Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж - Глен Кук

Энтропия — вот приблизительный словесный эквивалент для того, что Гней Юлий Шторм называл злом. Энтропия антропоморфного свойства, со злорадной жадностью пожирающая любовь и дух созидательства, которые, как я думаю, он считал главными составляющими Добра.

Довольно необычные взгляды, но прежде чем пройти за ним по тому лабиринту, что зовется Теневой Линией, тебе придется понять, что он это видел так.

Масато Игараши Шторм

Глава четырнадцатая:

3031 год н. э

Шторм, Кассий и собаки сгрудились в кабине лифта. Он рванулся вниз, в самое сердце планетоида, к Центру Тактической Информации и Транспортной Службы.

Бенджамен, Гомер и Люцифер пришли в полное смятение, когда их отец вошел в Центр. Шторм мрачно вглядывался в их лица, озаряемые вспышками на дисплее тактического компьютера и карте звездного неба. Все молчали.

Сыновья Шторма стояли потупившись, словно дети, пойманные с запретными спичками в руках. Шторм повернулся вполоборота к Кассию, глядя на вахтенного офицера. Кассий наклонил голову. Вахтенному офицеру предстояло объяснить, почему он не доложил об обнаруженных кораблях. И вспомнить, чем он обязан Гнею Шторму. Разнос ему предстоял ураганный.

Для Кассия подобный проступок был непостижим. Он бы никогда не позволил своей ненависти к семейству Ди влиять на выполнение своего долга. Ди были презренной шайкой лицемерных жуликов, рвачей, информационных дельцов. Бесполезной тратой жизненной энергии. Но… Кассий подавлял свои чувства, потому что верил в безошибочность суждений Шторма. А этот вахтенный офицер служил в Легионе не так долго, чтобы приобрести эту веру.

Случись Шторму когда-нибудь ошибиться, явно и жестоко… Кассий не знал, как бы он поступил. Он так долго прослужил вместе со Штормом, что — не исключено — упрямо следовал бы уставу.

Шторм снова оглядел сыновей и удостоил Люцифера одной из своих столь редких улыбок. Этот дурак пытался убить собственную жену.

Шторм подумал о Поллианне и передернулся.

На этот раз придется их простить. Он сам виноват в этом карманном мятеже. Надо было рассказать про женщину.

Тогдашние свои действия он теперь не слишком высоко оценивал. Просто поступил, как обычно, не ставя никого в известность, что делает и почему. Последнее время он стал часто ошибаться. Наверное, стареет. В его ремесле выживают те, кто не оставляет места для ошибки.

Он встретился взглядом с Люцифером, и сын его отшатнулся, будто его толкнули.

Люцифер был всего на шесть лет старше Мауса. Высокий, хорошо сложенный, по складу ума он пошел в мать.

Леди Пруденс Гэльская славилась среди небесных сейнеров как поэтесса и музыкантша в ту пору, когда ее народ, загадочные ловцы звезд, еще не скрылся окончательно в межзвездных глубинах. Она явилась в Крепость в качестве эмиссара, жалуясь на Префектлас и умоляя спасти ее малозаселенный, далекий мир от сангарийской тирании.

Шторма тронуло ее беззащитное доверие. Никто не знал, как найти неуловимых сейнеров. Она выдала ему эту тайну в наивной надежде, что это побудит его прийти на помощь. Она метнула кости, поставив все на один бросок.

И выиграла.

Шторму не пришлось потом раскаиваться.

Пруди ему запомнилась лучше всех остальных женщин. Наедине с ним — горячий, ненасытный комочек плоти. На людях — женщина холодная, знающая свое дело, порою властная, а еще — дерзновенная. Ошеломляюще дерзновенная. Никогда прежде и никогда после нее никому не удавалось втянуть Железный Легион в битву наугад.

Он очистил ее мир от сангарийцев. Она подарила ему сына. А потом пути их разошлись.

У Шторма было без счета женщин, родивших ему десятки детей. Родители его тоже не знали понятия «верность». Трое его братьев родились от разных матерей. Майкл Ди — от другого и притом неизвестного отца.

У Фриды Шторм тоже случались измены. К похождениям Гнея она относилась спокойно.

А потому Люцифер родился художником. И хорошим. Его стихи были на уровне таких гигантов, как Моро и Чижевски. Визуалист Бороба Тринг создал калейдоскопическое шоу на основе Люциферова эпоса «Зольдатен», воспевающего Легион, а в качестве музыкального сопровождения воспользовался симфонией Люцифера в вагнеровском духе.

Однако Люцифер считал для себя поэзию и музыку не больше, чем хобби.

Он твердо решил стать солдатом. Тщетная надежда. Для этого ему не хватало инстинктов убийцы.

Солдат удачи обязан действовать без тени угрызений совести. Ему противостоят профессионалы, действующие быстро и беспощадно. Они не оставляют противнику времени на рефлексии и сожаления по поводу варварской сущности войны.

Шторм прощал Люциферу его недостатки охотнее, чем сыновьям, не обладающим талантами. На этого мальчика он надеялся. Быть может, когда-нибудь Люцифер одумается и найдет свой путь.

Бенджамен и Гомер были близнецами. Единственные дети Шторма от Фриды, они теоретически и по собственной своей оценке были его любимцами. И бунтовщиками. Мать же всегда защищала их, как злющая старая кошка — своих котят.

«Может быть, моя вина, что они бунтуют, — подумал Шторм. — Они уже десятки лет как мужчины, а я с ними как с мальчишками. У них же у самих внуки, черт побери!»

От такой долгой жизни у человека смещается временная перспектива.

Близнецы были разными, как день и ночь. Шторм временами сомневался, что оба — его сыновья.

Бенджамена — светловолосого Аполлона — легионеры помоложе, считающие его отца исторической реликвией, просто обожали. Но в трудных ситуациях обратятся ли они к Бенджамену? Нет. Бенджамен Шторм мог и не выдержать давления.

Его мать и друзья видели в нем кронпринца Легиона. Отец так не считал. Если Железный Легион переживет Гнея Шторма, то из всех детей Шторма лишь любимец Кассия обладает тем, что нужно, чтобы править наемниками и бросать их в битву.

Бенджамен умел завоевывать сторонников одним словом, одним жестом. Он обладал этим редкостным даром — внушить любому, что тот — единственное человеческое существо во всей вселенной, до которого Бенджамену есть дело. Но способен ли он привить людям веру?

Не исключено, что Бенджамен однажды возглавит Легион, если отец его сам не назначит себе преемника. Но только до первого дела. У Шторма не вызывало сомнений, что сын его, будучи сильной личностью, возьмет верх над другими претендентами. Но он с трудом представлял себе успехи Бенджамена на полях сражений.

Бенджамен мог повести за собой людей, как гаммельнский крысолов, но доведись ему столкнуться с такими противниками, как Хоксблад и ван Бреда Колффс, они пропустят его харизму через мясорубку и намажут себе на бутерброд.