Гадалка для холостяка - Анна Белинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тьфу.
Три раза тьфу.
Смотрю прямо перед собой и выхватываю глазами Наташку, воркующую с барменом Мишей.
Подлетаю к коллеге и утаскиваю за локоть за барную стойку, сдвигая Миху.
— Янка, что за прикол? — хохочет Наталья, но послушно прячется вместе со мной под столешницей.
— Тихо ты, — шикаю на девушку, будто сквозь долбящую музыку нас смогут услышать.
Осторожно выныриваю из-за стойки, выглядывая одними глазами, а нос оставляю под столом.
— Иди сюда, — подзываю коллегу. — Вон, видишь тех за седьмым столиком? — киваю на смеющуюся парочку из доцента и декана.
— Тех красавчиков? — вспыхивают заинтересованным огоньком глаза Натахи.
Смотрю на девушку злобно.
Красавчиков?
А потом подумав, решаю, что она не виновата в том, что не знает, какой Миронов засранец. И, если бы я тоже не знала, возможно, посчитала бы так же.
А вот декан… Вновь смотрю на нашего директора института. Никогда не рассматривала его как мужчину. Я, когда случайно в коридорах вуза или в деканате его встречала, смотрела на него как на нечто ученое и неприкосновенное. Никогда бы не подумала, что наш декан может вот так сидеть в баре, без костюма и очков. Слышала, что Александр Сергеевич — ходячий мозг и кандидат чего-то там. Он выигрывал неоднократно научные гранты и имеет вагонетку степеней и званий. И у меня в голове не укладывается, как этот кандидат кандидатский может иметь обычную человеческую жизнь. Он разве не робот?
— Обслужи их столик, Натуль? — делаю максимально жалостливый взгляд, которому научилась у Степана Васильевича, когда он не поднимает крышку унитаза и выхватывает из-за этого от меня. — Пожалуйста! — умоляюще складываю руки.
— А ты сама почему не хочешь? — удивляется Наташка. — Такие няшные, еще и на чаевые, уверенна, раскошелятся.
И тут мой гадкий смех не остается незамеченным от бармена Михи.
Ага, раскошелятся… Не знаю, как на счет декана, а вот от Миронова даже сухого спасибо не дождешься.
Но об этом я Натахе не скажу.
— А я сегодня не в ресурсе, — демонстративно хватаюсь за спину и поднимаюсь. — Уй, — прикладываю ладонь ко лбу и обкладываю столешницу литературным трехэтажным.
— Ну как хочешь, — расцветает Наташа и забирает из моих рук планшет. — Пошла.
Удовлетворённо кивнув напарнице, выныриваю из бара и трусцой направляюсь к дверям, ведущим в нашу служебную подсобку.
— Ты куда? — не успеваю забежать в дверь, как руки Рубина Артуровича ловят меня в кольцо.
— Эээ… — включаю мозговой генератор. — Рубин Артурович, н-не могу, — обхватываю живот обеими руками, — живот болит, тошнит, — сгибаюсь пополам.
Одним глазом подсматриваю за старшим админом, у которого лицо скривилось гримасой отвращения.
— Отравилась, что ли?
— Наверное, — стону я и хватаюсь за горло, показательно демонстрируя, что меня сейчас стошнит.
— Иди, Решетникова, домой и лечись, — морщится Рубин Артурович.
О, даже так? А я всего лишь хотела откосить от обслуживания седьмого столика.
Мысленно довольно потерев ручки, еле передвигаю ногами и с характерными звуками иду в служебку, как слышу вдогонку:
— А вот нечего после клиентов со столов объедки доедать! — кричит Рубин Артурович.
Чувствую, как к горлу по-настоящему подкатывает тошнота от сказанных админом слов. Фу!
Вообще-то, такое было всего пару раз. И я ничего не доедала. А всего лишь собрала в пакетик мясную нарезку для Степана Васильевича, к которой огромная компания ребят практически не притронулась.
В подсобке ускоренно переодеваюсь, запираю форму в шкафчике, беру рюкзак и выхожу в коридор.
Для персонала в баре существует отдельный выход, но прежде, чем покинуть заведение, я решаю заглянуть в зал и еще разок взглянуть на своего преподавателя. Озираясь по сторонам, чтобы не быть пойманной админом, проскакиваю к бару. Мишаня усмехается, когда видит меня под барной стойкой, прикладывающую палец ко рту:
— Тссс, — шепчу ему.
— Миш, для седьмого еще не готово? — слышу голос Наташи.
— Делаю, — отвечает Мишаня.
Что она спросила? Для седьмого столика?
— Псс! Пс, — прячась за огромным пивным резервуаром, окликаю коллегу. — Наташ!
— Яна? — Наташа перегибается через стойку и удивленно смотрит на меня. — Ты до сих пор там сидишь?
— Наташ, — игнорирую вопрос, — эти напитки для седьмого столика? — киваю на бумажный чек, лежащий на стойке.
— Ага, — кивает Натаха. — «Белая лошадь» для красавчика в белой рубашке, «Карибское сокровище» — для сладенького в черном джемпере, — Наташка мечтательно закатывает глаза.
А я закатываю пренебрежительно.
Ну еще бы! В черном свитере — не кто иной, как Миронов Илья Иванович, и не удивительно, что этот мажорик заказал себе такой же смазливый коктейль, как он сам.
— Так, ладно, Миш, — Наташка нервно постукивает ноготками по глянцевой поверхности, — подойду через пару минут. Меня хотят за вторым, — уносится.
Вновь выглядываю из-за стойки и смотрю на доцента.
Смеется, гаденыш. Весело ему, отдыхает. С утра настроение мне испортил, заработка лишил, так теперь еще и без чаевых оставил.
Ууу, ненавижу!
И тут меня озаряет!
Усаживаюсь на корточки и рыскаю в рюкзаке.
Да где же вы? Шарю рукой по дну сумки, встречаясь с насмешливым выражением лица бармена.
Ведь точно помню, что где-то здесь завалялись.
Есть!
Пальцы нащупывают картонную упаковку!
«Капсулы Бисакодил»,** — читаю.
Они родимые!
Эх, как же хорошо, что я их не выложила!
Месяц назад Степан Васильевич страдал запором. Свозила его к ветеринару, и выписали моему болезному этот лекарственный препарат. Врач тогда разъяснил, что он отлично подходит престарелым кошакам, на что Степан Васильевич оскорбился. И вот, не помню почему, но к моему счастью, а к Мироновскому несчастью, из сумки я так это слабительное средство не выложила.
Дождавшись момента, когда Мишаня полез в холодильник за льдом, я со скоростью света вскрываю капсулу и, не раздумывая, высыпаю в коктейль для доцента.
«Уа-ха-ха!» — теперь уже я голосом Люцифера злобно смеюсь.
Ну что, Илья Иванович, доброго вам вечера и спокойной ночи!
*Сикипер — разговорное наименование планшета для принятия официантом заказа у посетителя и передача информации о заказанном меню на кухню.
** Бисакодил — слабительное средство.
Глава 8. Встретились как-то доцент и
