Литературное приложение «МФ» №04, май 2011 - Журнал «Мир Фантастики»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последним, что увидел Саул перед тем, как провалиться в беспамятство, был полированный борт огромного красного фургона, а дальше на него навалилась тягучая муторная пустота. Он не помнил, как его волокли по асфальту, затаскивали в фургон, везли по вечерним улицам, не помнил, как очутился в пустынном тупичке закрытой на ремонт подземной стоянки, не помнил, откуда взялась белобрысая девчонка. То ли её везли в том же фургоне, то ли она уже была здесь, когда Саула пристёгивали наручниками к железной скобе от снятого парковочного счётчика. Вот Ральфа он помнил. Ральф был рядом с самого начала, а всё остальное додумалось позже, много позже.
Какая всё-таки нелепость…
…Не владей ничем, кроме себя самого. Не проси ничего сверх и не ропщи на данное…
— Эй, дрищ! — голос Ральфа гулко раскатился в пустом помещении. — А ты, я гляжу, заскучал?
Саул быстро раскрыл глаза.
— Не желаешь присоединиться? — Ральф ткнул пальцем в сторону девчонки. — Шлюшка будет потом гордиться тем, что её колотила такая важная птица, как ты.
Если жива останется.
Саул покачал головой.
— Нет, — сказал он, стараясь выговаривать слова внятно. — Я не люблю, когда кого-то бьют.
— А что так? — Ральф несильно пнул девчонку напоследок и вразвалку пошёл к стоявшему возле торцовой стенки большому тетрапакету с надписью ’Бренди-бренд’.
Этот пакет, Саул и девчонка были вершинами равностороннего треугольника, между которыми размеренно перемещался краснощёкий громила.
— …ибо мир земной — суть зерцало, — негромко сказал Саул. — И всякий вред, причинённый твари Божьей, останется в тебе тёмным осадком, изуродует твою душу, ум и сердце. И что ты скажешь Создателю в своё оправдание, когда предстанешь перед троном его, чтобы получить последний приговор?
— Складно, — сказал верзила Ральф, прикладываясь к пакету. — Только я ведь так и так убью эту сучку. А у тебя есть два выхода. Всего два, но они есть… Как тебя зовут?
— Саул.
Парень развернулся и сделал шаг в сторону сжавшейся в комок девчонки.
— Погоди! — поспешно крикнул Саул. — Давай поговорим.
Он смутно чувствовал, чего хочет от него парень с крепкими скулами, чувствовал и боялся.
— Давай, — сказал Ральф охотно.
Он подошёл к Саулу и присел на корточки, глядя тому в лицо:
— Как же тебя всё-таки зовут?
— Братья зовут меня Саул.
— А другие родственники?
Саул усмехнулся и тут же сморщился — подсохшая трещина на верхней губе разошлась, и во рту опять разлился солёный привкус.
— Другие называют дрищом.
— Правильно делают, — одобрил Ральф. — Будь ты порешительней, мы давно бы уже решили нашу проблему. Неужели тебе совсем не жалко девочку? Я ведь её насмерть забью. И всё. А она вроде как ни при чём.
— Жалко, — сказал Саул. — А ты её отпусти. Ведь дело-то у тебя ко мне.
— Э, нет, — Ральф пьяно погрозил Саулу толстым пальцем, — у меня ко всей вашей братии дело… Ненавижу… Дристословы, в бога мать! Вы — как вирус! Тыканый грипп-116! Весь мир пропитался вашей заразой. У меня два десятка приятелей сидят на пособии, и у всех коэффициент агрессии не ниже шестёрки, а у одного АQ даже семь и пять. А они сидят на пособии и всё. И не делают ни хрена, и не хотят ни штыря, слоняются по улицам, пьют пиво и девок валяют. Из-за таких мы уже проиграли вчистую шесть локальных конфликтов! — парень вскочил на ноги и начал нервно расхаживать взад-вперёд. — Верховья Истмена отдали, и Гаспре, и Крайо. От нас скоро вообще ничего не останется!
Саул следил глазами за возбуждённым детиной и чувствовал, как внутри понемногу закипает раздражение. Что мог знать про Истменский инцидент этот бархатный пиджак, судивший о локальных конфликтах по сводкам Службы Информации? Что он вообще мог знать про ад, мелкий служащий из департамента мордобоя?
…Люби Создателя больше, чем тварей его. Не чини вреда тварям Господним …
Саул глубоко вздохнул и постарался расслабить мышцы. Праведник Иаким не раз учил, что раздражение — это первый шаг к насилию. Идущий по тропе злобы, измажется кровью. И ещё Иаким учил, что даже в праведном споре нужно уметь отступать в сторону.
— Нация вырождается, — продолжал Ральф, останавливаясь перед Саулом, — и я думаю, что зараза идёт из вашего проклятого гетто. Вот мне и стало интересно, чем ваши боговеры травят людей?
Ну ладно, когда безвольный ублюдок с АQ в полторы единицы растекается слизью по вонючему матрасу, но когда парень с коэффициентом семь целых пять десятых предпочитает жить на пособие…
Ральф выжидательно уставился на своего невольного оппонента.
— Всё верно, — Саул несколько раз кивнул головой. — Я знаю статистику. Всего десять процентов трудоспособного населения занято в сфере госэкономики, остальные, как ты говоришь, предпочитают жить на пособие. Но при чём здесь наша община? Нам-то никто никакого пособия не платит.
— Само собой — не платит, — Ральф презрительно сплюнул в сторону. — Тем, кто не желает проходить очередной тест на АQ, пособие не выплачивается. Здесь всё по закону. Проходи тест, получай пособие и сиди на шее у госслужащего. А нет — так штырь тебе, а не пособие.
— Но мы-то как раз и работаем! — горячо возразил Саул. — Каждый день кто-нибудь из наших метёт улицы или подрезает траву около коттеджей. Как ты думаешь, что я делал возле универмага? Таскал коробки. Там сломались оба транспортёра. А чтобы их починили, нужно ждать очереди, ведь операторов ремонтной техники не хватает, и операторов для подстрижки газонов не хватает, и для чистки тротуаров. Вот эта стоянка тоже ждёт очереди на ремонт. И ждёт уже не первый месяц. Верно? А мы готовы делать любую работу, какую нам предложат.
Ральф недобро ухмыльнулся:
— Люди, которые позволяют работать дрищам без АQ, поступают противозаконно, и однажды они об этом горько пожалеют.
— Но ведь желающих мести тротуары не так уж
