Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя) - Бувэй Люй

Меч по своему составу тот же, но один счел его хорошим, а другой — плохим, в зависимости от способа рассуждения. Поэтому, если при рассмотрении вещей применять слух и зрение, праздные болтуны прекратят свои речи. Если же не пользоваться слухом и зрением, то Яо станет невозможно отличить от Цзе. Вот этим-то и озабочены верные слуги и подданные, этот способ рассуждения и отвергают достойные.

Моральное сознание таково, что когда им руководствуются в малых делах, приобретают мало счастья; когда же им руководствуются во всем, и эффект бывает великий. С несчастьем не так — здесь даже малое хуже, чем ничего. Когда стреляют в цель, чем меньше мишень, тем интереснее; на охоте же — чем крупнее зверь, тем лучше. Одни и те же вещи бывают разными в зависимости от условий, как же можно все выводить путем рассуждений?

Гаоян Ин собирался построить себе дом, но плотник ему сказал: «Надо подождать, а то не получится: дерево еще сырое, если положить на него штукатурку, его поведет. Если строить из сырого материала, то поначалу, может, и будет красиво, но потом все равно все развалится». Гаоян Ин сказал: «Если судить по твоим же словам, то дом не может развалиться. Чем дерево суше, тем оно крепче; а чем известь суше, тем она легче. Если на то, что постепенно становится прочнее, наложить то, что постепенно становится легче — конечно же, он не развалится!» Плотник не знал, что ответить, подчинился приказу и сделал, как тот сказал. Дом после окончания работ выглядел прекрасно, но впоследствии действительно развалился. Этот Гаоян Ин любил малую мудрость, но понимание больших закономерностей ему было недоступно.

Скакуны Цзиао и Люэр, если повернутся спиной к солнцу и помчатся на запад, к закату все равно обнаружат солнце перед собой. Есть нечто, что глаз не может увидеть, а ум не в состоянии познать, — то, что не поддается никаким расчетам! Поэтому, встречаясь с тем, что невозможно познать, мудрец проявляет сдержанность и не утруждает чрезмерно свой ум.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Имея меру / Ю ду

Достойный правитель имеет меру, которую прилагает к тому, что ему говорят, поэтому он не ошибается. Когда имеют меру, которую прилагают к тому, что говорится, становится невозможным ввести слушающего в заблуждение, сбить с толку, запугать или прельстить. Ум заурядного человека устроен так, что его влечет не то, что уже известно, а то, что еще неизвестно, поэтому другим легко его ввести в заблуждение, сбить с толку, запугать или прельстить. Это значит, что его рассудок не утвержден на прочном основании.

Некто из пришлых гостей спросил у Цзи-цзы: «Откуда могло быть известно заранее, что Шунь окажется способным правителем?» Цзи-цзы ответил: «Яо безусловно уже знал, как установить порядок в Поднебесной, и когда Шунь заговорил о наведении в мире порядка, это совпало с его собственным представлением, как совпадают две половинки верительной бирки. Поэтому-то он и узнал, что тот обладает способностями». «Пусть он узнал это, но как можно было быть уверенным, что он не употребит эти способности своекорыстно?» Цзи-цзы сказал: «Тот, кто способен управлять миром, конечно, должен обладать и полным пониманием того, как на самом деле устроены жизнь и судьба. Если летом не носят шуб, так это не потому, что не любят шубы, а потому, что в них слишком жарко; и если зимой не обмахиваются веером, то не от нелюбви к веерам вообще — просто и так достаточно прохладно. Так и мудрец не служит своим частным интересам не потому, что у него нет частных нужд, а потому, что он не желает тратить себя на пустяки. Тут сдержанность в отношении себя настолько разумна, что даже те, у кого алчный ум, знают, когда нужно остановиться; не тем более ли мудрец?»

Сюй Ю не был так уж силен физически, но было нечто, что было ему доступно. А для того, кому это нечто доступно, не существует стремления к выгоде, приобретаемой алчностью и похотью.

Ученики Куна и Мо и их последователи ныне заполнили весь мир. Все они учат человеколюбию, моральному сознанию и этим своим искусством наставляют весь мир, однако нигде не преуспели в этом. Неудивительно: если учителя не сумели применить свое искусство, то уж тем более ученики неспособны на такое. Отчего так? Потому что учение о человеколюбии и моральном сознании — искусство внешнее. А с помощью внешнего стремиться победить внутреннее — не получится даже с простыми мужиками, не говоря уж о властителях! Зато если есть понимание того, как на самом деле устроены жизнь и судьба, учение о человеколюбии и моральном долге усваивается как бы само собой.

Прежние ваны не могли знать всего, поэтому придерживались одного, а все существующее приводилось в порядок как бы само собой. Если человеку не удается держаться единого, причиной тому — смущение вещами-событиями. Поэтому и говорится: «Нужно отказаться от сумятицы порывов-побуждений, избавиться от смущений-борений в сердце, сбросить путы, сковывающие силу характера, убрать преграды для дао-пути познания». Знатность, богатство, известность, почет, слава, выгода — эти шесть вызывают сумятицу в помыслах. Внешность, поведение, красота, принципы-законы, настроение, размышления — эти шесть возмущают сердце. Ненависть, желание-похоть, радость, гнев, скорбь, удовольствие-наслаждение — эти шесть налагают бремя на силу характера. Знания, способности, приобретение и отказ от приобретения, дача и отдача — эти шесть загромождают правильный путь. Когда эти четыре группы по шесть не клокочут в груди, человек устроен правильно. Правилен — значит, спокоен, спокоен — значит, чист и ясен умом, чист и ясен умом — значит, свободен от похотей, свободен от похотей — значит, не деятелен, но все совершает.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Распределение должностей / Фэнь чжи

Прежние ваны пользовались тем, что им не принадлежало, так как, если бы это было их имущество, это и было проникновение в суть пути-искусства властвовать. Чтобы властвовать, нужно быть скромным, сохранять простоту и не иметь ума — тогда можно использовать все умы земли. Ум должен заключаться в том, чтобы не быть способным к чему-то одному — тогда все способные в чем-то одном будут у него на службе. Нужно быть способным к недеянию, тогда все дела будут сделаны. Неимение ума, неспособность к чему-то конкретному, недеяние — вот чего должен держаться правитель! То же, что, напротив, вводит властителя в смущение, этому противоположно. Если предельно