Кловис Дардантор - Верн Жюль Габриэль

И тут к нему подошли кузены. Обменявшись дружескими рукопожатиями и расспросив о здоровье, они осведомились, хорошо ли спалось месье Дардантору после нескольких веселых часов застолья.

— Великолепно! — незамедлительно ответил тот. — Беспробудный целебный сон в объятиях Морфея[46]… То, что называется «спал без задних ног»! — Каково было бы Патрику слышать подобные речи из уст своего хозяина! — Надеюсь, и вы, господа, отлично выспались?

— Спали как сурки! — заявил Жан, подделываясь под стиль собеседника.

К счастью, Патрика здесь не было: слуга в это время щеголял изысканными фразами перед метрдотелем, своим новым приятелем.

Но если бы он присутствовал здесь, то непременно составил бы себе не очень лестное представление о молодом парижанине, выражавшемся столь вульгарным образом.

Беседа на юте носила непринужденный дружеский характер. И месье Дардантор мог с полным основанием поздравить себя с этим новым знакомством. Что же касается молодых людей, то им оставалось только благодарить счастливый случай, сведший их с таким симпатичным спутником, как Кловис Дардантор. И можно было надеяться, что все трое подружатся!

— Побыстрей бы оказаться в Оране!.. Ну а вы как, молодые люди, намерены ли побыть там подольше? — поинтересовался месье Дардантор.

— Безусловно, — ответил Марсель, — поскольку мы собираемся поступить там…

— В театр, наверное?

— Нет, месье Дардантор, в Седьмой африканский стрелковый полк.

— Хороший полк, господа! Да, хороший полк, и: вы обязательно сумеете там пробиться… И это твердое решение?

— Разве что, — счел нужным слукавить Жан, — разве что этому помешает что-нибудь непредвиденное…

— Господа, — провозгласил Кловис Дардантор, — я убежден, какую бы карьеру вы ни выбрали для себя, вы окажете ей честь!

О, если бы эта выспренняя фраза дошла до ушей Патрика! Но, увы, в эти минуты он вместе с метрдотелем спустился в камбуз, где в больших чашках для них уже дымился кофе с молоком.

В конце концов, выяснилось вполне определенно, что господа Кловис Дардантор, Жан Таконна и Mapcель Лориан испытывали огромное удовольствие от взаимного общения. Они выразили надежду, что прибытие в Оран не повлечет за собой распада их компании, как это часто бывает у пассажиров.

— Господа, — обратился к молодым людям бывший бочар, — вы не будете против, если мы: остановимся в одной гостинице?

Никоим образом, — поспешил заверить Жан, — это было бы весьма удобно!

— Договорились!

Последовал новый обмен рукопожатиями, в которых молодому Таконна почудилось нечто отцовское и сыновнее.

«А что, если вдруг, — думал он, — в этом отеле вспыхнет, по счастью, пожар! Какая представилась бы блестящая возможность вынести из пламени этого замечательного человека!»

К одиннадцати часам на юго-востоке проступили еще далекие очертания Балеарских островов: ведь судно должно было подойти к Мальорке только около трех часов дня. При таком спокойном море пароход совсем не опаздывал, и все говорило о том, что прибудет он в Пальму точно по расписанию, словно курьерский поезд.

Те из пассажиров, которые обедали накануне, вновь спустились в ресторан. Месье Эсташ Орьянталь, как и в прошлый раз, пришел самым первым, чтобы по-прежнему занять лучшее место за столом. Кстати, что за человек был этот тип, столь упорный, малообщительный, своего рода хронометр со стрелками, указывающими только часы завтрака, обеда и ужина?

— Не провел ли он всю ночь в этом месте? — удивился Марсель.

— Не исключено, — заметил кузен.

— Небось позабыли отвинтить его от стула, — добавил доблестный перпиньянец.

Стоя у входа в зал, капитан Бюгараш здоровался с путешественниками и выражал надежду, что завтрак заслужит их одобрение.

Затем всех поприветствовал доктор Брюно. Он был голоден как волк — морской, разумеется, — и эти муки наш эскулап испытывал по три раза в день. Врачеватель с особым пристрастием осведомился о состоянии редкостного здоровья месье Дардантора. Наш здоровяк чувствовал себя как нельзя лучше и только пожалел целителя, чьими бесценными услугами он, конечно, не воспользуется.

— Никогда ни от чего не надо зарекаться, месье Дардантор, — глубокомысленно изрек медик. — Сколько людей таких же крепких, как вы, отлично продержавшись весь путь, вдруг теряли силы у самого порта!

— Оставьте, доктор! Это все равно что дельфина пугать морской болезнью!

— Но я наблюдал ее и у дельфинов, — заявил лекарь, — когда их вытаскивали из воды гарпуном!

Вошел Агафокл и устроился на своем вчерашнем месте. Затем появились отсутствовавшие прежде пассажиры. Не состроил ли капитан Бюгараш невольную гримасу, увидав их? Ведь эти желудки, подвергнутые накануне строжайшей диете, своей пустотой могли ужаснуть самое природу и грозили ресторанному меню серьезной брешью!

Во время еды, не вняв замечаниям Патрика, месье Дардантор в привычной своей манере трещал как сорока. Но на этот раз наш говорун разглагольствовал не столько о прошлом, сколько о будущем, под которым подразумевалось его пребывание в Оране. Перпиньянец намеревался осмотреть всю провинцию, а то и весь Алжир и — вовсе не исключено! — добраться до самой пустыни… А почему бы и нет?.. И он, естественно, поинтересовался, обитают ли еще там арабы.

— Немногие, — заверил Марсель. — Их сохраняют ради местного колорита.

— А львы?..

— Их больше полудюжины, — сообщил Жан, — да к тому же они носят овечьи шкуры с колесиками на кончиках лап…

— Не верьте этому, господа! — с серьезным видом призвал присутствовавших капитан Бюгараш.

Ели на славу, а пили еще лучше. Новые сотрапезники наверстывали упущенное. Их, занявших за столом все свободные места, можно было бы сравнить с бочками Данаид.[47] Где уж тут было пристроиться месье Дезиранделю!

Впрочем, ему здесь и не стоило присутствовать, поскольку уже не раз стаканы позвякивали, а тарелки издавали характерный дребезжащий звук.

Короче, склянки пробили полдень, когда, допив кофе и ликеры, пассажиры поднялись из-за столов, вышли из ресторана и уселись па юте под тентом. Один только месье Орьянталь остался на месте, что дало Кловису Дардантору повод спросить у капитана, кто этот пассажир, столь пунктуальный, когда речь шла о еде, и столь же упорно державшийся в стороне от других.

— Я с ним не знаком, — ответил тот, — известно только, что зовут его Эсташ Орьянталь.

— А откуда он? И куда держит путь? Кто по профессии?

— Думаю, этого не знает никто.

Подошел Патрик, чтобы в случае нужды предложить свои услуги. Но, услышав заданные хозяином вопросы, позволил себе вступить в разговор:

— Если сударь пожелает, я мог бы дать некоторые сведения об этом пассажире…

— Ты его знаешь?

— Нет, но мне рассказал о нем метрдотель, служащий в гостинице в Сете…

— Не зарывайся, Патрик! Расскажи в трех словах, что это за чудак…

— Председатель Астрономического общества в Монтелимаре,[48] — сухо ответил Патрик.

Оказалось, месье Эсташ Орьянталь был астрономом. Это объясняло наличие при нем подзорной трубы, которую он носил в футляре и коей пользовался в тех случаях, когда хотел рассмотреть различные точки на горизонте, перед тем как выбраться на ют. И, по всей вероятности, ученый вряд ли был настроен завязывать с кем-либо знакомство.

— Нет сомнений, он весь поглощен наукой о звездах, — только таким замечанием и ограничился месье Дардантор.

К часу дня показались причудливые очертания прибрежной Мальорки и вздыбившиеся ввысь живописные вершины.

«Аржелес» изменил курс, чтобы обогнуть остров. Море здесь было спокойное, и многие пассажиры вышли из своих кают.

Обойдя опасную скалу Драгонеру с возвышавшимся над ней маяком, пароход вошел в узкий пролив Фриу между обрывистыми каменными утесами. Оставив мыс Калангвера по левому борту, судно оказалось в бухте Пальмы и, пройдя вдоль мола, бросило якорь у набережной, где уже толпились зеваки.