Румбы фантастики. 1988 год. Том II - Евгений Носов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То ли мой окрик подействовал, то ли Кубакин и в самом деле решил себя пожалеть, но аэр постепенно выровнял крен и набрал безопасную высоту. Теперь мы шли над сильно кратерированной местностью, изрезанной извилистыми каньонами. В каньонах зловеще курился туман. Гигантские ступени застывших миллиард лет назад потоков лавы придавали ландшафту вид таинственный и романтический. Мне, к примеру, они чертовски напоминали черные руины каких-то странных ступенчатых крепостей… Низменные места здесь все еще утопали в утреннем тумане, сумрак, густые тени преувеличивали глубину провалов и кратерных ям. А дальше, на западе, уже ясно просматривалась более пологая волнистая равнина, левее по курсу вспученная оранжевыми увалами, правее — отдельными группами черно-красных скалистых холмов.
В шлемофоне заныл сигнал вызова. Сквозь свист мотора пробился голос главного диспетчера:
— «Чайка»-триста тринадцать, на связь!
Одним движением Кубакин вскинул на лицо кислородную маску, чтобы плотнее «сел» внутри гермошлема ларингофон.
— Я — «Чайка», бортовой номер триста тринадцать, Кубакин.
— Вадим… слышишь меня? — спросил Можаровский.
Не знаю, какие нервные силы управляют термодинамикой моего организма, но в этот момент я похолодел от макушки до пят.
— Что? — выдохнул я. — Карим?..
— Нет-нет! — спохватился Адам. — Буровая по-прежнему не отвечает, все как было.
Термодинамический эффект сработал в обратную сторону — мне стало жарко и душно. Я очень боялся вестей с буровой.
— Все как было, — повторил главный. — Где вы там? Успели скатиться с Фарсиды?
— Пересекаем Ржавые Пески подножия.
— Зону аккумуляции эолового материала? — уточнил Адам.
— Если угодно, — ответил я и, слегка удивленный его лексической осведомленностью в области ареоморфологии, глянул вниз, на извилистые узоры дюнного поля. Вдруг догадался: он ловит наш «зайчик» на включенной там у себя автокарте маршрутного сопровождения. Я предложил:
— Хочешь картинку?
— Нет. Есть сообщение: медики выруливают на буровую с юга. Сейчас они на широте горы Павлина. Вы опережаете их, по моим расчетам, на десять минут.
«Лучше бы наоборот», — подумал я. Думать о предстоящей работе реаниматоров на буровой было равносильно пытке. Я постарался отвлечься:
— Спасибо за информацию.
Навстречу неслись и с бешеной скоростью исчезали под днищем кабины волнистые гряды пропитанных ржавчиной и припорошенных инеем дюн. Царство Ржавых Песков. С ледовой шапки марсианской арктики к подножию колоссального горного вздутия, называемого Фарсидой, ежедневно стекают студеные ветры и волокут сюда все, что им удается содрать на пути с равнинных просторов Аркадии и Амазонии. Даже небо здесь розовое от постоянно взвешенной в воздухе красной пыли. Я смотрел на прыгающую по верхушкам дюн трепетную тень аэра и уже не ждал от главного ничего, кроме обычной формулы прощания, как вдруг он огорошил меня вопросом:
— Вадим, сколько людей у тебя сегодня на буровой?
— Ты как будто не знаешь?!
— Сменные мастера Фикрет Султанов и Дмитрий Жмаев, — невозмутимо стал перечислять Адам. — Бурильщики Николай Песков, Карим Айдаров, инженер-коллектор Светлана Трофимова…
— Не ошибись, их пятеро на буровой.
— Вот мне и хотелось бы знать, чем каждый из них должен был заниматься в шесть сорок пять утра.
— Я сам ломаю голову над этим.
— Ты гадаешь, что могло там с ними случиться, — возразил Можаровский, — а я спрашиваю: чем каждый из них обязан был заниматься перед утренней связью?
— В шесть тридцать дневная вахта меняет ночную. Принимает скважину, проверяет оборудование в рабочем зале, актирует результаты бурения…
— Извини, Вадим, кто бурил ночью?
— Султанов, Песков.
— Значит, на смену пришли Айдаров и Жмаев? Кстати, как это у вас происходит? Под звуки курантов все четверо встречаются в рабочем зале?
Я помедлил с ответом.
— Встречаются пятеро.
— Что, и Трофимова тоже?
— А с чем же ей, по-твоему, выходить на связь?!
— Понятно.
— Светлана должна быть в курсе всех производственных дел на буровой.
— Понятно, — повторил Адам. — Значит, ты вправе предположить, что утром все пятеро членов твоей команды общались в рабочем зале?
— Да. По крайней мере, так бывает обычно.
— Результат их сегодняшнего общения — лужа крови, «чуть не убитый» Айдаров и затяжное молчание буровой… Послушай, не странно ли, что в этой луже плавает халат Пескова?
— Странностей хоть отбавляй.
— Если Трофимова сказала правду, было бы куда логичнее увидеть в луже халат Айдарова, верно?
— Светлана лгать не станет, — отрезал я.
— Тогда почему халат не Айдарова?
— Наверное, потому, что никому и в голову не пришло раздевать прямо в зале тяжело раненного человека. Куда логичнее поскорее доставить его в каюту.
— Судя по размерам натекшей лужи, с ускоренной доставкой что-то не получилось, — резонно заметил Адам. — Выходит, чтобы снять халат с пострадавшего, время у них было.
— Пострадавшим считаешь Пескова?
— И Айдарова, — добавил главный. — Обоих. Такая обширная лужа крови на одного — слишком много, черт побери!
— По-твоему, Песков чуть не убил Айдарова, а Айдаров — Пескова? — пробормотал я, плохо соображая в этот момент.
— Айдаров — вряд ли. Давай припомним, что говорила Трофимова. «Извини, Галкин, здесь такое творится! Песков нас всех вампирами обозвал и Карима Айдарова чуть не убил!». Сам видишь, мог ли Пескова Айдаров.
— Ну а… кто же Пескова?
— Остальные.
— Остальные?! — Мне показалось, я схожу с ума. Остальные — это Светлана, серьезный уравновешенный Дмитрий и мудрый Фикрет — наш ветеран, мой надежный помощник. — Но Пескова-то за что?!
— Мотив пока неизвестен, — высказал соображение главный (я даже представил себе, как он там пожал плечами и дернул рыжей, как марсианский пейзаж, головой). — Однако в сообщении Трофимовой есть очень странный намек: Песков их всех вампирами обозвал. Всех, заметь!
— Заметил. И чего в этом…
— Может быть, и ничего, — перебил Можаровский. — А вдруг он знал, что говорил?
— Бред какой-то!..
— При тебе он когда-нибудь ругался такими словами?
— Песков никогда не ругается — он по натуре своей не агрессивен. Вампиров, вурдалаков и упырей при мне он ни разу не поминал ни в какой связи. И что из этого следует?
— Только то, что сообщила Трофимова. Кроткий, как голубь, Песков взбунтовался один против всех. Ты склонен Трофимовой верить? Мы — тоже. Опираться будем на голую логику.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});