Боги тоже не люди - Светлана Велесова

— Приказал прописать? А сами вы этого сделать не можете? — Опять удивилась Эния и тут же хихикнула. — Или Эрл Ализир тоже лекарь и вы тут устроили консилиум на тему "Что же нам делать с этой чокнутой, чтобы она опять не загнала себя в могилу?"

— Я рад, что к вам возвращается чувство юмора. — Мужчина улыбнулся, но только одними губами. В его же глазах она прочла укор неуместным весельем на слишком животрепещущую тему. Но почему? Это ведь ее жизнь. Неужели ей нельзя над собой смеяться? Увы, его следующие слова подтвердили ее догадку о том, что смех на заданную тему более неуместен. — В ответ на ваш вопрос вот что я вам скажу, Тери Эния, вы позволите вас так называть? Да? Вот и славно. Эрл Ализир действительно целитель, каких мало, но он еще и глава клана к которому вы теперь в силу своего замужества имеете честь принадлежать. А поскольку это к тому же и правящий клан Алирраны, то ценность вашей жизни повышается просто неимоверно. Так что любое лечение, прежде чем будет применено по отношению к вам должно пройти утверждение Ализира. А теперь позвольте вас оставить. Мне надо сделать доклад Эрлу.

Он встал, собрал все свои инструменты и ушел. Гери проводив его до двери, перекинулась парой слов с тем, кто стоял с той стороны, и плотно затворив ее, вернулась к Энии, забравшись с ногами в кресло, которое до этого покинул лекарь.

— Ты как? — Участливо поинтересовалась она, видя, что подруга замерла, глядя в потолок.

— Нормально. — Односложно ответила Эния, в надежде, что ее оставят в покое, но где там, когда у волчицы вон как от любопытства глаза светятся.

— Он тебя чем-то расстроил?

— Не волнуйся, осмотр целителя я как-нибудь переживу. — Эния перевернулась на бок. — Кто там?

Она кивнула на дверь и увидела, как Гэри скривила недовольную рожицу.

— Угадай с трех раз.

— Айк?

— А то кто же! — Фыркнула волчица, и ее глаза тут же зажглись желтым огнем гнева. — Представляешь, он хотел сам дежурить у твоей постели. Хорошо твоя матушка прогнала его. Вот бы сраму было.

Эния смеясь, упала на подушку.

— Гэри, — простонала она сквозь отдышку, — он двуликий, у них же совсем другое представление о морали. Пусти его, а то он решит, что вы все сговорились и прячете от него мой хладный труп, нарочно выдавая за живую.

Гери вздрогнула и побелела словно молоко. Губы девушки задрожали, и непрошенные слезы скользнули по ее щекам.

— Никогда больше так не говори Эния. Ты не видела себя, не знаешь, каково было нам смотреть на твой хладный труп и знать, что тебя больше с нами нет. И не смей заикаться об этом при Зариме, если конечно не хочешь остаться вдовой до срока.

Эния подавилась смехом. Действительно все оказалось совершенно не смешно, и пережитое горе подруги было тому доказательством. Подтянувшись на руках, она подползла к краю постели, протянула руку и коснулась Гери.

— Прости меня. Я ведь тоже там, где оказалась, думала что ты Айк и Жиль погибли. И успела вас всех оплакать, пока не узнала, что вы живы.

Гери всхлипнула, и они опять обнялись. Крепко, как будто боялись вновь потерять друг друга. Наконец Гери как более сильная из них уложила ее обратно на подушки и вымучила из себя улыбку.

— Я не пущу сюда ни кого и тем более Айка, пока не одену, не накормлю и не причешу тебя как надо, а то у тебя вид пугала, а не девушки.

С этим утверждением Эния спорить не стала. Во-первых, силы покинули ее совсем заставив впасть в дрему, а во вторых прежде чем развивать хоть какую-то деятельность следовало дождаться вердикта Эрла Ализира. Ведь если он запретит ей водные процедуры, ни одна душа не пустит ее в купальню, а ей так хотелось окунуться в теплый бассейн, и полежать в воде пока тело не прогреется до самых костей.

Пока она дремала, Гери успела куда-то исчезнуть, а на ее месте обнаружилась Элеонора.

— Мама? — Эния удивленно проморгалась и протерев кулаками заспанные глаза, удивленно воззрилась на Великую Владычицу Элеонору, от которой осталась только тень. — Это правда ты?

На бледном, осунувшемся лице женщины мелькнула едва заметная улыбка, а глаза с болью впились в ее лицо, заставив Энию сжаться под лавиной рухнувшим чувством вины.

— Мама, прости меня, если сможешь.

Она хотела поведать матери о том, как она сожалеет, что причинила ей и отцу такую боль, но не успела. Элеонора пересела к ней на кровать, легла рядом и с великой бережностью прижала к себе, как когда-то в детстве, когда они спали вместе, потому что Эния до крика боялась шумного тропического ливня, совершено внезапно начинавшегося посреди ночи. Тогда она с ревом прибегала в спальню к маме и засыпала в ее теплых объятиях, зная что никакое зло во всем мире не способно причинить ей вред, пока мама любит ее и вот так крепко-крепко прижимает к себе.

— Тише Эния, тише. — Элеонора погладила ее по растрепанным волосам, смутив этой лаской неимоверно. — Все позади. Главное ты вернулась, и уж мы все постараемся, чтобы ты больше не умирала.

— Мама, честное слово я не хотела. — Эния чуть отодвинулась от нее и заглянула в улыбающиеся глаза. Элеонора уже сумела взять себя в руки и теперь старалась всем своим видом излучать хорошее настроение, которого Энии как раз и не хватало.

— Конечно хотела. Но да не будем об этом, а то я выскажу то, что так жаждет сказать тебе отец и сведу на нет весь воспитательный процесс. Так что выговор своему проступку жди от него, а не от меня. И вообще хватит валяться в постели, пора приводить себя в порядок, а то там столько желающих воочию увидеть тебя живой и невредимой, что уже образовалась целая очередь.

Элеонора встала и помогла дочери сесть, а потом и встать с постели. Мать всегда была сильной, не то что Эния, и потому без особых усилий помогла той дотащиться до купальни.

— Сюрприз! — Хором воскликнули Гери, Ясенка, Рива и Ивали и кинулись на помощь Элеоноре.

Вчетвером, они буквально на руках, внесли растроганную такой встречей, Энию в купальню, и не боясь намокнуть засунули в горяченный бассейн.

— Тепло, прямо как я хотела. — Эния улыбалась сквозь слезы. Какое это все-таки счастье, когда тебя так любят.

Она хотела сказать что-то еще, но тут в купальне появилась ее грозная хозяйка — банщица Лидия со своими дюжими помощницами и Энии стало не до разговоров. Оказывается, Эрл Ализир полностью одобрил все, что предложил его личный лекарь. И Лидия со своими товарками взялась приводить его волю в исполнение. Пол часа ее грели в бассейне, так как баня пока была ей противопоказана, терли, мыли и скребли различными скребками, как будто хотели содрать с нее кожу, так она горела после всех процедур. А потом ее растянули на мраморной лавке и в шесть рук взялись массировать каждый мускул, каждую жилочку ее тела начиная от пят и заканчивая макушкой. Эния понимала то, что они делают на самом деле больно и на утро она вся покроется синяками, но тело, побывавшее в объятиях смерти, не желало жить и слушаться свою бывшую хозяйку. И поскольку у него не было шансов противостоять тем, кто как раз хотел обратного, оно сдалось, подарив Энии к концу массажа хотя бы некое подобие чувствительности. Она даже смогла простоять минуту без посторонней помощи, пока ее сушили полотенцами и надевали длинную ночную рубашку с глухим воротом. Так, так, значит ждем гостей, иначе откуда такая скромность в одеянии. И правда. Стоило ей вернуться в спальню, забраться на заботливо перестеленную постель и укрыться до пояса одеялом, как к ней заглянули гости.