Наваждение Монгола - Анна Гур

– Тише, невеста.

От томной вибрации этого голоса вся сжимаюсь. Дергаюсь, но зажата в силки. Мой похититель обрабатывает раненую щеку. У него явно есть навыки и умения в этой сфере. Проводит тампоном с чем-то шипучим по коже, всхлипываю, терплю легкую боль и просто задыхаюсь от неожиданности, когда ощущаю ментоловое дыхание с примесью корицы на своем лице легким ветерком.  

Прикусываю губу, пока он слегка дует на рану, чтобы облегчить жжение. Не могу оторвать от него взгляда.

– Нравлюсь?

Кривит губы в ухмылке и вскидывает бровь. Наглый до неприличия. В отчаянии отрицательно машу головой, и своей реакцией вызываю лишь острый блеск в глазах.

Он уверен в себе, знает, как действует на женщин. Смотрю в мужское лицо и у меня дух перехватывает. Экзотическая внешность. Бешеная харизма, в повадках нечто звериное, едва уловимое.

Опять проводит по щеке. Шиплю.

– Потерпи. Я промываю рану.

– Хватит. Вы мучаете меня!

Выдыхаю, когда пальцы начинают ласкать линию челюсти и спускаются на шею, стирают капельки воды. Сразу же сжимает ладонь на моем горле, сожмет сильнее и меня не будет, заставляет смотреть себе в глаза.

– На вид такая нежная, чистая, а продалась за бабло Айдарову. Решила, что муженек по-быстрому скопытится и ты прихапаешь все богатство?

Конец фразы действует подобно стреле, пронзающей сердце. Ведь, по сути, со стороны так и есть. Молодая девушка выходит замуж за человека по возрасту старше ее отца. Вряд ли по большой любви возможен подобный брак. И хоть разумом понимаю, что мысли Монгола логичны, но рука дергается в порыве залепить пощечину за оскорбление.

– Отпусти меня! – шиплю не хуже Марсича, своего кота, и каким-то чудом собираю дрожащие пальцы в кулак, чтобы не замахнуться. Спасает чувство самосохранения. Передо мной злой, лютый зверь, а я против него букашка, которую он прихлопнет щелчком.

 – Правда не нравится, сладенькая?!

Ухмыляется, а в глазах лезвия. У него интересный взгляд. Цепкий. Изучающий.

– Я тебе открою тайну, Ярослава. Ты быстрее на том свете окажешься, нежели твой муженек… И о чем ты думала, соглашаясь выйти за выродка, каких земля не видела?

– Предлагаешь одного зверя поменять на другого?

Отвечаю дерзко, нахохлившись, и меня буквально уносит от его реакции. Монгол запрокидывает голову и хохочет, а у меня от этого звука в ушах закладывает.  От агрессивной красоты, от ровных крепких зубов с крупными клыками. Жутко красив. Резко замолкает. Обращает свой стремительно темнеющий взгляд на меня. Словно фокусирует прицел.

Я от него действительно глаз оторвать не могу, изучаю суровые черты. Все кажется, что варвар передо мной. Притаившийся дикарь.

Проводит рукой вниз по моему плечу и сжимает на локте, пока другой обрабатывает ранку. Чувствую, как кольца на его пальцах впиваются в мою кожу, наверное, завтра я обнаружу два голубых следа отпечатком полумесяцев.

– Не трогай меня, пожалуйста, – мольба натыкается на пустоту взгляда. Между нами глухая стена. Этого мужчину не разжалобить.

– Молчи. Лучше.

Заканчивает обрабатывать мою ссадину и отбрасывает ватку, а я поражаюсь тому, насколько он огромный, и когда злится, мышцы каменеют, бугрятся, натягивают ткань майки так, что скоро я услышу треск.

Опускает взгляд на побелевшие от натуги костяшки моих пальцев, которыми я вцепилась в полотенце, держа его прямо под горлом.

– Не нравится слышать правду? – интересуюсь едко и по привычке движением головы откидываю влажные пряди со лба.

Отслеживает этот жест. Опять хмурится, темные брови смыкаются на ровной переносице, глаза становятся дикими. На радужке видны точки. Я все жду, когда он сорвет с меня преграду и набросится, как зверь, не знающий пощады, но мужчина безотрывно всматривается в мое лицо, словно ищет что-то.  Машет головой, прикрывает широкие веки и в следующую секунду, когда распахивает, оттуда на меня сама смерть смотрит, а он выдыхает пораженно:

– Наваждение просто…

– Что?! – не понимаю его.

– Просто будь умницей и все пройдет безболезненно, я буду ласков. Ты – моя. Таков закон.

– Ты, верно, шутишь?!

В ответ тишина и прожигающий взгляд. Сделает. Не пощадит. Прикусываю губы. Пытаюсь понять, как достучаться до варвара, который держит меня в своих руках. Рассматриваю мужественные черты и понимаю, что я никогда не встречала такого мужчину. Айдаров пугал, а вот Монгол… Он все же другой. От него угрозой веет, прошибает мощью, давящей энергетикой.

Наклоняет голову и проскальзывает пальцами в мои мокрые прядки, притягивает к себе, заставляет ощутить, насколько напряжен, а я в ужасе распахиваю глаза, так как мое тело откликается на эту близость, реагирует.

– Послушай…

Накрывает мои губы, врезается так, что я не могу дышать, ударяется зубами о мои зубы, выбивает дух, а я лишь царапаю мощную шею и грудную клетку, тону в своих ощущениях.

Отпускает мой рот, отклоняет голову и смотрит на меня, а мне кажется, что я чувствую, как его аккуратная бородка до сих пор мою кожу покалывает, хоть он уже и отстранился.

– Хорошую невесту выбрал шакал, горячая штучка, – проговаривает надрывно и в глазах дикость.

Опускает руку на мое бедро, скользит слегка по коже, а у меня ледяные мурашки бегут по телу, бросает из жара в холод.

– Я ненавижу своего жениха.

Выговариваю горько, и слезы, наконец, срываются с ресниц. Как долго я держала это откровение внутри себя?!

Пыталась быть сильной, стойкой ради Моти.  Глушила свои чувства, боясь проговорить вслух. Боясь, что выплюну свой отказ в лицо Айдарову и подпишу смертный приговор своей семье.

– Ненавидишь…

Повторяет за мной, и рука застывает на моей влажной коже. Это простое касание прожигает.

– Лицо ангела скрывает расчетливую охотницу…

– Нет!

Понимание собственной беззащитности заставляет говорить, выговариваться, как перед палачом, что готовится к казни.

– Айдаров мне противен. Выворачивает от одного взгляда на этого жирного борова.

Лицо Монгола меняется, игривость пропадает и уступает место холоду, который просыпается во взгляде.

– И как бы ты пережила брачную ночь? Чем бы перебила омерзение?! Алая простыня, девочка, чем больше отметин невинности жены, тем больше почета мужской силе. Старые обычаи. Когда ты продавалась, тебя муженек не просвещал, что будет, когда двери спальни закроются?

Кривит губы в издевательской усмешке, а сам каменеет.

– У меня не было выхода…

– Он всегда есть.

– Это неправда, – улыбаюсь грустно, – иногда его не дают. Как ты мне сейчас.

На мгновение маска отчужденности дает трещину, Монгол прикрывает веки, желваки на щеках напрягаются, будто в эту самую секунду он испытывает дикую боль, но уже в следующее мгновение мужчина  распахивает тигриные глаза и проговаривает хрипло:

– Мне надоели разговоры, невеста.

Глава 6

– Я не верю, что ты причинишь мне вред.

Выпаливаю на одном дыхании. Не знаю, на основании чего у меня в голове яркой вспышкой рождается подобная уверенность. Опять приподнимает бровь со шрамом, иронично.

– Верно подмечено, я