Жара в Серенгети - Виви Эндрюс

Лэндон крепче сжал спящую Эву. В животе снова заурчало, но он не обратил внимания. В его бунгало всё равно отсутствовала еда. Домики в их поселении не оборудовались кухнями. При общинном образе жизни прайда питались все в общей столовой. Лэндон не сразу привык есть вместе со всеми после долгих лет, которые они с сестрой провели сами по себе, но потом с удивлением обнаружил, что ему приятно чувство единства, которые вызывают в нем совместные обеды и ужины.

Присутствовать на них не обязательно, даже самые ярые приверженцы жизни в прайде для этого слишком по-львиному независимы. В кухне всегда можно что-нибудь перехватить, если кто-то не хотел есть со всеми по какой-то причине. Так что отсутствие на завтраке Лэндона и Эвы, который они давно проспали, хотя бы не бросится в глаза.

Но если они пропустят и обед тоже, люди могут начать волноваться, а Лэндон, если судить по боли в желудке, умрёт от голода, но он надеялся, что до того успеет уговорить Эву стать его супругой. Главным образом его план состоял в том, чтобы держать её в постели, пока она не согласится. Не очень умно, но он надеялся, что большего не потребуется. Лэндон отвел волосы с лица Эвы, и та мурлыкнула и вздохнула во сне. Бедняжка, он её утомил, но кажется, жажда поутихла. Больше аромат Эвы не требовал немедленно разбудить её и заняться любовью. Взаимное влечение наконец дало им возможность немного отдохнуть.

Он задумался, как на их союз отреагируют остальные. Эву бы не выбрали ему в пару в случае голосования, которое Лэндон собирался провести некоторое время назад, потому что все претендентки казались одинаковыми в смысле амбиций и привлекательности.

Лэндон всё ещё пытался прижиться в прайде, несмотря на то, что стал его главой. Долгие годы он был львом-одиночкой и отвечал только за себя и Зои, которая и сама о себе могла прекрасно позаботиться. Без защиты прайда им всё время приходилось оставаться начеку, не зная наверняка, когда можно перекинуться и поохотиться, тревожась, не узнают ли их тайну люди, которые поймают и отдадут учёным на опыты.

Он находился в постоянном напряжении, на грани срыва, ожидая, что вот-вот Дамоклов меч рухнет. Жизнь в стае отличалась кардинально.

Земли на много миль вокруг ранчо принадлежали прайду. По всему периметру поселения были приняты меры против любопытных глаз, вплоть до искажения компрометирующих фотографий со спутника. Каждый член группы вносил свой вклад в общее дело, некоторые — работая на ранчо, другие — в близлежащих городах, но здесь время текло размеренно и спокойно. Между бунгало висели гамаки, чтобы можно было подремать после обеда. Оборотни всегда обдумывали свои поступки, поэтому их действия и приносили богатые плоды, но, если обстоятельства позволяли, львы любили понежиться. Уклад здесь был в точности как родни Лэндона в Серенгети, в противоположность лихорадочным будням рядового трудоголика-американца.

Чтобы привыкнуть к такому укладу, Лэндону потребовалось время, но он его полюбил, хотя всё равно ощущал, что не совсем на своём месте. До вчерашнего вечера. До Эвы.

Она каким-то образом заставила его почувствовать себя частью стаи. Он искал это ощущение, пытаясь оправдать оказанное ему доверие, а прошлой ночью в объятиях Эвы, вдруг понял, что находится дома. Совсем не хотелось терять это чувство, и терять её. Хотя сейчас, ощущая себя полноправным членом прайда, он знал, что это не пройдёт.

Потерять Эву — намного более реальная опасность.

Как вышло, что женщина, которую он искал, в которой инстинктивно узнал свою пару, не хочет быть с ним? Неужели она совсем себя не ценит? Эва необычайная, и он решил её в этом убедить.

Она крепко спала. Может, ему удастся потихоньку выбраться, взять им какой-нибудь еды и вернуться до того, как она…

Прерывая его мысли, дверь бунгало распахнулась, с оглушительным грохотом ударилась о стену и отлетела обратно.

Эва тут же проснулась и села. Лэндон задвинул её за спину, принимая боевую стойку и готовясь защищать свою пару, когда в комнату влетел Калеб, второй и самый крупный из четырех её братьев.

— Эва пропала! — крикнул он, потом резко остановился, едва не споткнувшись, когда узнал серые глаза сестры, выглядывающей из-за плеча альфы.

Майкл, младший из братьев, ворвался в комнату следом и врезался ему в спину. Потом он поднял взгляд и увидел, что так потрясло его брата. Майкл отреагировал первым, мгновенно перекинувшись в огромного мускулистого тёмно-жёлтого льва с чёрной гривой, который ещё даже не вырос окончательно. В следующую секунду превратился Калеб. Полностью возмужавший лев с рыжими и коричневыми прядками в тёмной гриве являлся гораздо более опасным противником. Калеб зарычал, и инстинкт затмил разум Лэндона. Его паре угрожают.

Он прыгнул с кровати, перекидываясь в воздухе, и опустился на четыре лапы прямо перед ними, яростно рыча и вздыбив золотистый загривок.

Калеб был одного с ним роста, но массивнее. Лэндон знал, что его быстрота и подвижность — небольшое преимущество, ведь есть ещё Майкл, молодой, но довольно опасный и вполне способный уравнять шансы. Бешенство охватило Лэндона, и вопрос о том, будет ли он драться, отпал. Он защитит свою пару.

Калеб присел. Лэндон приготовился отразить нападение, как вдруг перед ним оказалась маленькая белая львица, которая зашипела на братьев и стукнула Калеба по морде лапой. Она не выпустила когти, но лев отпрянул и рыкнул от удивления и злости.

Лэндон оскалился, услышав угрожающий рык в адрес своей пары, но маленькое тело Эвы оттеснило его назад, подальше от них. Она потёрлась головой о его подбородок и прижалась к нему, отгораживая от остальных. Лэндон позволил отодвинуть себя, пока к нему медленно возвращался рассудок вместе с пониманием того, что братья никогда не навредят ей, что бы там ни кричали его инстинкты.

Эва громко заурчала, и этот звук успокоил Лэндона. Она все подталкивала его, пока он не улегся в дальнем углу комнаты. Тогда она обернулась к братьям и злобно зашипела. Оба льва отступили с по-человечески ошарашенным видом.

Калеб перекинулся первым и поспешно потянулся за остатками одежды, уничтоженной быстрым превращением. Нагота никого не смущала в прайде, где все меняли обличье, но, очевидно, в Калебе, обнаружившем младшую сестренку в постели альфы, вдруг проснулась стыдливость.

Как подозревал Лэндон, Майкл собирался оставаться львом до тех пор, пока он сам не обратится. Калеб обернул вокруг талии то, что осталось от рубашки, как набедренную повязку, и протянул руку к белой львице.

— Идем с нами, Эва.

Лэндон не смог удержать грубый рык, рвавшийся из горла. Никто не заберёт его пару.