Хранители - Матильда Грин

– Как мы сюда попали? – она перевела на него взгляд, начиная осознавать: что-то не так, – мы же сидели в столовой. Я что, потеряла сознание?

– Не волнуйся. Всё хорошо. Ты просто заснула.

Заснула? Опять?

– Только не говори, что и это мне приснилось, – Дана наморщила нос.

– Не знаю, что там тебе приснилось, но спала ты очень крепко. И лоб был очень холодный. Я пытался тебя согреть.

Она окинула его подозрительным взглядом, на что он в примирительном жесте вскинул руки.

– Только твой лоб. Ты как вообще?

Дана озадаченно огляделась.

– Я… пока не могу понять.

В дверь постучали. После её приглашения в комнату вошла Марьян.

– Как вы, дорогая? – спросила она, садясь рядом и беря её руку в свою. Это прикосновение было очень успокаивающим, и тревога Даны немного улеглась.

– Как вы себя чувствуете? Ужин готов. Я вернулась час назад и узнала, что вы до сих пор не выходили из комнаты.

При слове «ужин» Дана сглотнула слюну.

– Я с удовольствием бы поела.

– Отлично, – Джим подскочил и направился к двери, – ужинайте, а я пока со своими делами разберусь.

Он выскочил из комнаты, прежде чем Дана успела что-то сказать. Они с Марьян переглянулись.

– Долго же вы спали, – сказала Марьян, когда они расположились в столовой, – должно быть, я вас порядком утомила своими рассказами.

– Скорее, это я вас утомила, – ответила она, с наслаждением кладя в рот розочку Тет де Муан с брезаолой, – своими видениями и страхами.

Марьян непонимающе нахмурилась. И тут Дана осознала, что что-то не так.

Что-то определённо было знакомым в том, как они сидели и ели. Она, боясь сделать неловкое движение, осторожно сделала глоток воды.

– Дежа-вю? – спросила Марьян. Дана кивнула.

– Слишком уж много. Я уже не уверена, что и сейчас не сплю.

– Сейчас не спите, – заверила хозяйка, – если только это не наша общая галлюцинация.

– Мне бы всё-таки хотелось разобраться, что было в реальности, а что – моим сном, – призналась она.

Выяснилось, что последним из того, что происходило наяву, был их разговор с Марьян накануне вечером. Та утверждала, что они попрощались, но сегодня, вернувшись ближе к вечеру из Берна, она узнала, что гостья так и не выходила из своей комнаты.

– Я тревожилась за вас, но не хотела беспокоить, – проговорила она, – и не ошиблась. По всей вероятности, вы вспоминали важную информацию.

Дана кивнула. Так и было. Только ей трудно было осознать, что прошло не три дня, а всего лишь одна ночь.

– Получается… после того, как вы рассказали мне историю о ваших родственниках, и мы разошлись по комнатам спать, я видела сны?

– Выходит так, – кивнула Марьян, – я предупреждала вас об этом. Как только почувствуете, что готовы рассказать, мне хотелось бы услышать, что вам снилось.

– Обязательно расскажу. Надо только привести мысли в порядок, – согласилась Дана и вдруг спохватилась, – Слушайте! Раз мы расстались с вами только вчера, просто удивительно, что я помню Джима.

Марьян как-то странно посмотрела на неё.

– В каком смысле вы помните Джима? – слабым голосом переспросила она. Рука, державшая вилку, задрожала.

– Ну как. Ведь выходит, что мы с ним познакомились во сне. Встретились в «Писташ», а потом уже столкнулись здесь, и он объяснил, что вы – жена его старшего брата. А сегодня, когда я проснулась и увидела его, он даже не представился. Говорил со мной, словно мы давно знакомы. Может он видел что-то из моих снов? Что-то подобное там происходило.

Марьян, все это время остолбенело глядевшая на Дану, извинилась и вышла из-за стола. Дане же, размышлявшей над этим удивительным совпадением, подумалось, что Джеймс на самом деле должен быть сильным экстрасенсом. Она пожалела, что последний занят своими делами, и она не может задать ему этот вопрос.

– Могли бы мы выйти с вами на воздух? – попросила она у вернувшейся хозяйки, – если только вы не очень устали.

– Я весь день была за рулём, поэтому буду только рада прогуляться, – сказала Марьян.

Ночь была ясная. В залитой лунным светом роще один пуще другого надрывались соловьи. Дана внимала их волшебным трелям, чувствуя, что всё внутри неё вибрирует ответной музыкой жизни, хотя от обилия свежего воздуха кружилась голова. После мягкой просьбы Марьян, Дана рассказала свои сны, не особенно, впрочем, вдаваясь в подробности. Рассказала о Собирателе и новом Первом Страже, о способностях Марьян и её деверя и, наконец, о безрадостных открытиях относительно самой себя. Женщина внимательно слушала её, не перебивая.

– Честно признаться, у меня в голове полная неразбериха, – сказала наконец Дана, – и я до сих пор чувствую, что не до конца проснулась.

– Я очень хорошо вас понимаю, – заверила её Марьян, – я не ожидала, что вы так много узнаете. То, что случилось с Первым Стражем, вернее с вами – очень печально. И тем более удивительно, что вы, ничего не зная о своей сути, тем не менее, шли по пути саморазвития именно в плане экстрасенсорики.

Дана пожала плечами.

– Вы же сами говорили, что души из Белого города обязаны следовать своему предназначению.

Марьян хмыкнула.

– Это так. Но у вас-то его нет.

– Действительно, – она помрачнела, – предназначения нет, есть только наказание.

Марьян же очень серьёзно и даже тревожно поглядывала по сторонам. Казалось, она хочет, но не решается что-то сказать. Дане, самой пребывающей во власти невесёлых дум, не хотелось торопить женщину. Но та слишком очевидно нервничала.

– Собирателю что-то известно о вас, – вспомнила Дана, – вы поэтому так переживаете?

Марьян дернулась и замотала головой, стиснув пальцами свою лёгкую накидку.

Дойдя до потемневшей глади озера, в которой отражался диск высокой луны и бесчисленные звёзды, они расстелили взятое с собой одеяло и удобно разместились у воды. Отель не спал: всюду прохаживались отдыхающие, то и дело до них долетал женский и мужской смех. Эта местность, в отличие от прилегающего к отелю парка с его удобными скамейками, освещалась исключительно звёздным небом, оставляя простор для романтики и отдыха в относительной тишине и полумраке.

– Как хорошо, – мечтательно проговорила Дана, – здесь забываешь, что на свете нет никого, кому небезразлично твое присутствие на бренной земле.

– Это не так, – твёрдо сказала Марьян, – вы не одна на земле, и есть люди, которым важно, чтобы вы жили.

Дана с сомнением взглянула на неё.

– Как бы то ни было, я рада, что выбрала для себя совершенно определённую и важную миссию. И буду двигаться к её исполнению, – твёрдо сказала она, чувствуя, как от одной этой мысли отчаяние сменяется