Испытай меня - Фрида Митчелл Митчелл

Фернан медленно потянулся, потом его взгляд встретился с ее взглядом, и, как это уже случалось не раз, Джейн почувствовала себя загипнотизированной. Не говоря ни слова, он встал. Она тоже молчала, но когда Фернан направился к ней неслышной походкой хищного зверя, ее начало слегка трясти.

— Замерзла? — Он заметил дрожь, которую Джейн не могла скрыть, но не понял, чем она вызвана. — Дай, я согрею тебя.

В то же мгновение Джейн оказалась в его объятиях, а когда губы Фернана накрыли ее рот, осознала: она с первой минуты их знакомства знала, что это случится. Это было неизбежно, как неизбежны морской прилив и отлив, восход и заход солнца, как неизбежен приход весны после зимних холодов.

Руки Джейн невольно скользнули по его плечам, обвили шею. Поцелуй длился и длился, и ей казалось, что по ее жилам разливается жидкий огонь.

— Джейн, Джейн! Ты такая теплая и нежная, — шептал он, покрывая поцелуями ее шею, и ей казалось, что некая первозданная сила поднимает и уносит ее в ослепительный заоблачный мир. — Боже, что ты со мной делаешь?! Это безумие…

Затем губы Фернана снова завладели ее ртом — требовательные, ищущие, и она прижалась к нему, возвращая поцелуй за поцелуем со страстью, не уступавшей его напору.

Джейн никогда не была по-настоящему близка с мужчиной: их отношения с Фредом не достигли этой стадии, а после разрыва с ним она не могла смотреть на других. Но сейчас, когда она почувствовала возбуждение Фернана через тонкую преграду одежды, разделявшую их тела, ее охватило неожиданное ликование. Он желал ее!

Его рука скользнула в вырез халата, коснулась ее обнаженной груди, и Джейн нетерпеливо застонала, ощущая дрожь во всем теле, чувствуя, что желание переполняет ее. Но тут пояс на халате ослабел и начал падать…

— Нет!

Этот возглас вырвался у Джейн так резко и непроизвольно, что Фернан немедленно отпустил ее. Она понимала, что он изумлен, но ничего не могла с собой поделать. Ведь если халат упадет к ее ногам, Фернан увидит страшные шрамы, ужаснется и… и поступит с ней так же, как Фред.

— Нет, я… я не хочу этого. Я… я не могу!

— Все хорошо. Успокойся, все хорошо. — Фернан шагнул к ней и снова хотел обнять, но Джейн невольно вздрогнула и побледнела.

— Нет, не трогай меня! — прошептала она. — Отвези меня обратно, в Ле-Пюи. Пожалуйста! Я хочу уехать…

— Не смотри на меня так. Я не хотел обидеть тебя, Джейн. — Его голос был странно ровным, словно он едва сдерживался, чтобы не взорваться. — Все будет так, как ты хочешь. Но объясни мне… что случилось.

Разумеется, он не понимает. Ну и пусть! Лучше самой оттолкнуть его, чем еще раз пережить страшное унижение.

— Я же сказала: я не хочу этого. Я этого не хочу! — Джейн опустила глаза, боясь, что он догадается о ее истинных чувствах. — Ты мне не нравишься! Я не люблю интрижки на лету…

— Погоди-ка! — резко перебил ее Фернан, и лицо его потемнело. — Что, черт возьми, ты несешь?!

— Я хочу домой!

Должно быть, она сошла с ума, потому что вовсе не моральные принципы заставили ее отшатнуться в последний момент. Это была паника, паника и страх перед тем, что он может увидеть шрамы на ее животе! А зачем ему «уцененный товар», когда кругом столько потрясающих красоток?

Очевидно, виновато вино, которое ударило ей в голову. И еще этот инцидент с кофе… Но, придумывая себе оправдания, Джейн знала, что обманывает себя. Дело было не в вине и не в разлитом кофе. Дело было в Фернане Тамилье…

— Ты не ответила на мой вопрос. — Его глаза превратились в темные блестящие камни. — Неужели кто-то так напугал тебя россказнями о страшном Сером Волке?

— Никто мне ничего не рассказывал! — Теперь, когда опасность миновала, Джейн начала понемногу приходить в себя. — Просто… просто я видела фотографии.

— Фотографии?! — прорычал он. — О чем, черт возьми, ты говоришь? Какие фотографии?

Нет, пожалуй, она придумала не самую удачную причину и еще больше усложнила ситуацию.

— Я никогда не обладал особым терпением, но и излишней торопливостью тоже не страдаю, — тем временем произнес он сквозь зубы. — Так что объясни, пожалуйста, что это были за фотографии.

— Мы с Норой смотрели семейные альбомы. — Джейн глубоко вздохнула, стараясь унять дрожь в голосе. — Там есть твои снимки… старые, еще до женитьбы. И почти на каждом ты в окружении женщин…

— Вот оно что… — скептически протянул он. — Стало быть, ты увидела мои старые фотографии и сделала вывод, что я был кем-то вроде сексуального маньяка, так?

— Вовсе нет…

— А я думаю, что да! Ты считаешь, что я переспал со всеми женщинами, с которыми встречался до того, как женился? Что у меня были интрижки одна за другой, как ты сказала, «на лету»? — Его акцент вдруг стал очень заметен; от злости он произносил слова медленно, словно пережевывая их, и это почему-то еще больше напугало Джейн. — И ты решила, что раз я снова свободен, то вернулся к своим прежним привычкам, словно пес, возвращающийся на свою блевотину…

— Я… я не говорила этого! — быстро перебила она, пораженная грубым сравнением.

— А тебе и не нужно было говорить. — Он глубоко вздохнул, помолчал, и вновь заговорил уже почти спокойным голосом: — Я не стал бы отвечать на подобные обвинения. Но поскольку ты подруга Норы и на то время, что находишься во Франции, становишься как бы членом семьи… Так вот, разумеется, я не был девственником, когда женился на Иветт, но все же моя сексуальная жизнь не напоминала жизнь жеребца или племенного быка-производителя. Ясно? И еще. — Теперь его глаза сверкали гневом. — Ты можешь не опасаться, что происшедшее сегодня когда-либо повторится. Тебе понятно? Это не было запланировано, скорее походило на спонтанный порыв. — Презрение и надменность на его лице стали совершенно невыносимыми, когда он медленно закончил: — И это было даже не особенно приятно!

4

Она их заслужила! Джейн плавала в бассейне олимпийского размера, вкладывая в это занятие всю энергию до последней капли, словно пытаясь очистить свою память. Но слова Фернана, произнесенные в тот ужасный вечер три недели назад, продолжали преследовать ее. Она их заслужила, но от этого ей было не легче.

Фернан тогда молча отвез ее домой, и Джейн покинула машину с тошнотворным ощущением, что только что совершила самую большую глупость в своей жизни.

Несколько раз после этого Фернан заходил, но она заметила, что он старательно избегал находиться в одной комнате с ней. И хотя он был достаточно вежлив и тактичен, Джейн не удивилась, когда Нора после первого же его визита заговорила с ней с озабоченным видом.