Вино грез - Ева Джонс

— Шэрэн, Рол говорил мне, что критическое отношение к грезам в его мире считается ересью?

— Да. Но почему они не приходят? Почему?

— По логике вещей возникает два предположения. Первое: их наказал, и возможно, смертью, их собственный народ. Второе: они отправились в путешествие.

— А третья возможность? — голос Шэрэн был напряженным.

— Что все это была игра, которая им надоела? Или им не хватило выдержки и терпения следовать намеченному плану действий? А сама — то ты веришь в это по — настоящему?

Легкая улбыка пробежала по лицу Шэрэн. — Нет, не верю. А не странно ли чувствовать, что знаешь их как облупленных, ни разу их не видев?

— Не так уже странно, если делишься мыслями. Не странно для двух… душ, если можно употребить это слово, разделяющих одну и ту же мозговую ткань. Шэрэн, мы в долгу перед ними. Мы должны предполагать, что вынудили их каким — то образом отправиться в полет. Не знаю, сколько времени он займет. Возможно, месяц. Теперь представь себе, что случится, если корабль такого рода попытается приземлиться здесь или в Паназии. С воем взлетят ракеты — перехватчики. Ведь сначала стреляют, а вопросы задают потом. Наши друзья за несколько секунд превратятся в голубовато — белую вспышку и в разлетающееся облако радиоактивных частиц. Ты думала об этом?

— Нет! — Шэрэн схватилась за горло. — Этого не должно случиться!

— Тогда послушай, Шэрэн. По словам Рола и Лизы, все остальные Наблюдатели убеждены даже несмотря на то, что посещают другие миры при помощи машин для грез, что они одни во всей Вселенной. А какое главное проявление эгоизма человека? А в том, что он считает свою планету единственным населенным миром, а свою расу — верхом достижения жизни во вселенной. Таким образом, любой неизвестный корабль может быть ТОЛЬКО кораблем вражеской нации НА ЭТОЙ ЖЕ САМОЙ ПЛАНЕТЕ. — Значит, у них нет никаких шансов! — Мы — их шанс, Шэрэн. Мы должны каким — то образом довести до сведения землян, что они летят. Нас поднимут на смех. Ну и пусть, но если Рол и Лиза — на подлете, это может означать, что в критический момент, кто — нибудь решит не нажимать смертоносную кнопку. Мне хотелось бы, чтобы Рол и Лиза пришли к нам еще раз. Я намеревался предупредить их, рассказать им, как выйти на орбиту за пределами досягаемости ракет и как объявить о себе. При теперешних обстоятельствах они обязательно нарвутся на ракеты.

— А если они никогда не прилетят, Бад? — Мы окажемся призовым посмешищем века. Тебя это волнует?

— Да не очень.

— Мы должны начать с правдивого рассказа о конце проекта «Темпо». А сначала мы расскажем о Билли Конэле. Доктор Лурдорфф поможет нам убедить Билла. Мы должны просунуть рассказ самого Конэла туда, где он привлечет максимальное внимание прессы, радио, видео и всех других средств массовой информации. Мы, вчетвером, должны выложить наши карты и раскрыть их перед человеком, который не только может склонять общественное мнение на свою сторону, но и имеет ум, восприимчивый к такого рода делам. И мистер X при этом должен быть заинтересован и в личной выгоде, впутываясь в это дело. Что скажете?

— Судя по всему, это должен быть кто — то из правительства.

— Или же обозреватель с большой свитой лоследователей. Так. Посмотрим. Пелтон не подойдет. Не думаю, чтобы мы смогли продать это и Тримблону.

— Послушайте! А как на счет Уолтера Говарда Паса? У него своя обзорная программа и программа новостей на видео. Это он несколько лет назад вытащил на свет дело с летающими тарелками и заявил, что воздушные силы никогда не разрешали публиковать настоящие данные об НЛО. Он брал у меня интервью, когда я ушла с того злосчастного совещания. Он казался славным, а интервью, опубликованное им, по меньшей мере, хоть чуточку было доброжелательным.

— Похоже, Шэрэн, что это наш парень. Подай — ка телефон.

— Так… так быстро?

— А сколько можно тянуть время? Вы знаете? Шэрэн заказала разговор. Было почти четыре часа утра. Десять минут спустя в трубке отозвался Уолтер Говард Пас, находившийся в своей штаб — квартире в Нью — Йорке.

— Доктор Инли? О, да. Я отлично помню вас, доктор. — Мистер Пас, вы не хотели бы получить исключительное право на историю того, что случилось с проектом «Темпо»?

Наступило долгое молчание.

— Доктор Инли, мне совсем не будет интересно, если ваш рассказ обернется довольно безвкусной интрижкой. Одного рассказа недостаточно, а проект похоронен уже давно.

— Мистер Пас, предположим, я смогу привести доказательства того, что проект «Темпо» саботировался существами с чужой планеты?

— Ну вот опять, доктор Инли!

— Пожалуйста, не кладите трубку. Кроме меня, есть еще кто — то, кто хочет поговорить с вами.

Бад быстро взял трубку.

— Мистер Пас, это говорит Бад Лэйн. Если вы хотите рискнуть заняться этой историей, я предлагаю вам вылететь сюда. У нас почти не осталось времени. Я понимаю, что обещание сенсации часто отдает безвкусицей. Но это, мистер Пас, действительно, самое большое событие этого или любого другого века!

— Давайте ваш адрес!

Уолтер Говард Пас оказался худым чудовищно высоким сутулым мужчиной с изборожденными морщинами щеками и безостановочно бегающими глазами. Заткнув большие пальцы рук в задние карманы брюк, он наклонился к окну номера — люкс и смотрел на улицу. Остальные четверо глядели на его неподвижную спину. Совещание длилось уже пять часов. Уолтер Говард Пас был сердит: целый час он подозревал во всем этом какую — то хитрость; в следующие два часа подозрительность сменилась недоверчивостью; к концу чертветого часа дело начало интриговать его, а затем незаметно внушило ему смутное чувство страха.

— Это адски рискованно, братва, — не оборачиваясь, произнес он. — Даже несмотря на то, что все здорово совпадает. И несмотря на то, что разъясняет многое происходящее на этой чокнутой планете. Черт подери, люди просто не захотят поверить этому. И те, кто первыми заговорят об этом, станут такими же чудаками, культопоклонниками, как те, что проповедуют конец мира.

Выключился магнитофон. Уолтер Говард Пас удивительно легкой походкой направился к столику с магнитофоном и повозился с кассетой. Тень улыбки скользнула по его лицу.

— Итак, я полагаю, мне придется попотеть и выйти на большую сцену. Сегодня среда. Я преподнесу материал в воскресном обзоре и в воскресной вечерней программе. А затем нам лучше всего вырыть нору, забиться в нее и держать ухо востро.

«Мелвин С. Линн сообщает новости для всех, кто пьет «Мед Уилкинса“ и сотрудников «Лабораторий Уилкинса“, где совершенствуются секреты вашего благополучия».