Не откладывай свадьбу на завтра - Влада Ольховская

А если так, то у нее нет права оставаться на месте. Даже если это ловушка. Даже если она сейчас ведет себя глупо и провоцирует убийцу.

Первой мыслью было обратиться к Вадиму, но от этой идеи девушка быстро отказалась. Он если и не пошлет прямо, то будет сомневаться. А тут каждая минута на счету! Поэтому Агния спешно заперла дверь и направилась к своей машине.

Было страшно – не только за Даниила, но и за себя. Спускаясь в подземный гараж, девушка постоянно оглядывалась по сторонам. Ей казалось, что тот, кто выманил ее из квартиры, вот-вот нападет… А что тогда? Пуля, удар ножом – и нет ее!

Однако ничего не происходило. Сталкивалась она разве что с охранниками или с соседями по дому, удивлявшимися ее необычной бледности. Им Агния вымученно улыбалась и говорила, что слегка приболела.

Оказавшись за шлагбаумом гаража, она решительно надавила на педаль газа. Не самое разумное поведение в городских условиях, но иначе она поступить не могла. Если бы на нее хотели напасть, то уже напали бы. А если нет, то это или настоящее предупреждение, или чья-то шутка. Но для шутки… не слишком ли много знаний о том, что сейчас происходит в жизни Даниила?

Был еще риск, что ее захотят убить прямо на глазах у Вербицкого – в качестве демонстрации. Об этом Агния вообще боялась думать, но образ возвращался снова и снова. Добираясь до нужного адреса, она старалась придумать, как предупредить его и не подставиться самой – но ничего не получалось. Попытка дозвониться Даниилу вообще не принесла результата: похоже, он отключил звук, хотя телефон работал.

Встреча должна была состояться в дорогом кафе в центре города. Легкомысленное слово «кафе» ни в коей мере не умаляло элитарности заведения. По идее, никакой киллер туда проникнуть не мог, а тем более так, чтобы персонал ни о чем не догадывался. Однако на душе у девушки все равно было неспокойно. Ее интуиция определенно перешла на сторону отправителя того сообщения.

Машину Агния бросила на парковке, заняв сразу два места. Потом можно разобраться, сейчас – успеть бы! Миновав тротуар, девушка зашла внутрь, в созданную кондиционерами прохладу.

Правда, на ее пути почти сразу возникла преграда в виде менеджера – молодого человека, старающегося выглядеть приветливым, но при этом все-таки поджавшего губы. Да оно и понятно: в зеркально-хрустальном интерьере девушка в потрепанных джинсах и оскорбительно не дизайнерской майке выглядела примерно как гопник в Букингемском дворце.

– У нас все места заняты, приходите попозже! – гордо объявил он, стараясь закрыть спиной полупустой зал.

– Я по делу!

– По таким делам к нам не ходят!

Куда ни плюнь, всюду юмористы…

– Меня муж ждет. – Агния продемонстрировала менеджеру кольцо на безымянном пальце. – Даниил Вербицкий.

Есть такие люди, для которых цена предметов – единственный способ получения информации. И менеджер определенно относился к их числу. Поджатые губы сменились ботексной толщины улыбкой. Его внутренний кассовый аппарат мгновенно передал мозгу информацию о стоимости кольца из белого золота с бриллиантами, которое становилось индульгенцией и для джинсов, и для майки, и для отсутствия должного маникюра.

– Что ж вы сразу не сказали!

– Сейчас и есть «сразу»! – Агния без лишних церемоний отодвинула его в сторону. – Пропустите!

Она уже видела Даниила. Его собеседника Агния особо не рассматривала, все ее внимание было сосредоточено на официантке, несущей заказ. Бокал с вином и чашка с кофе.

На квадратном блюдце.

– Дани! – Агния не кричала, просто говорила достаточно громко, чтобы привлечь его внимание. Она не паниковала, она уже знала, что делать.

Вербицкий на проблемы со слухом никогда не жаловался, вот и теперь услышал ее сразу. Он поднялся, Агния подалась к нему – и столкнулась с официанткой. Поднос выпал из ее рук, осколки посуды разлетелись по полу.

Со стороны это выглядело чистой воды неуклюжестью со стороны Агнии. Правда, упрекать ее никто не посмел: в заведениях такого уровня на клиентов голос не повышают. Но другие посетители смотрели осуждающе.

Их осуждение девушку мало волновало. Она украдкой подняла с пола осколок чашки, покрытый кофейными каплями.

– Ну и что это за миниатюра «слоненок в посудной лавке»? – Даниил выглядел удивленным и слегка раздраженным. – Агния, разве я не просил тебя дождаться меня дома?

– Просил, – кивнула она. – И критику я выслушаю, но потом. Для начала осколок надо отправить на экспертизу.

– Какую еще экспертизу?

– Тише ты! Допускаю, что здесь хороший кофе, но не настолько хороший, чтобы стать последним в жизни! Дани, происходит что-то странное. Я тебе все объясню, но потом. А пока сделай так, чтобы кофе исследовали на наличие яда, если это возможно.

Она хотела быть уверенной во всем до конца, хотя итог уже знала. Не было то сообщение шуткой. Ее намеренно направили сюда, чтобы сохранить Даниилу жизнь. А значит… либо их враг ведет какую-то совсем уж извращенную игру, либо там, на другой стороне хаоса, у них появился друг.

Глава 7

У Андрея жутко болела голова. С этой мыслью сознание стало проясняться.

Похоже, настала какая-то глобальная полоса невезения. Для него это особенно иронично – напоминает о себе старое прозвище Белый Тигр. Но Тигр белый, а полоски-то все равно черные…

Началось все с этого проклятого фильма, съемками в котором Жин-Жин так гордилась. Нет, против самого фильма Андрей ничего не имел. Ему не нравилась последовавшая далее пиар-кампания. Почему ради успеха в прокате нужно висеть обезьяной на режиссере, было за гранью его понимания.

Жин-Жин на его упреки обижалась и начинала вещать что-то про сложные законы шоу-бизнеса. Он терпел. Его жизнь давно терпению учила, теперь вот пригодилось. Да и потом, любовь к этой пиарщице облегчала задачу.

Но всему же есть передел! Для него грань стала очевидной во время просмотра того концерта с участием Жин-Жин. Она опять вышла с режиссером – только общение между ними уже недотягивало даже до двусмысленного. Суворов прямым текстом заявил, что у них отношения.

Давно.

Видимо, всю пиар-кампанию.

«Замечательно, – мрачно подумал Андрей. – Рогатый Тигр. Эволюция рыдает».

Первое время не было даже больно. Был какой-то шок. Вроде бы он и подозревал что-то подобное, но к правде все равно оказался не готов. Все эмоции будто замерли. Он резким движением потянулся за пультом, выключил телевизор, но тот поцелуй все равно остался в памяти. Как ожог…

Андрей долго сидел, не двигаясь. Думал, как поступить. Было желание разгромить что-нибудь к чертям. Или пойти и убить. В самом прямом смысле: так, чтобы видеть, как кровь струится по металлу…

Он придавил это желание в зародыше, не давая ему развиться. Его лечащий врач предупреждала, что вспышки гнева способны создавать опасные ситуации. Особенно при значительном стрессе. А тут стресс больше некуда.

Спасибо, любимая!

Чтобы отстраниться от этого, Андрей сделал спокойствие своей главной целью. Нельзя психовать и терять контроль. А еще нельзя сейчас видеть ее, слышать ее голос, потому что… Тогда уже будет не остановиться. Навредить самой Жин-Жин он не боялся: он слишком любил ее для этого. А вот скрутить из Суворова рогалик – запросто. Но режиссеришка этот, увы, официально считается человеком, за нападение на него посадить могут, тут уже даже Вербицкий не спасет.

А ломать свою жизнь Андрей не хотел. Ее уже один раз сломали, хватит с него! Он с огромным трудом восстановил для себя нормальный мир и собирался держаться за него изо всех сил. Даже если это означает, что дальше придется идти без нее…

Ему необходимо было сменить обстановку, больше не оставаться в доме. Теперь это уже не их квартира, а ее. Вот она пускай здесь и живет! Пусть хоть Суворова приводит, хоть сборную России по футболу, это уже не его забота. Его ждал теплый летний вечер, а дальше… дальше Андрей еще не решил. Там видно будет.

Он не стал брать с собой телефон, оставил в прихожей. Догадывался, что и она звонить начнет, и, может, кто-то из общих знакомых. Он не хотел ни с кем говорить. Бывают моменты, когда помощь реально нужна, но не теперь. Иногда одному проще.

На ночных улицах было тихо и пусто. Да оно и понятно: сезон отпусков еще не закончился, многие просто из города уехали. Это ему на руку – меньше внимания к его резко отличающейся от нормы персоне.

В голову лезли странные мысли – о том, как они познакомились на охоте. Как он не хотел жить и боялся ей доверять, а потом с огромным трудом научился верить, что она не лжет и действительно готова остаться с ним… От воспоминаний становилось только хуже. Поэтому он чуть ли не силой заставил себя сосредоточиться на своем окружении, отвлечься.

Как оказалось, вовремя. Навыки следопыта работали исправно: Андрей почти сразу заметил, что за ним следят.

Его преследователи особо не скрывались, так, держались шагов на десять позади, чтобы не быть слишком уж очевидными. Он бы их сразу заметил, если бы не недавние события, – за ним чуть ли не стадо плетется, четыре человека там точно есть! Может, больше. Он не мог точно сказать, когда они увязались за ним, и это было прямым укором ему как охотнику.