Антираспад - Антон Орлов

– Не вижу смысла.

– А ты поставь себя на место простого хальцеолийского гражданина. Сразу увидишь!

– Поставил. Все равно не вижу.

– До тебя не доходит… – Феспис смерил его разочарованным взглядом. – Денорцы захватили наш мир. Что бы ты делал, если б они захватили твою Валену?

– Подождал бы, поглядел, в какую сторону изменится жизнь. Если смотреть на правительство с его чиновничьим аппаратом как на неизбежное зло – а я смотрю на него именно так, – скоро научишься делать выбор между большим и меньшим злом, избегать идеологических ловушек. – Норберт поймал себя на менторском тоне и усмехнулся. – Для меня главное – признание за каждым права на свободомыслие, невмешательство властей в частную жизнь граждан, свободный бизнес, отсутствие дискриминации по любому признаку, справедливые законы. Еще материальное благополучие для всех – не ниже разумного уровня. Это идеал. И я бы оценивал новое правительство, исходя из того, насколько близка общая ситуация к идеалу. Для меня не имело бы значения, свое это правительство или не свое. Помнишь, как мы познакомились на Хальцеоле?

– В кафе на окраине.

– После драки, в которую нас с сестрой втянула местная банда. И олигарх признал нас невиновными. Можно рассчитывать на справедливость – плюс в пользу Денора. В то же время дискриминация налицо, раз люди делятся на олигархов и всех прочих – это уже минус. Если б я пожил на Хальцеоле подольше, я бы высказался определенней.

– Да ты прагматик с головы до пят! – Феспис осуждающе скривился. – Ты никогда не пойдешь с толпой что-нибудь штурмовать!

– Конечно, не пойду. Если толпа отправилась что-нибудь штурмовать – это значит, кто-то ее обработал и завел, а я не люблю играть в чужие игры.

– Прагматик, – повторил хальцеолиец. – И под началом у такого типа я работаю!

– Хочешь уволиться?

– Не хочу. Гм… А если бы ты убедился, что новый порядок вещей во всем противоположен твоему идеалу – никакого свободомыслия, никакой справедливости и благополучия. И деваться некуда – ну нет возможности эмигрировать! Тогда бы ты не взялся за оружие?

Норберт немного подумал.

– Наверное, взялся бы. Но с умом. Я не стал бы действовать, как ваши террористы на Хальцеоле.

– А как бы ты стал действовать? – не отставал Феспис.

– По обстоятельствам. Послушай… – Он решил, что пора перехватить инициативу. – Ты всерьез готов забросить на Денор водородную бомбу? Ведь погибнут не только олигархи, которых ты не любишь, а масса рядовых денорцев. Помнишь, мы видели двоих в космопорте? Такие же люди, как мы с тобой. Ты стал бы их убивать?

– Норберт, я просто говорю о том, чтобы забросить туда бомбу! – Хальцеолиец беспокойно заерзал на вращающемся стуле без спинки. – Теоретически, понимаешь?

– Забросить бомбу – значит убить людей.

– Ты все упрощаешь! – Феспис вскочил.

Стул – бархатистая черная окружность на тонкой металлической ножке – тут же исчез, провалившись в пол; с тихим щелчком встала на место плита, прикрывающая сверху нишу. В центральном зале вся мебель была такая, «Антираспад» не сразу с ней освоился.

– Вот чертовщина, – выразил свое недовольство хальцеолиец. – Теперь опять его вытаскивай… – Он наступил на красный кружок, нарисованный в углу плиты, – та сдвинулась в сторону, и стул вырос, как гриб.

– Нажми два раза, – посоветовал Норберт, – тогда зафиксируешь.

– Эти древние изобретатели были такие же технократы, как ты! Я не хочу убивать людей, ты напрасно так подумал. Я рассуждал о возможностях. Дилемма, о которой ты сказал, существует. Нет, в реальной жизни я не стал бы убивать, я не тот человек. – Феспис вздохнул, не то с раскаянием, не то с сожалением. – Я ведь не присоединился к террористам, хотя мог бы, а пошел работать в вашу фирму!

Его болтовня насчет бомбы заставила Норберта призадуматься. В следующий раз Норберт и Илси отправились на Лидону. Стоило там кое-что сделать.

…Столица Лидоны, Арела, располагалась на равнине, несколько тысячелетий назад оживленной только гигантскими белыми кактусами и невысокими скалами. Норберт когда-то видел стереокартинку: пронизанная солнцем даль, на большом расстоянии друг от друга торчат, отбрасывая четкие тени, лиловые камни и устремленные ввысь колючие растения. С появлением на планете первых поселенцев кактусы исчезли – зачахли от соседства с людьми. А их сок оказался ценным фармакологическим сырьем; то, что семена они давали не чаще одного раза в три-четыре сотни лет, обнаружилось слишком поздно. Теперь вымерший белый кактус был символом лидонского Общества Охраны Дикой Природы. Зато скалы остались на месте. В них прорубили арки, а иные выдолбили внутри, превратив в оболочку для благоустроенных зданий.

Норберт и Илси смотрели на Арелу сверху: широкие улицы, обилие транспорта, поднятые на мощных опорах автомобильные и пешеходные мосты. Среди бескрайнего океана крыш попадались то прозрачные купола (внутри голубое – бассейны?), то зазубренные верхушки вписавшихся в городской ландшафт скал.

– Похоже на Соледад? – спросила Илси.

В Соледаде она никогда не бывала, хотя ее часто приглашали в гости родственники по материнской линии. Но если об этом заходила речь, Лионелла заявляла, что «наша Илси для путешествий слабенькая, ей надо сидеть дома, а то она заболеет». Норберт скривился, вспомнив тетку, и ответил:

– Не похоже. Идем на посадку.

Сели за чертой столицы: у магнитоплана был валенийский регистрационный номер, и, если здешняя полиция пожелает узнать, каким образом эта машина очутилась на Лидоне, им долго придется подыскивать правдоподобное объяснение. Набросив сверху маскировочную сетку, углубились в заросли кустарника. Перед глазами маячили ветки с мелкими яркими листочками и двухдюймовыми шипами, жарило солнце, на липкой от пота коже горели царапины. Где-то впереди шумели машины. Мучения Норберта усугублялись мыслью, что вовсе не обязательно было так страдать – его убедил в этом пример сестры. Пока он, двигаясь напролом, шаг за шагом отвоевывал у кустарника жизненное пространство, та успела дважды сбегать к шоссе и вернуться обратно, подбадривая: «Нор, уже близко! Еще совсем капельку надо пройти!» Норберт с завистью смотрел, как она проскальзывает меж тесно столпившихся растений, уверенно раздвигая ветви. Попробовал идти сразу вслед за ней – не получилось. «Накоплю полтора миллиона и тоже махну в Тренажер», – решил он, в очередной раз напоровшись на шипы. Наконец впереди мелькнул просвет, вскоре они выбрались на обочину. Оба в спортивных костюмах из сверхпрочной ткани (шипы так и не смогли ее разодрать), в кармане у Илси лежал включенный зонд. Обработав царапины на кистях рук, на лбу и на шее биогелем, Норберт остановил попутную машину. Через полчаса въехали в Арелу.