Развод. Я не вернусь - Галина Осень

– … шантаж? Ну, что вы, даже не думала…

– … Её слово против моего. Вы это вначале докажите, господин адвокат… Нет, что вы, никаких проблем… Конечно, я уеду… Мы поняли друг друга.

Свекровь молча протянула Маше телефон, подхватила свой, так ни разу не распакованный, чемодан, и, не прощаясь с Машей вышла из дома.

– Ничёсе! – скопировала Мария опять их новую буфетчицу, подумав, что скоро такими темпами весь её лексикон освоит. Она поняла, что ей казалось странным в разговоре свекрови: демонстративный полусельский стиль фраз. Подделка под недалёкую женщину. А ведь свекровь – учительница! Пусть в райцентре, а не в городе, но у неё высшее образование, и она полжизни преподавала в школе.

– Она специально! – дошло до Маши. – Чтобы вызвать доверие, чтобы расположить к разговору. А я, как дура, уши развесила. Уже и Ромочку жалеть почти начала.

Телефон пиликнул вызовом и увидев номер охраны посёлка, Маша приняла вызов:

– Мария Николаевна, вы просили не пропускать в посёлок Сазонова Романа?

– Да-да! Он требует?

– Нет, я просто информирую. Сазонов забрал отсюда пожилую женщину и уехал.

– Спасибо большое, что сообщили.

– Это наша работа.

– Что и требовалось доказать, – Мария отключила телефон.

Значит, Роман сделал попытку помириться через мать. Не получилось. Что ещё он может придумать, чтобы задержать её?

Теперь она прекрасно понимала свою коллегу, которая в похожей ситуации, просто ушла из дома, забрав лишь личные вещи.

«Я заработаю на всё, что мне надо. Я не хочу ни видеть, ни слышать этого человека. И тем более не хочу унижаться делёжкой каких-либо вещей».

И, если в начале развода, Мария со злости хотела делить всё (ну, не буквально до ложки-вилки, но имущество хотела делить всё), то теперь она именно ПОНИМАЛА, как это УНИЗИТЕЛЬНО, и не хотела этого унижения испытывать.

ГЛАВА 6

– … и это не та женщина, которая будет ползать у тебя в ногах и умолять не бросать её. Эх, сынок…

Роман почти не слушал мать, сосредоточенно глядя на дорогу. Он вызвал её на всякий случай, когда понял, что Мария уже исключила его из своей жизни. Не отвечает на звонки и эсэмэски, ничего не передаёт даже через адвоката. Как будто и не было Романа в её жизни. И он понял, осознал, что ВСЁ! На самом деле – всё! Вот и позвал мать, а вдруг сумеет убедить Машу. Но, похоже, зря. Матери этот трюк тоже не удался.

Казалось бы, вот она свобода! Разведён! Живи, как хочешь. А ему нах не нужна такая свобода, где нет Маши! Нет её тёплой улыбки, ласковых пальцев, которыми она ерошила его волосы, успокаивая и лаская, если приходил на взводе. Нах такая свобода, если Машки нет в постели?! Тёплой мягкой податливой отзывчивой… родной. У-уу! У Романа аж причиндалы заломило от внезапного желания почуять под собой именно Машу.

А как плохо было без Маши в бытовом плане, это вообще не описать. Роман пока жил в комнате над мастерскими и, честно говоря, здорово напрягался бытовыми неудобствами. Нет, душ и туалет были, но вот кухня и готовка, стирка и глажка… Если бы не Светлана – его помощница, то сам он не справился бы точно. Только сейчас он начал понимать что, вообще говоря, делала для него Маша. У него в гардеробе висели пять тремпелей с готовым набором одежды на каждый рабочий день и отдельно на выходные дни. Он понятия не имел ИСКАТЬ одежду. Протянул руку – снял с вешалки – надел. Пришёл – разделся – бросил, где стоял. Маша унесёт в стирку или чистку, если надо.

А сейчас… сейчас караул! Гладить так тщательно Света не умела или не хотела. Готовить – только на скорую руку и самое простое. Но и требовать от девушки особого подхода Роман не имел права. Кто она ему? Платить за эти услуги? Он попробовал, но Света обиделась и даже расплакалась. А нанимать домработницу у Романа пока не было средств.

– Ладно, мам, я понял тебя. Спасибо, что приехала. Пока. Позвоню, – пообещал Роман, высадив родительницу у автовокзала.

Его ждал адвокат. Мария предложила заключить досудебное соглашение. Роману останется его четырёхкомнатная квартира в новостройке, которая ещё не сдана, а взамен Роман отказывается от своей доли в их загородном доме, который они построили в браке.

Роман понимал, что это соглашение – огромная уступка со стороны бывшей жены. Понимал и почему Мария пошла на это. Она никогда не любила разборки и лучше откажется от чего-либо, чем будет доказывать своё право. Он понимал, но сделать такой же широкий жесть и поделить всё же квартиру, которую он купил в браке на общесемейные деньги, Роман не мог.

Он уже до копейки расписал куда направит деньги, полученные от продажи той квартиры. Ясно, что жить он в ней не собирался. А вот возместить средства, которые вывел из дела бывший тесть, будет как раз то, что нужно. Да прикупить квартирку для себя, правда, гораздо скромнее этой четырёхкомнатной.

Про себя Роман даже надсмехался над собой: какой-то совершено левой бабе легко купил дорогущую элитную квартиру, пока жил с Машей, а теперь себе едва наскребёт на обычную двушку.

Роман припарковался у адвокатской конторы Томилина. Переговоры по соглашению проходили на их территории.

– Итак, Роман Александрович, проект соглашения готов, вы с ним ознакомились. Есть возражения? – Поливанов расслабленно откинулся на спинку стула.

Роман уже видеть не мог эту самодовольную рожу, но настырно ходил на все встречи вместе со своим адвокатом. Очень надеялся увидеть на них Машу, но она не пришла ни разу, поручив все переговоры Поливанову.

– Нет, возражений нет, но я хотел бы перед подписанием встретиться с женой.

– Бывшей женой, – уточнил Поливанов и осек его желание: – Мария Николаевна категорически против ваших встреч. Её право, – припечатал он. – Любая другая на её месте ободрала бы тебя до нитки, – тихо, чтобы слышал только Роман, произнёс он. – А она тебя ещё жалеет. Святая женщина.

Роман сжал побелевшие кулаки. Ходуном заходили желваки на скулах,