Драконова Академия. Книга 1 (СИ) - Индиви Марина

Глава 8

Мгновение в зале царила тишина, или мне так показалось? Потому что когда толпа взорвалась множеством голосов, перекрывших даже грохот моего сердца – похоже, ожившего вместе со мной после заклинания, Люциан сунул коробочку с кольцом в руку открывшего рот Даса и шагнул ко мне. Пальцы сомкнулись на запястье браслетами, дыхание прервалось, раскрывшаяся прямо перед нами пасть портала под визг особо впечатлительных выплюнула меня обратно в комнату Ленор. С шипением, похожим на змеиное, портал захлопнулся, отрезая нас от зала, от собравшихся и от шума, идущего в бальном зале по нарастающей.

– Я, кажется, предупреждал, – прорычал Люциан, глядя мне в глаза, – что ты будешь делать все, что я скажу, или очень сильно пожалеешь?

Не знаю, как выглядит драконья ярость на самом деле, но на мой взгляд он вполне мог быть ее олицетворением. Черты лица заострились, золото во взгляде стало тяжелым и темным, а сила, плеснувшая от него, ударила прямо в грудь, заставляя вздрогнуть от этой звериной мощи.

– Не помню, предупреждала ли я, – ответила, стараясь оставаться спокойной, насколько это возможно, потому что все мои внутренние имеющиеся в наличии чешуйки встали дыбом, – но я не привыкла, когда меня ставят на колени.

– Очень интересно, – его голос сейчас больше напоминал рычание, чем человеческую речь, – и когда ты привыкла к другому, Ларо? Ты, которая готова была танцевать на задних лапках перед любым, кто мило посмотрит в твою сторону? Ты, которая только и умела заискивающе бормотать так, что едва слышно? Ты, чьи родители предали всех нас, прибегнув к магии темных, чтобы совершить покушение, а потом имели наглость все отрицать – нас подставили, нас подставили? Твои родители не просто заговорщики, они предатели, а из тебя не получилось даже их жалкого подобия – так, двуногая во всем сомневающаяся мелкая мерзость, с которой даже связываться – только мараться.

Не знаю, что стало последней каплей – его слова о Ленор, или о ее родителях, потому что внутри меня поднялась знакомая волна силы. И эта волна, сорвавшись с моих рук, ударила в Люциана, но в отличие от девчонок, которых отнесло к двери, ему разве что волосы растрепало.

А вот злости явно добавило: золото в его глазах стало еще более раскаленным.

– Как я уже и сказал, никчемность, – выплюнул он. – Я с тобой закончил, Ларо. Возвращай все, что на тебе надето, и молись, чтобы твой завтрашний день не стал последним в этой Академии.

Меня затрясло то ли от передоза обрушившихся на меня заклинаний, то ли от драконьей силы, которая давила сейчас. Первым делом я расстегнула серьги, которые швырнула на постель, следом ожерелье, потом сбросила туфли, которые мгновенно увеличились в размерах.

– Забирай, – процедила я. – И проваливай. Идея связаться с позором драконьего рода явно пришла ко мне после удара головой во время дуэли…

Договорить не успела: с его пальцев сорвался золотой вихрь, подбросивший меня вверх и швырнувший аккурат на кровать. Перед глазами потемнело, сброшенные камни больно впились в спину, а когда я проморгалась, надо мной уже склонился Люциан.

– Когда я говорю все – это значит, все, Ларо, – жестко усмехнулся он.

Коснулся моего бедра, и в следующее мгновение ткань под его пальцами просто растворилась. Золотое пламя пожирало платье быстрее, чем это мог бы сделать настоящий огонь, и в следующее мгновение я оказалась под ним полностью обнаженной.

От осознания этого меня затрясло еще сильнее, равно как и от осознания того, что его рука по-прежнему лежит на моем бедре, и что мы в этой комнате совершенно одни, все на балу. Это чувство заставило меня резко рвануться в сторону в попытке избежать его прикосновения, но добилась я только того, что Люциан перехватил мои руки, вжимая их в подушки над головой, вторая его рука легла мне на грудь, как лапа дракона. В золотых глазах помимо ярости мелькнуло что-то еще, действительно дикое, первобытное, звериное, скользящее по моему телу гораздо более непристойно, чем мгновение назад – его пальцы. В этот момент мне стало по-настоящему страшно.

– Убери руки, – процедила я, стараясь вложить в свой голос столько силы, сколько во мне осталось. Вместо силы получилось просто громко. И рвано.

– Или что? – усмехнулся он.

– Или я сообщу сестре, что вместо того, чтобы присутствовать на балу, вы тут непонятно чем занимаетесь.

Взгляд Люциана полыхнул так, что в комнате, уже оставленной светом закатного солнца, стало светло как днем. Тем не менее он меня отпустил и медленно обернулся. Сложив руки на груди, у открытой двери стояла девушка, которая утром мне помогла и которую облила подружка Драконовой.

Адептка из соседней комнаты.

– Тебе заняться нечем, Лика? – жестко интересуется Люциан. – Дуй отсюда, пока я по-настоящему не разозлился.

– Да ну? – она прячется за жестом из скрещенных рук, по которому видно, что уровень заряда уверенности в ней как у моего смартфона сейчас на полянке. Если он выжил после удара молнией.

В этот момент я рывком поднимаюсь и безо всякой магии с разбегу врезаюсь в спину драконьего принца. Сила инерции работает лучше, а когда есть помощница – вдвойне. Летящему вперед Люциану девушка подставляет подножку, и я добавляю сзади, в результате чего он вылетает за дверь. Которую мы вдвоем с грохотом захлопываем и прислоняемся к ней спиной.

– Контур! – шепчет Лика. – Восстанови контур, запри дверь!

Кто бы мне еще рассказал, как это сделать, но сейчас времени на раздумья особо нет. Я представляю знакомый контур магического замка и как он смыкается, раздается щелчок. Дверь содрогается от удара, но тщетно.

– Ларо, – шипит из-за двери этот драконохрымц, – открой дверь по-хорошему. Завтра ты все равно пойдешь на занятия.

– Завтра будет завтра, – отвечаю я.

Из-за двери доносятся ругательства, после которых воцаряется тишина. Мы с соседкой переглядываемся: она по-прежнему в облитом платье, а я голая. Да, начало учебного года у нас задалось, ничего не скажешь.

– Пару минут, – говорю я.

Метнувшись к шкафу, нахожу первую попавшуюся одежду, то есть самое ближайшее платье и влезаю в него. Лика в этот момент отлепляется от двери. Меня по-прежнему потряхивает, когда я застегиваю пуговицы. Драгона уже давно нет в комнате, но его руки на своей коже я чувствую до сих пор. Чувствую впечатвшиеся в запястья сильные пальцы и прикосновение ладони – буквально в нескольких сантиметрах от холмиков груди.

Из-за этого пуговицы никак не хотят застегиваться, то и дело спотыкаются о бортики петель. Дело осложняет еще и то, что у этого платья они находятся сзади.

Лика подходит.

– Давай помогу?

В отличие от нее я не собираюсь отказываться, тем более что я так полчаса буду застегиваться, а не пару минут.

– Драгон, конечно, тот еще чешуйчатый шныр, но сегодня у него просто сорвало крышу, – говорит она, – что ты сделала?

– Сказала, что подумаю в ответ на его предложение руки и сердца.

– А, ну тогда неудивительно. Ему же в принципе никто не отказывал.

– Значит, я лишила его нетошной девственности.

Лика фыркает и отступает.

– С пуговицами все, – говорит она. – Прости, что наорала на тебя там, внизу. Я просто очень расстроилась.

– Проехали, – говорю я. – Спасибо что помогла с платьем.

Она вздыхает.

– Я просто не привыкла к такому… – кивает себе за спину. – Одеваться сама и все такое. Мой отец – он как бы не последний дракон Даррании.

Я приподнимаю брови.

– Но моя сестра имеет на него очень большое влияние. Она его перворожденная, и к тому же, ее мать он действительно любил. Поэтому когда она сказала, что меня нужно выдать замуж, и что учиться мне вовсе необязательно, он согласился.

У них тут что, Средневековье или Викторианство?

– У вас что, такое законно? То есть кто-то может тебе приказать выйти замуж?

– Приказать – теоретически нет. Но вот отказать в обеспечении вполне. Словом, когда я сказала, что пойду  в академию, а не замуж, моя семья заявила, что теперь я буду жить на стипендию и учиться смогу до первого косяка. Ты не подумай, что я жалуюсь или что-то вроде, просто пока я ходила на подготовительные, и они просто капали мне на мозги – это одно. А когда оказалась здесь, в этом закутке…