Цена тайны - Ивонн Линдсей

— В моем случае сторон гораздо больше. Я росла, зная, что моя мать умерла. Каким же шоком было узнать, что на самом деле она жива.

— Умерла?

Что же произошло? Неужели Джон Мастерс так ненавидел свою жену?

Глава 10

— Мы с Итаном узнали об этом только после смерти отца. Если бы брат не занимался финансовыми делами компании, мы бы понятия не имели…

— Расскажите, что случилось? — попросил Финн, вспомнив о «двух сторонах истории». Он слышал лишь одну версию, рассказанную ему Лоренцо.

— Я знаю лишь, что мама пыталась уйти от отца. А мы с братом были в машине. Она была пьяна и не справилась с управлением. Нас с Итаном госпитализировали. А отец сказал матери, что она может уходить, раз так хочет, но нас она не получит. Он согласился платить ей каждый месяц, чтобы она больше не появлялась. Так и произошло. Она уехала от нас. Отец регулярно отправлял платежи, а она принимала деньги, чтобы не вспоминать о нас.

— И поэтому вы хотите ее найти? Узнать почему?

Тамсин с непроницаемым лицом крутила в руках бокал, а Финн молча ждал ответа.

— Да, — решительно ответила она, поставив бокал на стол. — Думаю, я заслуживаю знать, почему росла без матери.

В ее голосе слышалась боль, Финн чувствовал ее, будто она была чем-то вещественным. Он вновь ощутил, что Тамсин Мастерс почти на грани срыва.

Девочке должно было тяжело расти с холодным отцом и без матери, даже если вокруг суетились няни и другие члены семьи. Детям нужны оба родителя. Ему самому повезло: хотя бы первые двенадцать лет у него была семья, а потом появились Лоренцо и Эллен.

— Не поймите меня превратно. Я от нее ничего не хочу. Мы с Итаном были близки, и он всегда защищал меня. Отец тоже любил меня по-своему, и у меня есть двоюродные братья и сестры. Я просто хочу понять, почему она бросила нас, почему ей было все равно.

Финну очень хотелось рассказать, что в этой истории есть еще много подробностей, но это была не его тайна.

— Надеюсь, вы найдете ответы на вопросы, — мягко ответил он.

— Да, я тоже, — слабо улыбнулась Тамсин.

— А теперь десерт, — разряжая обстановку, объявил Финн. — Вы готовы?

— Конечно. Я уже достаточно съела на сегодня, еще несколько калорий ничего не изменят. А старички в центре точно заставят меня завтра попотеть.

Финн забрал со стола тарелки. На его взгляд, Тамсин съела едва ли много, но не ему ее заставлять. Он достал упаковку мороженого и разложил его на две тарелки. Вместе с шоколадным соусом он принес их на подносе к столу.

— О! Мороженое! — воскликнула Тамсин.

— Не просто мороженое, — дразняще произнес Финн, — а лучшее в Новой Зеландии.

Тамсин поднесла ко рту ложечку.

— Там внутри ириска?

Финн улыбался, глядя на написанное на ее лице удовольствие.

— Жизнь не жизнь, если ни разу не попробовал этого мороженого. Оно вкуснее в рожке, но я решил, что первый наш ужин должен быть цивилизованным. — Он протянул ей соус. — Попробуйте это.

Соус застыл на мороженом шоколадными хрустящими каплями. Тамсин издала довольный стон, от которого Финна пронзило жаркое желание. Ему пришлось сдерживать его весь вечер, держа Тамсин подальше от себя, но сейчас ему хотелось повалить ее на стол и слизывать десерт прямо с ее тела. Финн беспокойно заерзал на стуле.

— О, это чудесно. — Тамсин взяла еще ложечку. — Ни разу в жизни не пробовала ничего подобного.

Финн положил в рот большой кусок мороженого в надежде, что холод остудит его разгоряченное либидо. Но ничего не вышло, и он с мукой смотрел, как Тамсин проводит языком по губам, слизывая остатки шоколада. Он быстро закрыл глаза, пытаясь избавиться от наваждения. Ему следует быть сдержаннее.

Тамсин доела, стук ложечки о тарелку дал ему понять, что пытка кончилась, и Финн вздохнул с облегчением.

— Давайте, я уберу.

— Нет, я сама, — настояла Тамсин, беря тарелки. — Вы уже приготовили такой вкусный ужин. Я могу хотя бы помыть посуду?

— Определенно нет. — Финн прошел за ней на кухню. — Для этого существуют посудомоечные машины.

— Если так…

— Да. — Финн взял ее за руку и вывел из кухни. — Может, чашечку кофе? Моя машина, конечно, не такая быстрая, как ваша, но в ней получается неплохой кофе.

Тамсин покачала головой:

— Нет, мне пора домой. Завтра мне нужно проснуться с ясной головой. Спасибо за вечер. Все было очень мило.

— Всегда пожалуйста, мне тоже понравилось, произнес Финн, и в голове пронеслось: «Мне понравились вы». — Я рад, что вы пришли.

— Я… Да, я тоже, — вдруг смутилась Тамсин.

Растерявшись, она не нашла сил отпрянуть, и Финн сделал то, что и следовало: наклонился и поцеловал ее. Стоило их губам соприкоснуться, как вся неприязнь, зависть, которую Финн испытывал к Тамсин за все годы, тут же растворились, оставив его наслаждаться мягкостью ее губ.

Разум твердил ему, что нужно поддразнить, ласкать, быть чутким, и ее губы раскроются под его ласками. Финн нежно провел языком по ее нижней губе и почувствовал, как Тамсин вздрогнула. Он шагнул ближе и обнял ее за талию. Поцелуй стал глубже, и Финн утонул в тумане жажды и желания, понимая, что поцелуя ему недостаточно.

Он с трудом отпрянул. Он мог бы взять ее, но ему хотелось, чтобы она сама пришла к нему, когда будет готова.

Зрачки Тамсин были расширены, губы чуть припухли после страстного поцелуя.

— Мне… Мне пора.

— Да, я знаю.

Финн взял ее за руку и довел до машины. Там он открыл ей дверцу и ждал, пока она заведет мотор и пристегнется. Тамсин помахала ему рукой, прежде чем захлопнуть дверцу. Глядя ей вслед, Финн пытался понять, неужели всего пару дней назад он хотел, чтобы она уехала.

Тамсин едва помнила, как добралась до дома. Эмоции кипели внутри ее. Один поцелуй, обычный поцелуй двух взрослых людей. Почему же он так на нее подействовал? Как обычная ласка смогла стать такой насыщенной, сложной, наполненной чувством?

Когда Финн наклонился, чтобы поцеловать ее, она знала, что это будет мило. Трижды «ха»! Ей следовало знать, что у Финна не может быть мило — это было сногсшибательно, умопомрачительно и фантастично! Внутри ее все растаяло от его прикосновений, мысли исчезли, и все сознание наполнилось желанием.

А затем он остановился. Возможно, ему было не так хорошо, как ей. Но когда она увидела его глаза, потемневшие, словно грозовые тучи, то сразу ощутила, что он хочет ее так же, как и она его. И это понимание пролилось бальзамом на ее душу.

Тамсин с трепетом осознала, что если бы Финн не отпустил ее, то она, отбросив все предостережения, позволила бы отвести себя в постель.