Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга одиннадцатая. Июль - Святитель Димитрий Ростовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот же день память святых страстотерпцев князей российских Бориса (Романа) и Глеба (Давида). (См. 2 мая
День двадцать пятый (7 августа по н. ст.)
Житие преподобной девы Евпраксии
Память 25 июля
Во дни благочестивого царя Феодосия Великого562 был в Константинополе563 один знатный сановник Антигон, родственник царю, человек разумный и в словах и в поступках, мудрый в советах; он давал всегда добрые и полезные указания в делах государственных, кроме того он был добр, сострадателен к людям, милостив к нищим и охотно помогал всем, кто просил его. Царь любил его не только как родственника, но и как благочестивого христолюбца и хорошего советника. Антигон был также и очень богат, настолько, что после царя не было никого богаче его. Он взял себе в супруги красивую девицу также из царского рода, по имени Евпраксию; она была благочестива и богобоязненна, любила посещать святые церкви, молилась Богу со слезами и щедро одаряла храмы Божии на украшение святынь Господних. У Антигона и Евпраксии, этой знатной, богоугодной четы, соединенной телом и душой, любимой царем и царицей, родился ребенок девочка, и назвали ее по имени матери Евпраксией. Однажды, после ее рождения, Антигон сказал своей жене Евпраксии:
– Ты знаешь, жена, что эта жизнь коротка и что богатства этого суетного мира – ничто: жизнь человеческая едва продолжается до восьмидесяти лет, богатства же, приготовленные на небесах боящимся Бога, пребывают бесконечные века. А мы, связанные мирскими заботами и прельщаемые временными богатствами, проводим наши дни в суете, не приобретая никакой пользы своей душе.
Услышав это, Евпраксия спросила Антигона:
– Что же нам надо делать, господин мой?
Антигон отвечал:
– Мы родили о Боге одну дочь, и довольно нам одной, прекратим плотской супружеский союз, – будем жить дальше без этого.
Тогда Евпраксия подняла руки кверху, возвела очи на небо и со вздохом сказала мужу:
– Благословен Господь Бог, приведший тебя в страх Его и наставивший тебя на разум истинный. Не скрою, господин мой, я много раз молила Бога, чтоб просветил Он сердце твое и вложил тебе в ум такую благую мысль, но никогда и не решалась высказать тебе свое желание; раз ты сам заговорил об этом, то позволь и мне кое-что сказать.
– Скажи, госпожа моя, что ты хочешь, – согласился Антигон.
– Ты знаешь, господин мой, – продолжала Евпраксия, – что говорит Апостол: «Время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего» (1Кор.7:29–31). Итак, давай проводить эту кратковременную жизнь как ты хочешь, без плотского сношения, чтобы вместе улучить во веки нетленную жизнь. А столько богатства, как у нас теперь, и столько имения – на что нам? разве возьмем что-нибудь из них с собою в гроб? Поэтому с добрым намерением твоим раздай и это нищим, чтоб не бесплодно было решение, принятое нами.
Услышав эти слова супруги своей, Антигон прославил Бога и начал щедро раздавать свое имение нищим; с супругою же своею он жил, как брат с сестрой, без плотского сношения, во взаимной духовной любви, единодушно и единомысленно угождая Богу. Поставив себе такие добродетельные правила в жизни, Антигон преставился к Господу, прожив только один год без соития с женою; и оплакивали его царь и царица, как родственника и как праведного и благочестивого человека. Соболезновали они и о овдовевшей Евпраксии, еще очень молодой: она жила только два года и три месяца в супружеских сношениях с мужем, и один год без них. После погребения Антигона, царь и царица старательно утешали Евпраксию. Она же, взяв свою дочь, дала ее им на руки и, упав им в ноги, сказала с плачем и рыданием:
– В руки Божии и ваши отдаю эту сироту; примите ее в память родственника вашего Антигона и будьте ей вместо отца и матери.
Многие из присутствовавших при этом прослезились, и сам царь с царицей плакали. Через четыре года после этого, когда отроковице Евпраксии было пять лет, царь, посоветовавшись с матерью ее, обручил ребенка с одним из сенаторских сыновей, благородным юношей, который обещался ждать, пока подрастет отроковица; утвердив это, царь велел Евпраксии взять у него залог и обязательство. Спустя несколько времени, один сенатор захотел жениться на Евпраксии, вдове Антигона, и просил царицу через некоторых знатных женщин тайно от царя уговорить Евпраксию согласиться на брак с ним. Царица послала от себя придворных женщин ко вдове Евпраксии, советуя ей выйти замуж за помянутого сенатора. Услышав это, Евпраксия заплакала и сказала пришедшим к ней женщинам:
– Горе вам будет в будущей жизни за то. что вы подаете такой совет мне, обещавшей Богу жить в чистоте вдовства; уйдите от меня: ваш совет противен моему желанию!
Получив такой укор, они со стыдом ушли и рассказали об этом царице. Когда узнал об этом царь, он сильно разгневался на царицу и стыдил ее:
– Ты сделала, – говорил он, – совсем неприличное тебе дело! Разве достойно оно христианской царицы? Так ли ты обещалась Богу царствовать благочестиво? Так ли ты помнишь Антигона, близкого нам родственника и полезного советника? Жену его, мало пожившую с ним и при нем еще, согласно с его желанием, избравшую чистую жизнь для Бога, ты убеждаешь опять возвратиться к мирской жизни! Бога ты не боишься! Над тобой, неразумной, всякий смеяться будет!
От этих слов царице стало так стыдно, что она, как камень, молчала часа два. И немалая ссора была у царя с царицей из-за Евпраксии. Услышав о том, Евпраксия очень опечалилась, скорбя смертельно; лицо у ней похудело. Она решила тайно удалиться из Царьграда и с горькими слезами сказала своей дочери Евпраксии:
– Дитя мое, у нас в Египте большое имение, пойдем туда, ты посмотришь имущество твоего отца и мое: ведь это всё твое.
Вместе с
