Босиком по пеплу. Книга 3 - Д Алекс "Алекс Дж"

– Тебя…, – она смаргивает капли влаги с ресниц, возвращая мне соленый мучительно-нежный доверчивый поцелуй. Избавившись от боксеров, я полностью накрываю ее собой, упираясь локтями в постель и заключая прекрасное лицо жены в горячие ладони.

– Никаких слез, сладкая, – слизываю влажную дорожку с уголка глаза. – Только вперемешку с оргазмами, – добавляю хрипло, толкаясь налившейся головкой члена в нежный вход, погружаясь только на пару сантиметров.

– Ран, – ее глаза испуганно расширяются.

– Не бойся, я буду очень острожен. Больно не будет, обещаю.

– Так быстро…, – она задерживает дыхание, напрягаясь всем телом, сердце напротив моего колотится оглушительно громко и сильно.

– Мы начнем с того, что ты боишься больше всего, а потом вернёмся к прелюдии, – озвучиваю свои действия, медленно проникая вглубь. – Если захочешь.

– Мне страшно, что я ничего не почувствую… – шепотом признается Алисия. – Что не смогу дать тебе того, что ты хочешь.

– Все, чего я хочу, уже мое, tatlim, в моих руках, в моем сердце, – без колебаний отвечаю я. – Ты мой источник, Алиса, иди ко мне, – глубокий толчок на выдохе, ее сдавленный слабый стон.

Опоясывающее удовольствие натягивает каждый нерв на моем теле, напряжение в мышцах от вынужденной сдержанности только усиливает ощущения. Я начинаю медленно двигаться, проникая во влажные тиски ее лона в одном темпе. Настроенное под меня тело жены откликается, узнает, подстраивается под выбранный ритм, но мысленно Алисия все еще противится скользящему внутрь и наружу наслаждению. Она облизывает губы, слишком зациклившись на своих ощущениях, точнее на страхе, что они изменились.

– На меня смотри, – приказываю более жестким тоном. – Не думай, сладкая. Ныряй со мной, – задыхаясь, я глажу ее губы своими, настойчиво удерживая ее взгляд. – Моя красивая смелая девочка. Не сдерживайся, – хриплю я, наращивая темп. – Удовольствие – это лекарство, не отказывайся от него, – полностью выхожу, сделав несколько дразнящих движений головкой члена по клитору, снова погружаюсь до предела. Она так сладко дрожит, срывается на глухие стоны.

– Шайтан, как же мне хорошо с тобой, – сдерживаться становится сложнее, когда я ощущаю, какой влажной она становится, как поддается бедрами навстречу, тяжело дышит сквозь стиснутые зубы, как ее плоть сдавливает мой член, когда я сжимаю пальцами тугие соски. – Черт побери, девочка, – бормочу я, закрывая глаза первым. Трехнедельное воздержание дает о себе знать. Я чертовски близко. На висках и спине выступает испарина.

– Давай со мной, – ткнувшись лбом в ее лоб, хрипло зову я, быстро и глубоко вбиваясь между разведённых бедер. Спальню наполняют мои гортанные рычащие стоны и ее – протяжные, рваные. Звонкие удары плоти подстёгивают надвигающую стремительную развязку. – Tatlim, – требовательно шепчу я.

– Не могу, – всхлипывает Алиса, впиваясь коготками в мои плечи, отчаянно целуя в губы.

– Все получится, сладкая, – обещаю я. Вдавив сжатый до побелевших костяшек кулак в изголовье кровати, просовываю свободную руку между нашими телами, хлопаю подушечками пальцев по набухшему клитору. Надавливаю, обвожу, рисуя бесконечность, снова влажно шлепаю. – Так, хорошо, да, маленькая? – всасываю ее губу, врезаясь почти до упора и нажимая на чувствительную горошину.

– Ай… – глухо вскрикнув, Алиса выгибается дугой, утыкаясь пятками в матрас и сжимая коленками мои таранящие ее лоно бедра. Я чувствую, как волны освобождения одна за другой накатывают на Алисию, содрогающуюся в вырванном практически силой оргазме.

– Вот так, умница, – слизав капельку пота с ее виска, я резко выхожу, несколько раз двинув ладонью по набухшему члену, кончаю на ее живот с глухим удовлетворённым стоном. И не разряжаюсь внутрь вовсе не потому, что, не доверяю контрацептиву в организме жены. Я знаю, что лекарство не подведет, а вот ее будут терзать страхи, пока она не убедится, что беременность не наступила.

Благодарно и нежно поцеловав Алисию в губы, я падаю рядом, на пару минут позволяю себе отдышаться и расслабиться после полученного острого удовольствия. После, встаю и ухожу в ванную, и, вернувшись со смоченным в теплой воде полотенцем, осторожно стираю с тела Алисии следы своей спермы.

Она задумчиво и немного рассеянно наблюдает за мной, позволяя ухаживать за собой, выглядит спокойной и умиротворенной, что не может не радовать.

– Как у тебя это получается? – тихо спрашивает, когда я снова вытягиваюсь рядом и заключаю жену в тесные объятия.

– Что именно? – уточняю я, прижимаясь губами к прохладному лбу.

– Откуда ты знаешь, что нужно сказать и сделать? Я была уверена, что долго не решусь… снова, – Алиса смущенно замолкает. Непривычно робкая, невероятно-хрупкая. Почему у меня нет еще одной жизни, чтобы провести ее только с ней, далеко-далеко, в хижине на берегу озера?

– Отвечать честно? – с улыбкой спрашиваю я.

– Мы же договорились, что всегда честно.

– Проконсультировался со своим психологом.

– Серьезно? – отстранившись, Алисия недоверчиво смотрит мне в глаза. – Не знала, что у принцев есть собственные мозгоправы.

– А что в этом удивительного? В режиме постоянной многозадачности помощь опытного специалиста – жизненная необходимость. К тому же я знал, что ты точно этого не сделаешь, – объясняю удивленной жене.

– Вот и нет, – фыркает tatlim. – Я тоже консультировалась.

– Ты умница, сладкая, но мой мозгоправ явно оказался компетентнее, – ухмыляюсь я, поглаживая мочку ее уха. – Судя по результату.

– Мне все еще больно, – помолчав, произносит Алисия, имея в виду происходящее в душе, в сердце.

– Я знаю, – киваю, крепче прижимая загрустившую тигрицу к себе. – Вместе справиться с болью будет легче, чем по одиночке.

– Тебя не было так долго, Ран, – подавленно вздыхает Лиса, обнимая меня в ответ.

– Сейчас я здесь.

– А завтра?

– Уже завтра, – отзываюсь, массируя белокурый затылок пальцами. – И на него у меня большие планы, но сначала целебный здоровый сон.

Глава 7

Я даже не предполагала, что предложение Амирана о здоровом сне будет настолько коротким. Кажется, прошла всего секунда с того момента, как я устроилась щекой на горячей груди мужа и начала дышать в такт гулким ударам его сердца.

– Просыпайся, малышка, – сонный голос мужа царапают хриплые нотки. Слегка приоткрыв веки, я осознаю, что розоватый рассвет только начал пробираться укрытую уютным полумраком спальню. Какого черта? Разве сегодня не выходной?

– Который час, Мир? – едва нахожу в себе силы на слабый шепот.

Прильнув к ключице, Рана, жадно вдыхаю запах его тела, напоминая самой себе озабоченную Туманом Саваж. Провожу носом по коже, и зарываюсь лицом в его подушку, задеваю губами пульсирующую вену на шее эмира.

– Безумно хочу спать. С тобой, Ран. Бесконечно долго, – мурлычу я, закидывая на него ножку таким образом, чтобы его бедра оказались заключены между моих.

Амиран в ответ издает горловой рык, ощущая, насколько я влажная для него. Все еще с вечера или уже – неважно. Наша близость не отпускала меня даже во сне, и мое тело этого давно не стесняется, а сомнения в том, что, как раньше, между нами уже не будет, он уничтожил начисто.

Сколько времени ему понадобилось, чтобы вдохнуть в меня жизнь и веру в себя, в нас? Каких-то несколько часов против трех недель тревожного одиночества. Еще вчера днем я задыхалась от переполняющих душу страхов, а сегодня нет ничего естественнее и правильнее, чем наши обнаженные тела, переплетенные друг с другом.

Сквозь сон, еще больше домогаюсь до шеи мужа с горячими поцелуями. Низ живота мгновенно наполняется тяжелой и приятной истомой, которой невозможно и совершенно не хочется противостоять.

– Нам нужно вылетать, tatlim. Поспишь в самолете, – объявляет Амиран, пробуждая во мне бурю негодования и любопытства. – Твои вещи уже собраны. Я приготовил для тебя сюрприз.