Возвращение танцмейстера - Хеннинг Манкелль

– Пока ничего.

Рундстрём коротко кивнул Стефану и вышел.

Джузеппе побарабанил пальцами по столу.

– Рундстрём иногда бывает бестактен. Но он ничего плохого в виду не имел.

– Он, разумеется, прав – мне не следует вмешиваться в следствие.

Джузеппе откинулся на стуле и внимательно посмотрел на Стефана:

– А ты вмешиваешься?

– Во всяком случае, намерения такого у меня нет. Но иногда получается не так, как хочешь.

Джузеппе посмотрел на часы:

– Ты останешься в Эстерсунде на ночь?

– Еще не решил.

– Оставайся. Я работаю и вечерами. Приходи сюда после семи. Надеюсь, к тому времени уже никого не будет. Мне нужно на вызов – у нас половина людей больны. Если хочешь, можешь посидеть у меня.

Джузеппе показал на папки, стоящие позади него на полке:

– Можешь проглядеть материалы. Потом поговорим.

– А Рундстрём?

– Он живет в Брюнфлу, и вечером его точно не будет. Гарантирую. Никто не будет задавать вопросы.

Джузеппе поднялся. Стефан понял, что разговор окончен.

– Наш старый театр переоборудовали в гостиницу. Получилось неплохо. Сейчас, в октябре, у них наверняка есть места.

Стефан застегнул куртку.

– А что Умео? – спросил он.

– Мы посылаем туда трупы.

– Я почему-то думал, что в Упсалу или Стокгольм.

Джузеппе улыбнулся:

– Не забудь, что находишься в Эстерсунде. Отсюда до Умео ближе.

Джузеппе проводил его до выхода. Стефан заметил, что он прихрамывает. Джузеппе перехватил его взгляд:

– Поскользнулся в ванной. Ничего страшного.

Джузеппе открыл входную дверь, и они вышли на улицу.

– Уже пахнет зимой, – сказал Джузеппе и оценивающе поглядел на небо.

– Герберт Молин у кого-то купил дом, – сказал Стефан. – Частным путем или через маклера.

– Мы, разумеется, интересовались этим вопросом, – сказал Джузеппе. – Он купил дом через частного маклера. Не через бюро недвижимости, не через банк. Продажа и покупка домов в малонаселенных районах. Этого маклера зовут Ханс Марклунд. У него собственная фирма.

– И что он говорит?

– Пока ничего. Он был в отпуске в Испании. Видимо, у него там дом. Я встречаюсь с ним завтра.

– Так он приехал?

– Вчера.

Джузеппе задумался.

– Я могу сказать нашим, что беседу с ним беру на себя. Что, в свою очередь, означает, что вы вполне можете с ним потолковать. – Джузеппе засмеялся. – Рундстрём бывает иногда бестактен, – повторил он. – Но с кем, черт подери, не случается? А так-то он хороший парень.

– А Ханс Марклунд?

– У него контора дома, в Крукуме. Поезжайте на север. В Крукуме увидишь объявление – «Ваши маклеры». Позвони сюда в четверть восьмого, и я тебя встречу.

Джузеппе исчез. Выпад Рундстрёма разозлил Стефана, но в то же время и подстегнул его. К тому же Джузеппе обещал ему дать прочитать материалы следствия. Он догадывался, что Джузеппе мог из-за этого навлечь на себя неприятности, хотя нет ничего противозаконного в том, чтобы разрешить коллеге из другого города принять участие в следствии.

Стефан без труда нашел гостиницу, о которой говорил Джузеппе. Ему достался номер под самой крышей. Он бросил сумку и пошел назад к машине. Перед этим он, правда, позвонил в гостиницу в Свеге.

– Комната останется за тобой, – заверила девушка-администратор.

– Я вернусь завтра.

– Когда вернешься, тогда вернешься.

Стефан нашел выезд из города. До Крукума было всего двадцать километров, и он сразу нашел то, что искал. Маклерская контора находилась в желтом здании с большим садом. Какой-то человек возил по газону бензиновый агрегат вроде пылесоса – убирал опавшие листья. Увидев Стефана, он выключил мотор. Мужчина оказался примерно в том же возрасте, что и Стефан, хорошо тренированный, с татуировкой на запястье. Лицо его украшал темный южный загар.

– Ищешь дом? – спросил он.

– Не совсем. Это ты – Ханс Марклунд?

– Я.

Он вдруг посерьезнел.

– Из налогового управления?

– Опять же не совсем. Мне дал твой адрес Джузеппе Ларссон.

Ханс Марклунд наморщил лоб. Потом вспомнил:

– Полицейский. Я только что вернулся из Испании. Там многих зовут Джузеппе. Или что-то в этом духе. Но здесь, в Эстерсунде, Джузеппе только один. Ты тоже полицейский?

Стефан замялся.

– Да, – наконец сказал он. – Я тоже полицейский. Ты в свое время продал дом человеку по имени Герберт Молин. Как тебе известно, его уже нет в живых.

– Зайдем в дом, – предложил Ханс Марклунд. – Мне даже в Испанию позвонили, что он убит. Но я думал, что они придут завтра.

– Они и придут, – сказал Стефан.

Одна из комнат на первом этаже была оборудована под офис. На стенах висели карты и фотографии домов на продажу. Стефан прикинул – цены намного ниже, чем в Буросе.

– Я пока один, – сказал Марклунд. – Жена с детьми остались в Испании еще на неделю. У нас там маленький домик в Марбелле. Наследство от родителей. У детей осенние каникулы, или как они там называются.

Он принес кофе, и они уселись за стол, заваленный папками и проспектами.

– У меня в прошлом году были проблемы с налоговиками, – сказал Марклунд извиняющимся тоном, – поэтому и спросил. У коммуны плохо с деньгами, вот они и выжимают все до последней кроны.

– Одиннадцать лет тому назад ты продал дом под Линселлем Герберту Молину, – сказал Стефан. – Я работал с ним в Буросе. Он ушел на пенсию и переехал сюда. А теперь он мертв.

– А что, собственно, произошло?

– Его убили.

– Мне сказали. А почему? И кто его убил?

– Пока не знаем.

Ханс Марклунд покачал головой:

– Все это очень неприятно. Мы всегда думали, что живем в более или менее спокойном месте. Но таких уже, наверное, не осталось?

– Возможно. Что ты помнишь об этой сделке одиннадцать лет назад?

Ханс Марклунд встал, вышел в соседнюю комнату и вернулся с папкой в руке. Открыл ее и очень быстро нашел, что искал.

– Вот, восемнадцатое марта восемьдесят восьмого года, – сказал он. – Сделка заключена в моей конторе. Продавец – старый егерь. Сумма сделки – сто девяносто восемь тысяч крон. Никаких займов. Оплачено почтовым переводом.

– Что ты помнишь о Герберте Молине?

Ответ удивил Стефана.

– Ничего.

– Ничего?

– Я его никогда не видел.

Стефан смотрел на него, недоумевая:

– Не понял?

– Все очень просто. Дела по покупке вел не он. Не он обратился ко мне, не он подыскивал дом, не он решал. Насколько я знаю, он, прежде чем въехать в дом, никогда здесь не появлялся.

– А с кем ты вел дела?

– С женщиной по имени Эльза Берггрен. Живет в Свеге.

Марклунд развернул папку и подвинул ее Стефану:

– Вот доверенность. Он дал ей право действовать от его имени – смотреть, выбирать, покупать.

Стефан посмотрел на подпись. Он помнил ее еще по Буросу. Сомнений не было – подпись Молина. Стефан отложил папку:

– Так ты никогда не встречался с Молином?

– Даже по телефону не говорил.

– Как ты познакомился с этой женщиной?

– Как обычно. Она мне позвонила.

Ханс Марклунд перелистал папку и показал Стефану.

– Вот ее адрес и телефон, – сказал он. – Тебе, скорее всего, надо поговорить с ней. Не со мной. То же самое я скажу и Джузеппе Ларссону. Интересно, удержусь ли я, чтобы не спросить, откуда у него такое имя. Может быть, ты знаешь?

– Нет.

Ханс Марклунд захлопнул папку.

– A так часто бывает? – спросил Стефан. – Чтобы маклер ни разу не встречался с клиентом?

– Моим клиентом была Эльза Берггрен, и с ней я встречался. Но с Гербертом Молином – никогда. Ничего необычного в этом нет. Я продаю дачи в горах немцам и голландцам. Они сами не приезжают – за них ведут дела другие.

Стефан кивнул:

– Так что это вполне обычная сделка?

– Вполне обычная.

Ханс Марклунд проводил его до калитки.

– И все же, – вдруг сказал он, когда Стефан уже готов был закрыть калитку с другой стороны.

– Что – все же?

– Я помню, Эльза Берггрен как-то сказала, что ее доверитель не хочет иметь дела с большими маклерскими конторами. Мне показалось это странным.

– Почему?

– Когда люди покупают дом, они чаще всего не обращаются в маленькие фирмы.

– И как ты это можешь истолковать?

Марклунд улыбнулся:

– Никак не могу. Я только говорю, что помню – мне показалось это странным.

Стефан поехал назад в Эстерсунд. Примерно через десять километров он свернул на просеку и выключил мотор.

Эльза Берггрен, кем бы она ни была, получила от Молина инструкцию избегать крупных маклерских контор. Почему?

Он хотел купить дом незаметно. Другой ответ не приходил в голову. Первое впечатление оказалось верным. Дом, где Герберт Молин жил последние годы, не был домом. Это было убежище.

7

В этот вечер Стефан совершил путешествие в жизнь Герберта Молина. За строчками заметок, докладных, заключений и протоколов, успевших накопиться в папках у Джузеппе, несмотря на то, что следствие только недавно началось, вырисовывался портрет совершенно незнакомого человека. Кое-что из того, что он прочитал, заставило его задуматься, а кое-что просто поразило. Молин, которого, как ему представлялось, он неплохо знал, оказался совершенно другим человеком, совершенно ему незнакомым.