Физик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Завтра… — прошептал ученый, чувствуя, как по спине побежал холодок. — Не успею, а должен успеть.
Его мозгу уже начал просчитывать варианты, при которых ему удавалось благополучно проскочить мимо всех соглядатаев и попасть на этот сухогруз. «С отправкой багажа проблем быть не должно. Ко мне в номер толпами ходят разные люди, носят всякие чемоданы, ящики и саквояжи. Не думаю, что придумать какую-нибудь правдоподобную легенду будет сложно… Главное, самому выбраться из номера так, чтобы никто ничего не заподозрил. К сожалению, Тесла со своим жестким распорядком приучил всех к однообразию своих прогулок. Придется что-то придумать… Кстати, не привлечь ли снова пацана. Конечно, это не Василий Левашов из Молодой гвардии и скорее всего сдаст меня, если ему это будет выгодно. Однако его помощь и знание нью-йоркского низа поможет мне выиграть немного времени. Решено…».
[1] По словами самого Теслы, что кстати зафиксировано современниками, для него было никакой разницы, тестировать свое новое устройство в голове или своей мастерской. В воображении ученый устранял недостатки, менял составные части устройства и добивался максимальной эффективности и производительности. Когда же результат его устраивал, то он мысленное изображение просто переносил на бумагу и шел в мастерскую.
КСТАТИ, если уж разговор зашел про альтернативную историю (а не про боярку), могу порекомендовать историю про попаданца в имама Шамиля.
Книга с КАВКАЗСКИМ колоритом, прогрессорством и быстрой сменой локаций. ГГ, в целом, из славного племени НАГИБАТОРОВ! Оплеухи раздает так, что не все уносят.
Еще из плюсов — готовы три книги, первая — бесплатная (можно спокойно заценить, вдруг зайдет). Думаю, понравится.
https://author.today/reader/125891/1004793
Глава 5
Встречай Родина блудного сына
Галоши бывают разные. Одни галоши резиновые с высокими задниками, с помощью которых удобно одевать валенки. Они прекрасно спасают от холода в сырую, зимнюю стужу, когда дрожь пробирает до костей, и долгое время прекрасно служат своим хозяевам. Бывают же другие галоши, к которым, например, относился древний, как помет мамонта, сухогруз «Нью-Вествинстер Сити». Борта пришвартованного к причалу корабля испещряли многочисленные островки ржавчины, до боли напоминавшие гниющие, долго не заживающие раны на теле. Высокая рубка щербато щурилась десятками иллюминаторов, наглухо заделанных листами металлов. С палубы торчали гнутые кран-балки, похожие на гигантские рыболовные крючки. Еще два-три десятка лет все было совсем иначе. Сухогруз серым стальным красавцем рассекал волны Тихого океана с грузом благородного кофе, чая, хлопка и вина. Сейчас же состояние «Нью-Вествинстер Сити» вызывало лишь жалость и один единственный вопрос: почему еще это судно держится на плаву?
Именно об этом размышлял и Теслин, взбираясь по длинному обшарпанному деревянному трапу. Еще при первом взгляде на это судно ученый хотел повернуть обратно, испугавшись утонуть уже при выходе из порта. «Корыто, ей Богу, корыто! Как оно, вообще, плавает? Тут же дыра на дыре… Черт, не хватало еще до начала войны помереть».
— Эй, мистер⁈ Что стоим, лицом торгуем? — кто-то окликнул его хриплым голосом. — Ты наш пассажир?
Выйдя из задумчивости, Николай Михайлович поднял голову и встретился взглядом с глазами здоровенного рыжего парня с капитанской фуражкой на голове. Тот стоял с недовольной миной на лице, скрестив руки на груди.
— Я, капитан Дерби, мистер. Мне плевать, кто ты такой и сколько выложил за билет на мою крошку. Слышишь? Я никогда никого не жду. Быстрее поднимайтесь на борт, мы и так стоим здесь слишком долго. Парни, тащите его барахло в бывшую каюту нашего радиста.
Теслин за время всей этой тирады не проронил ни слова. Просто не видел в этом надобности. Он слишком ценил своей время, чтобы тратить его на споры и пререкания без особой нужды. К тому же это поспешное бегство из отеля заставило его серьезно перенервничать, из-за чего он еле волочил ноги. Хотелось просто сесть на землю и не двигаться. Приходилось едва не физически заставлять себя, чтобы делать очередной шаг.
— Мистер, что там у тебя? Кирпичей наложил? — насмешливо бросил один из четырех матросов, тащивших два здоровенных чемодана. — Клянусь, Святым Патриком у меня сейчас руки оторвутся. Это точно камни.
— Хватит чесать языком, — буркнул другой матрос, пятившийся впереди чемодана. — Тебе же обещали двадцатку. За такие деньги я готов таскать и трупы.
К счастью, каюта оказалась в передней части рубки, почти на уровне палубы. Им не пришлось с таким багажом карабкаться на этаж выше или, наоборот, спускаться на этаж ниже.
— Все-таки, мистер, что там? — говорливый матрос, уходивший из каюты последним, никак не мог успокоиться. — Контрабанду, наверное, везешь? К Советам с пустыми руками не поедешь. Точно ведь, старик? — его пройдошистая рожа растянулась в довольной улыбке все понимающего человека. — Ты ведь из бывших. Знавал я одного из таких. С нами ходил. Звали его Съаша, кажется. Тоже все к Советам собирался. Говорил, что, как накопит немного денег, обязательно вернется. Тебя же на старости лет домой потянуло. Решил к этим на поклон пойти, чтобы похоронили на Родине. Точно, — матрос прикрыл дверь и заговорщическим голосом продолжил. — Золотишко, поди, везешь, чтобы пустили. Так ведь?
Молчавший пассажир уже устало опустился на откинутую от стены лежанку. Полуприкрытыми глазами, он следил за матросов, жадно глядевшим на чемоданы.
— Везешь ведь? — вновь повторил он, подмигивая одним глазом. — Угадал. Ха! У меня ведь на такое глаз наметанный. Такого господина сразу видно. Вроде одет не богато, а баксами соришь. Нам вон каждому отвалил по двадцатке, а мог бы столько на всех дать.
Наконец, Теслин не выдержал этого нудного бормотания и жадного, оценивающего взгляда, едва не выворачивающего его карманы. Он с кряхтением вскочил и раздраженно произнес:
— Золото там. Конечно, золото. Что еще там может быть? Исключительно, золотые слитки и украшения. Полный чемодан. Я ведь только притворяюсь голодранцем и старым пнем, а на самом деле самый настоящий граф. Доволен? — ученый с удовольствием стал любоваться ошарашенным видом матроса, видимо, не до конца уверенного в своих предположениях. — А теперь вали! Давай-давай!
Выпроводив матроса за дверь, Николай Михайлович оглядел каюту. Несмотря на небольшие размеры и обшарпанность, она казалась довольно уютной. В наличии имелся иллюминатор, через грязное и пыльное стекло которого пробивалось немного
