Волчья стая - Лариса Куницына

Так. Согласно плану, надо было добраться до констеблей. Автоматизированный пункт, он же место базирования, управления и арсенал. Судя по тому, что по улицам так и курсировали автоматоны, да и Марта вполне работоспособна — блюстители порядка уж точно должны сохраниться. Вот их-то и стоило попытаться использовать против тварей. А не выгорит — оставался арсенал. Про оружие Марта ничего не упоминала, но самого слова в сочетании с предназначением здания было достаточно, чтобы прикинуть, чего там может храниться.

Итак, план А. Выпустить констеблей сражаться с тварями. План Б. Взять оружие и пробиваться с боем. План В. Если оба варианта невозможны или провалятся по тем или иным причинам, оставалось только потихоньку-помаленьку пробираться из города, стараясь вот вообще ни с кем не встречаться. Больно уж ценный у нас груз, чтобы им рисковать.

На улице, тем временем, пошло какое-никакое шевеление. Снова «строители», снова лезли к лампам. Только на этот раз они катили за собой бочку на колесах. Вполне внушительных размеров, литров эдак на три тысячи — и катили они ее вдвоем, медленно, но уверенно. Остановились у одной из ламп, не у ближайшей, вытянули гибкую трубу и воткнули ее куда-то в основание фонарного столба. Затем один из них принялся работать ручным насосом.

Заправляют, значит, фонари. Интересно — а горючка откуда? Что, у них вышка тут еще где-то прячется и нефть качает, и маленький перегонный заводик где-то во дворе стоит вдобавок? Тоже, так-то, было бы неплохим приобретением.

Я ждал, что и монстры появятся — но нет. Лишь эти двое, в своих желтых касках и оранжевых жилетах. Они и заправить успели, а это заняло эдак с полчасика, и дальше свою бочку покатили.

А монстров все нет. Ни единой стремной тварюшки. И даже того вытянутого, первого хозяина Марты.

Едва ли они все разорвали друг друга на куски. Скорее, раны зализывают. А это значит, что лучше бы нам прибавить в осторожности — кто знает, где именно они сейчас. Может, кто-то рядом с констеблями сидит, а? Сидит и ждет глупого свежего мяска.

Солнце поднялось достаточно высоко. Больше никого не проходило, так что пора бы выдвигаться.

— Вставай, выходим, — сказал я и потряс Альфу за плечо.

Одним глазом на ее топор поглядывая, ага. Она ж может и врезать. Садившихся на нее насекомых так точно убивала молниеносно и беспощадно, даже не приходя в сознание.

—Еще немного… — она заерзала, сонно приоткрыла глаза.

А затем все-таки поднялась. Даже не села, как обычно просыпаются, а сразу на ноги вскочила, не выпуская своего топора. Моментально оглядела комнату, на мгновение зацепилась взглядом за Марту, зевнула и стала скручивать спальник. Пары минут не прошло, как она была готова — вся взъерошенная, но готова.

— Марта, ты идешь между мною и волчицей, — сказал я автоматону. — Пока мы идем по улице — не задавай никаких вопросов, не проси подтверждений. Там опасно.

— Я поняла вас, хозяин.

Убрали баррикаду. Первой в коридор выглянула Альфа. Огляделась, позвала нас и мы двинулись к констеблям.

Глава 42

Всю дорогу я ждал, что какая-нибудь херовина возьмет и выскочит — но нет, тишь да гладь. Ни диной твари не появилось на горизонте, и Альфа тоже ничего подозрительного не услышала. Само по себе подозрительно.

Так или иначе, мы добрались до автоматического участка. Недалеко, метров двести максимум от больницы. По пути еще миновали «энергостанцию» — скромное приземистое здание, над простенькой железной дверью в которое висела одинокая лампочка, мы ее еще ночью заметили. Заходить не стали — но место важное, так что взял на заметку.

Само место базирования констеблей выглядела простенько, грубо, но с эдаким шармом. Оно собою представляло небольшой «парадный» домик для посетителей, за которым высилась крепость в миниатюре. Три этажа голого бетона и бойниц, а на крыше так вообще зубцы были, как на крепостных стенах. Там же и флагшток виднелся, но флаг, видимо, давно унесло.

Вошли в парадную, не забыв прикрыть за собой дверь. Первой снова Альфа.

— Так. Думаю, нам к этому молодому человеку, — сказал я, осмотрев помещение.

Обстановка здесь неплохая… была. Домик-то пусть тоже бетонный, но изнутри весь обделан лакированным деревом. Цветочки-кустики в горшках, на стенах затянутые пылью картины, мебель с виду простенькая, но со всякими изгибами литого чугуна и дерева — даже если штамповка, то все равно красивенько.

Это на стороне для посетителей. Ровно посередине комната разделялась решеткой с толстыми прутьями, за которой уже находилась часть для автоматонов. У стены примостилась тяжелая на вид дверь, а по центру за этой решеткой стоял стол дежурного, за которым прямо сейчас этот самый дежурный и сидел. И на констебля он не особо-то походил.

На солдата, скорее. Очень характерная широкополая каска, чей вид настойчиво щекотал мне мозги, но я никак не мог вспомнить, кто где и когда такие носил. Болотно-зеленая одежда — военная униформа, вот уж точно. Лицо совершенно не настолько человеческое, как у Марты, а куда как попроще — и, оттого, его даже бояться-то сложнее было. Оно больше на какой-нибудь прибор походило, в котором ненароком разглядишь лицо и хрен потом избавишься от этого. Два зеленоватых механических глаза, решетка рта, ну и все.

— Это не констебль, — произнесла Марта. — Это Томми. Полагаю, я ошиблась и местный пункт не успели перевести под гражданское управление.

— Томми? — спросил я.

— Автоматический солдат. Массовый образец, который можно использовать для всех тех же нужд, что и живого солдата, без необходимости растить его шестнадцать лет.

Супер.

— Это нам помешает?

— Простите, хозяин, но я не знаю. Он должен выполнять те же функции, что и констебль, но я не могу знать, какие приказы оставила Армия.

— Будем разбираться.

Что ж. Теперь можно с уверенностью говорить, что у местных найдется какой-нибудь огнестрел. А то целый массовый автоматический солдат, сражающийся копьями и мечам — это попросту нелепица какая-то. И этот огнестрел мы, несомненно, попытаемся заполучить.

Я неторопливо и спокойно подошел к вырезу в решетке, за которым сидел дежурный. Чуть пригнулся, ведь, разумеется, никогда, ни в каком государственном заведении нельзя такие окошечки сделать человеческой высоты, всегда или слишком высокие, или слишком низкие. Здесь это правило тоже сработало.

— Доброе утро, — сказал я. — Я хотел бы сообщить о массовом нарушении правопорядка на улицах. Это