Нестрашная сказка. Книга 2. - Вера Огнева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Происходящее было самой явной явью и как будто немного сном. Последние шаги от чего-то дались большим трудом. Будто с каждым на плечи наваливался новый груз. Только оказавшись на троне, Гуго понял — это груз власти.
Трон — вожделенное место удовлетворения всех прихотей? Или место непрерывной изматывающей работы? Власть — право сделать собственное безобразие законом, или ответственность? В первую очередь — за других.
Люди постепенно приходили в себя. Церемониймейстер подбежал и тонким от натуги голоском потребовал объяснений. Гуго поднес к носу недоумка сжатый кулак. Медленно и спокойно, до конца сам не понимая, зачем это делает. И тогда случилось то, что после случалось тысячи раз. Церемониймейстер рухнул на колени и поцеловал руку нового короля.
Будто дуновение прошло по залу. От толпы начали по одному отделяться люди и подходить к трону. Ритуал творился сам собой. Гуго держал стиснутый кулак, они шли, падали, ползли и целовали, целовали, целовали. Гвардейцы королевской роты встали в шеренгу за троном.
Алекса и Дамьена нашли в кабинете. Окровавленный стилет принадлежал шуту. Но самого Дамьена узнали не сразу. Его лицо стало фиолетово-черным и раздулось. Изо рта торчал толстый синий язык. Шут будто дразнил всех напоследок.
Церемония отречения таким образом оказалась не нужна. Гуго приказал гвардии разогнать придворным по их покоям. Суета и шум схлынули. Злые, недоуменные, растерянные лица, среди которых, пожалуй, не было только равнодушных, исчезли. Гуго отправил солдат искать Тейт.
Девушку нашли в парке. Она лежала без чувств, а когда пришла в себя, никого не узнавала.
— Почему ты от меня сбежала?
— Я ничего не помню.
— Вообще ничего?
— Ко мне подошла королева и уколола спицей, — растеряно прошептала Тейт.
— Она мертва. Ее тело лежит в зале церемоний.
— Значит, это была не королева?
Глаза цвета гречишного меда смотрели непонимающе. Хлопали длинные ресницы. Гуго раньше не замечал, какие они черные и густые. Тейт стала еще прекраснее. Король взял ее на руки и отнес в спальню. Гвардейцам было приказано привести фрейлин.
— Если с ее головы упадет хоть волосок, вы пожалеете, что родились, — прорычал новый повелитель.
Девушка беспомощно распростерлась на огромной кровати.
— Это магия, — вдруг прошептала она. — Кто-то принял облик королевы. Он должно быть еще во дворце. Я боюсь.
Гуго оставил у спальни Тейт охрану и приказал фрейлинам не спускать с нее глаз. На следующий день он устроил церемонию прощания с бывшей королевой. Тейт немного пришла в себя. Она сидела на малом троне и время от времени поглядывала на толпу сквозь стекло в старой брошке. Неужели рассчитывала найти злоумышленника таким способом?
Последующие недели были заняты похоронами и наведением хоть какого-то порядка. Память не возвращалась к Тейт, но Гуго было все равно. Он так любил эту женщину, что готов был принять ее любой: больной, грязной, безумной. Даже то, что она стала совершенно другой в минуты близости, его не смущало. Немного задевали разве постоянные напоминания, что она все еще невеста. Тейт не требовала, но настойчиво напоминала, что король обязан повести, наконец, свою возлюбленную к венцу.
День сочетания был назначен. Обряд собирались провести во дворце в главном зале. Придворные шептались по углам, что все делается в нарушение обычаев. Гуго не слушал. Он уже скрутил всех своей волей. Тейт станет его женой! Подставку для орла отнесли в угол. Рядом с троном установили высокий стол, на который поставили два кубка. В них перед началом обряда нальют земляничное вино. Так сочетались все предки Гуго.
До свадьбы оставалось три дня, когда Тейт, выходя на террасу, подвернула ногу. Хруст услышали все. Невеста короля с криком рухнула на пол.
— Она мне мстит! — выкрикнула девушка, как только король вошел к ней в спальню.
Она сидела среди подушек. Нога покоилась в лубке. Фрейлин вынесло в вестибюль.
— Кто? — удивился Гуго.
— Покойная королева.
— Ты ошибаешься. Она была очень доброй женщиной. Она…
— Мстит, за то, что я заняла ее место!
От ненависти у девушки побелела верхняя губа. Нос заострился. Слова выходили с шипением.
— Ты опять ее видела?
— Нет, — быстро успокоилась Тейт. — Но, боюсь, она и мертвая не оставит меня в покое.
— Послушай, — Гуго затронул тему, которая его интересовала с самого начала, — а ты уверена, что мы похоронили именно королеву?
— Я не понимаю, — невеста дернулась всем телом и тут же скривилась от боли.
— Я не уверен, что в королевской усыпальнице покоится тело жены Алекса. Не могу сказать, откуда это чувство, но оно есть. Ты — ее молочная сестра — не могла ошибиться?
— Я… кто? Ах, да! Нет! Нет, не могла. Ее платье, ее волосы…
— Отдыхай. Надеюсь, ты скоро поправишься.
— Ты придешь сегодня ночью?
Пожалуй, прежняя Тейт не была столь напористой. Гуго отнес изменения в характере девушки за счет пережитых испытаний. Все со временем встанет на свои места. Тейт успокоится. Она станет женой и матерью. Они проживут сто лет и будут счастливы.
Когда девушка встала на ноги и смогла ходить без помощи костыля, назначили новую дату свадьбы. Двор уже достаточно успокоился, правда, немного поредев. Время пиров и увеселений уходило. Сладкая жизнь придворного, главной обязанностью которого почиталась всегдашняя готовность к охотам, танцам и интригам, кончилась весьма прозаично. Солдафон Гуго заставил дворян служить. Кто не желал или не умел, отправлялись прозябать в собственные имения. Ждать милости от примитивного грубого, властного вечно мрачного, и мрачнеющего с каждым днем больше и больше короля, не приходилось. Adios!
— Ваше величество, — церемониймейстер держал на вытянутых руках парадную шпагу монарха.
Гуго ее терпеть не мог. Он уже как-то приказывал вернуть игрушку, сверх всякой меры усыпанную блестящими камешками, в сокровищницу. Но то ли его не поняли, то ли решили, что король одумается. Распорядитель дворцовых церемоний опять ее принес.
Королевскую спальню давно освободили от всего лишнего. Остались только кровать, кресло и бюро. Ветер раздувал тонкие зеленые занавески на окнах. Одну створку — от пола до потолка — распахнули настежь.
Король пребывал в кресле совершенно не готовый к церемонии бракосочетания. Главному дворцовому распорядителю было приказано все организовать и подготовить. Но причиной задержки нынче стал жених.
Зеленоватое крыло шторы взмахнуло еще раз, задев Гуго по лицу. Он будто очнулся. Церемониймейстер так и стоял со шпагой в руках. И как будто слегка кривлялся. Гуго прищурил глаза. Почтенный царедворец все время менял очертания. Король закрыл глаза, помассировал веки, открыл. Получилось еще хуже. Вся спальня начала истаивать волнами, будто знойный полдень. А спине, наоборот, становилось все холоднее.
— Пусть прикроют окно, — попросил король. — И опусти ты шпагу.
Следовало встать. Гуго оперся о подлокотники, но подняться не смог. К внутреннему холоду присоединилась чудовищная слабость. Противно задрожали колени. По спине под рубашкой побежали холодные ручейки.
Он в этот момент не думал о том, что старый придворный может вульгарно ткнуть обессилевшего тирана в грудь шпагой. Он не вспомнил, что осталось много недоделанных первостепенной важности дел. Он только страшно сожалел, что не сможет выпить с Тейт брачный напиток. Даже мысль, что его отравили, не принесла такого разочарования. Свадьба вновь откладывалась!
Спешно прибежавший доктор констатировал лихорадку. Гвардейцы на всякий случай окружили спальню короля двойным кольцом, и стояли так, пока на следующий день Гуго не проснулся совершенно здоровым. Но время бракосочетания оказалось упущено. Луна ушла в следующую фазу, звезды переместились. Брачный ритуал теперь можно было провести не раньше следующего месяца.
Невеста неистовствовала и винила во всем мертвую королеву. Гуго, который всю жизнь плевал на суеверия, имел другое мнение. Тот, кто вмешался в память Тейт и сделал так, чтобы она все забыла, возможно, до сих пор прячется во дворце. Король не забыл про Скалениуса. Он не видел паука со времен своей службы в гарнизоне. Тот, скорее всего сбежал, когда закатилась звезда Алекса. Но, кто знает! Кто знает!
— Я кое-что придумал, — прошептал король на ухо невесте.
Они лежали в его огромной кровати. Девушка оказалась горазда на выдумки. Иногда они даже утомляли. Король помнил их первую ночь на сеновале в горном селении. Он помнил, как разверзлись небеса, и далекие светила засияли острыми гранями восторга. Вторая ночь под грохот бури, когда в кромешной темноте и холоде, они согревали друг друга, тоже запомнилась до последней секунды. Но, наверное, такое не повторяется.
Однажды Гуго представилось, что его чувство к этой женщине похоже на горсть воды. Надо очень крепко сжимать ладони, чтобы ни капельки не потерять. Или все уйдет. Он редко размышлял на такие темы. Мысль о пустых ладонях его неприятно зацепила.