Экономика СССР в период с 1921 по 1929 годы. Деньги и Вторая мировая война. После Второй мировой войны: экономика ФРГ, Англии, Франции, США, Латинской Америки, Китая, Японии и Восточной Европы [ - Коллектив авторов -- История
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Общество не успело оглянуться, как в его сознании установилось принципиально новое понятие – олигархи. Точно значение этого слова сейчас никто не понимает, да и научно его дефинировать крайне сложно, учитывая трансформацию этого понятия за века экономической истории. Скажем образно: олигарх – это тот, кто обзавелся лодкой и веслами для плавания в мутной воде нашей экономики и фонариком, дающим тусклый свет в тумане общественного сознания.
Не будучи специалистами, не беремся рассуждать о юридических тонкостях процесса нарождения олигархии. Законность его и так постоянно подвергается сомнению. Не знаем. Но с моральной точки зрения сосредоточение в немногих руках рычагов управления нашей хроменькой экономикой и средств воздействия на общественное сознание через средства массовой информации законным признать нельзя. Законное с морально-этических позиций накопление может происходить только в условиях роста или хотя бы стабильности производства. У нас ситуация обратная, значит, накопление происходило исключительно в сфере оборота, в том числе оборота теоретических прав граждан на собственность на средства производства и их скудных денежных средств. Подобное накопление невозможно без использования рычагов государственного управления самых разных уровней, начиная с поселковых советов и правлений колхозов и дальше, вверх по лестнице.
Использование властных возможностей весьма эффективно, особенно когда сама власть находится еще в грудном возрасте. Но их прекрасно дополняет и набор многочисленных финансовых пирамид типа «МММ» и «Властелины», строительство которых сделали возможным исключительные доверчивость, добродушие и терпимость нашего народа. Удивительно только то, что упомянутые пирамиды стали притчей во языцах, а не менее скандальный «Автомобильный всероссийский альянс», в который, как в выгребную яму, грохнули свои ваучеры миллионы нашего простодушного населения, если и вспоминают, то только в моменты обострения позиционной войны крупнейших приватизированных телеканалов. Более того, отцы-основатели этого альянса имеют смелость постоянно вещать с телеэкранов о бескрайней своей любви к России и покровительственно поучать ее народ, как надо жить. Поистине, стыд глаза не выест!
Робкие теоретические попытки обосновать сложившуюся ситуацию воззванием к историческому опыту первоначального накопления никакой критики не выдерживают. Мы с вами убедились, что первоначальное накопление, в каких бы национально-исторических вариантах оно ни проходило, – это общественный процесс, при котором аккумулируются средства для создания основного и оборотного капитала крупного производства, с одной стороны, и потенциальная армия труда – с другой. В наших условиях налицо было и то, и другое. Юридическое перераспределение национальной собственности, до этого де-юре считавшейся общенародной, а де-факто находившейся в распоряжении бюрократического государства, накоплением назвать никак нельзя. Для этого есть другие термины, тоже юридические. Не говоря уже о том, что наша «приватизация-накопление» пока не может предъявить в качестве аргумента своей моральной реабилитации самый важный довод – рост общественного производства.
Теоретически мирная приватизация предполагала переход от устаревшей формы тотальной государственной собственности на средства производства (частичная, но значительная государственная собственность, как мы видели, сейчас в мире является важнейшим элементом развитой экономики) к акционерной, которая в цивилизованном зарубежье объективно доминирует. На практике мы получили очередное социальное противостояние. С одной стороны, баррикады – народные массы не только без всякой собственности, кроме жалкой личной, но часто и без работы, а если с работой, то часто без зарплаты. С другой – незначительная группа населения, социально активная по части накопления, собравшая в своих руках определенные средства и не имеющая опыта их разумного применения, если не считать дачно-замкового строительства. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… А по ним ходить! Такая ситуация – гнойный нарыв на теле общества, который неизбежно прорвется, если не произвести своевременного и грамотного социально-хирургического вмешательства. Пока же она дает возможность реставрации в утомленном сознании обывателя недавнего прошлого с его полунищенским, но стабильным материальным обеспечением жизни и великодержавным самосознанием. Воспрянувшие духом партаппаратчики ее умело используют. Не будучи людьми наивными, они отнюдь не помышляют о полной реставрации советской системы, за исключением разве что низшего звена «левого» движения, его добровольных активистов. Не имея никаких профессиональных знаний и опыта, кроме аппаратного, «левые» четко знают программу действий: опять добиться власти, а там видно будет. Такова примерно цель и «правого», «пионерско-молодежного» крыла нашей политики. Их высказывания и действия очень напоминают старый мультфильм о гнезде с птенцами, но объективно степень влияния их задорного чириканья на неустоявшееся сознание нашей молодежи нельзя недооценивать.
Социальный шок от итогов приватизации имеет не только прямое, но и не меньшее, по крайней мере косвенное, негативное влияние на реформирование экономики. Очередной парадокс ее современного состояния заключается в том, что необычайно разросшаяся, доминирующая в ней сфера обращения сама поражена внутренней болезнью. Она не может предоставить производству необходимых средств ни для обеспечения его сырьем и материалами, ни заработной платой. Отсутствует отлаженный механизм сбыта готовой продукции. Свободный рынок, воспетый Е. Т. Гайдаром и его соратниками, почему-то не смог предложить эффективной замены пусть со скрежетом, но работавшему в советские времена механизму снабжения и сбыта. Причин тому много. Так, наше новое «временное правительство» не приняло никаких мер не только по поддержке, но и по защите отечественного производителя. Когда более зрелые кабинеты В. С. Черномырдина и Е. М. Примакова пытались поправить ситуацию, производство или уже стояло, или работало на полухолостых оборотах.
Но главное, думается, другое. Из официального хозяйственного оборота практически исключен важнейший фактор производства – земля. Проведение аграрной реформы у нас не случайно встречает сопротивление, как активное – со стороны левой оппозиции, так и молчаливо-пассивное – большинства населения. Причиной тут и подробно нами рассмотренные вековые традиции государственно-общинного землевладения, и итоги первой волны приватизации. Обжегшись на молоке, мы с совершенно обоснованной опаской дуем на воду. А опасаться есть чего. Реформа опять «просчитана» чисто теоретически, а практически нет ни грамотной кадастровой оценки земель, ни четко учитывающих национальные особенности юридических форм перехода к новым условиям владения и пользования землей. Без этого реформа грозит обернуться новым широким витком спекуляции.
Надо учитывать и еще один фактор, далеко не маловажный.
