Сакральная Азия: традиции и сюжеты - Атма Ананда

Впрочем, как бы ни было жалко коров, а предков надо кормить хотя бы раз в три года! Лодки не возвращались мучительно долго – наверное, более часа, пока не совершили все положенные ритуалы и не описали три круга по озеру. По возвращении Маде изменился энергетически до неузнаваемости – он был заряжен силой, так что его трясло и тянуло в транс, но он сознательно сдерживался. Все-таки он был с шестом, которым в трансе мог бы поранить как себя, так и окружающих, да и поломать всю процессию. Более того, ему еще предстояло более часа вести машину к другому храму в лесу, куда мы отправились уже в узком семейном кругу, несмотря на то, что дело шло к вечеру и начинало темнеть.

Последовательность этих ритуалов была совершенной прямой – второй храм, несмотря на удаленность, стоял на источнике, который проистекал по верованию балийцев из того же самого озера, в котором только что утопили коров. Находился он в горах, и идти до него, а точнее спускаться в долину по крутой извилистой тропе, пришлось медленно и долго из-за начавшегося дождя. Ноги скользили по траве и глине, но балийские женщины и здесь умудрялись нести все ритуальные принадлежности на голове, сохряняя равновесие. Мы дошли уже в полной темноте, а в храме нас уже ждали другие родственники, чтобы начать ритуал. Перед святилищем натянули тент, все расселись и началасть настоящая мистерия.

Я уже успела поверить Маде, что в транс он входить не собирается, как вдруг он подошел вплотную к алтарю и отскочил от него с уже «привычным» мне диким воплем. Это было слишком «не-сценично» по ситуации, но племянник Маде шепнул мне, чтобы я снимала. Между Маде и вопрошающим разворачивался странный сюжет: он был в гневе настолько, что в конце концов схватил горсть земли и залепил своему родственнику в лоб, отчего тот откинулся назад на руки женщин – тоже в трансе. Конечно, диалог был по-балийски, но племянник перевел мне, что суть в том, что боги требуют не забывать проводить ритуалы на этом месте, вот Маде буквально и запечатлил «землю» в «память» своему дядюшке.

Транс стал превращаться в общение всех со всеми, и брат Маде (священник) повернулся ко мне, чтобы добавить что-то к объяснениям племянника. Но в этот самый момент по моим ощущениям на нас рухнуло бревно, заодно сорвав угол тента. После первого шока настал второй – я увидела, что это было вовсе не бревно, а сам Маде, который рухнул уже без сил – не подгибая колени, а всем телом, прямо на нас. Его сразу подхватили и стали приводить в себя, причем весело переговариваясь, так что я расслабилась: явно ничего страшного, хотя поначалу мне показалось, что с Маде случился сердечный приступ. Еще несколько минут, и все кончилось – все деловито стали сворачивать тент и возвращаться.

Подниматься в горах всегда проще, чем спускаться, поэтому обратно мы дошли даже быстрее, тем более что Маде стал совершенно нормальным и снова с невероятной силой тащил меня вверх за руку. Дома нас ждали дедушка с бабушкой и роскошный ужин на всю семью, который после всех приключений был поглощен в мгновение ока. На самом деле, и это было бы еще не все – ибо в балийской программе значилось… ночное бдение аж до трех часов утра. Однако Маде решил, что с меня довольно, и взялся отвезти меня обратно в Убуд. Два часа в машине по горной дороге ночью под проливным дождем – что уже само по себе экстремально, а с Маде за рулем и тем более, но мы все-таки доехали!

Маде проводил для меня отдельно чтение кармы – к моему удивлению, я не подвизалась в монастырях, а нередко принадлежала к царскому роду и была духовным советником во дворцах либо наставником в народе, а мои книги доселе хранятся в библиотеках… Ладно, это «лирика».

«Мастер воли» под маской «охранника»

Я снова возвращаюсь к темам транса и целительства, начатым в моем житии на Бали целителем Маде с подачи Агунга Праны. Теперь речь пойдет о давнем друге Маде – целителе Агунге Оке, который ранее уже всюду присутствовал на «втором плане». Он довольно долго ко мне приглядывался, что за иностранка такая, и только при поездке в Пуру Рамбат Сиви перестал «прикидываться» и проявил свое истинное лицо – начал сам вести ритуалы и входить в транс, а потом пригласил в гости для личного общения.

Когда я присутствовала на сеансе очищения в доме целителя Маде, там появился некий на вид «разбитной малый», только что с дискотеки в Куте и слегка навеселе, так что я не слишком поверила, когда Маде представил его как «целителя». Правда, стоило начаться ритуалу, он очень быстро «протрезвел» и довольно-таки по-деловому расправлялся с невидимыми сущностями, мгновенно реагируя на каждое изменение пациента, которого буквально крутило и выворачивало наизнанку. Именно он работал над их нейтрализацией, загоняя мощными ударами в землю. Впрочем, наш разговор тогда свелся к шутке с его стороны: «Ты окей, я окей, – давай двинем в Диснейленд»… И я о нем быстро позабыла.

Впрочем, во время поездки в Пуру Лемпуянг он снова оказался среди друзей Маде. Хотя он и переоделся в традиционные белые одежды и держался с таким достоинством, что я поначалу его просто не узнала, и вспомнила, только когда нас заново «познакомили». Он был в основном погружен в процесс ритуалов, но когда начались впадения в транс – сначала двух женщин, а потом самого Маде, он явно лучше знал, как с ними обращаться, нежели благообразный юный священник. Лед слегка тронулся, когда он посмотрел фото наших занятий йогой с Маде и заявил, что он и сам тоже практикует асаны и готов у меня учиться. Впрочем, дальше шуток дело опять не пошло, да и у меня интереса не возникло.

Но вот в Пуре Рамбат Сиви мы оказались в довольно келейной компании – нас было всего шестеро, причем наиболее близкие друзья, так что Агунг Ока, наконец, пришел в выводу, что я там тоже не случайно, а посему вдруг взялся вполне серьезно мне все объяснять и показывать. Этот комплекс, где главный храм посвящен богине Шри, состоит из целых четырех храмов, поэтому целый день у нас шли ритуал за ритуалом. На Бали уже вовсю идет сезон дождей, но это никого не останавливало – не обращая внимания на насквозь промокшую одежду, балийцы вдохновенно совершали подношения, бормотали мантры и медитировали перед алтарями. С женщиной опять случился транс в виде полу-обморока.

В третьем храме в роли священника выступал сам Агунг Ока, и я опять увидела его в инаковой ипостаси – он реально вкладывался всем своим существом в богослужение. В завершение все стали после него по очереди вставать на колени перед главным алтарем, и он объяснил мне, что это храм богини, надзирающей за всем Бали, и если я хочу, то могу помолиться за остров. Но тут же добавил, что это не обязательно, – и по его тону было очевидно, что для него это действительно священно, так что меньше всего ему нужно чье-то лицемерие. Я не замешкав опустилась на колени, ибо нет большего греха, чем гордыня, а за Бали и сам бог велел молиться. Благодарность богов не заставила себя ждать.

Проведя последнее благословение и приняв его сам, неожиланно для меня Агунг Ока впал в транс. Это произошло в совсем иной манере, чем все доселе виданное – при касании к его лбу он внезапно издал резкий короткий крик, словно рявкнул, и его лицо собралось в складки, наподобие бульдожьей морды. Однако кусаться он явно не собирался, ибо по его лицу сразу потекли слезы. При его характере это казалось просто невероятным! Балийцы обрадованно стали задавать вопросы, пользуясь случаем поговорить напрямую с богами. Маде мне после перевел, что в целом боги нами довольны. Занятно, Агунг Ока вышел из транса так же резко, как и вошел в него – я даже не успела вспомнить о фотоаппарате…

На прощание Агунг Ока пригласил меня в гости и принять участие в проводимой лично им ночной церемонии (это последует в ноябре). Спустя неделю (на пути из йога-клуба в храм Улувату) я попросила Маде заехать в Куту, где Агунг Ока радушно принял нас дома и за кофепитием рассказал свою весьма занимательную биографию. Паранормальному искусству без всякого названия его обучил дедушка в детстве, а основу его составляло вполне классическое самопознание. Однако повзрослев, юный адепт погрузился в разгул, благо энергия требовала выхода: он постоянно с кем-то сражался, гонялся за женщинами, много пил, а работал не иначе как охранником, где тоже всегда можно вдоволь подраться.

Наконец, он «отвоевал» себе некую австралийку, на которой даже серьезно женился и на добрый десяток лет перебрался в Сидней, занимаясь бизнесом и воспитывая сына. Но семейные баталии кончились тем, что он там сам себе все порушил и вернулся на Бали. И тогда начались чудеса – дедушкины благословения вдруг ожили, и от его прикосновений стали излечиваться люди. А балийцы такие вещи подмечают, и к нему стали обращаться за помощью уже намеренно. Он никому не отказывал, да и платы не требовал. Далее он вернулся к ритуалам, которые восстановили присущие ему паранормальные способности, которые в отличие от «очищения» Маде характеризовались аспектом «передачи силы».