из храма-бани на свежий воздух и с удовольствием потянулся. После всего, что произошло с того момента, как он проснулся до восхода солнца, с ним ещё до полудня произошло столько всякого, что он чувствовал себя очень уставшим и более всего мечтал вздремнуть пару часов, но их всех ждала нудная церемония у Роджера. От желания сбежать немедленно его удержало то, что из-за колон выбежали девочки, одетые в новенькие мундиры с короткими юбками и обутые в элегантные туфельки на высоком каблуке. В таком виде они были просто прелесть, а потому он отказался от этой мысли, желая посмотреть ещё и на то, чем их облагодетельствует император. Копуша Джулай вышел последним и повёл их по мощеной гранитом дорожке в сторону своего дворца, за которым приземлился «Гиперион», ставший на время резиденцией императора Ильмина.

Обогнув дворец, они подошли к этому громадному кораблю, с кормы которого был спущен на землю здоровенный трапп, покрытый малиновой ковровой дорожкой. Перед ним стояли Роджер и Амалия. Император был одет в парадный мундир ильмианского десантника, но без золотых лампасов и голубого берета, а его супруга надела по такому случаю роскошное платье серебряной парчи, пошитое во вполне современном стиле. Головы обоих были увенчаны довольно скромными на вид коронами. Когда Кир подошел к нему, тот шагнул вперед и заключил его в крепкие объятья. Хлопая юного императора по спине, он шепнул ему:

— Роджер, ты либо смени мундир, либо постригись.

Его императорское величество огрызнулся в ответ:

— Не умничай, Кир, я всего лишь примерил на себя офицерский мундир, хотя имею полное право носить даже маршальский, ведь я, всё-таки, благодаря твоей конституции верховный главнокомандующий империи.

После этого он предал его в руки своей супруги и столь же пылко обнял своих первых офицеров, после чего повел их внутрь летающего корабля, на нижней палубе которого, в большом, ярко освещенном зале собрались все короли и королевы Ильмина. Роджер с Амалией подошли к столу и церемония началась. Калюта громко называл имена офицеров, присвоенные им воинские звания и дворянские титулы, император вручал офицерские дипломы в папках кожи цвета морской волны, эполеты и кортики, а императрица дворянские патенты в бордовых папках. Всё проходило довольно быстро не смотря на рукопожатия и поцелуи. Званий называлось всего два — полковника и майора, от подполковника Роджер почему-то решил отказаться. Впрочем, в его армии вообще не было безродных рядовых, а одни только дворяне, которые получали звания лейтенантов, капитанов, майоров и, в исключительных случаях, генералов. Дворянских титулов тоже называлось всего два — графа и барона, а всех остальных было решено сделать маркизами, чтобы никому не было обидно.