Три зимовки во льдах Арктики - Константин Бадигин

- Если бы хотя десятая доля того, что потеряли при Цусиме, была затрачена на достижение полюса, эскадра наша, вероятно, прошла бы во Владивосток, минуя и Немецкое море и Цусиму…

В русском секторе Арктики безнаказанно хозяйничали иностранные зверобои. На Новой Земле норвежцы соорудили целый поселок, и виднейший русский исследователь Русанов, которого царское правительство несколько раз сажало в тюрьму и ссылало за участие в революционном движении, с грустью писал: «Печальная картина на Русской земле. Там, где некогда в течение столетий промышляли наши русские отважные поморы, теперь спокойно живут и легко богатеют норвежцы».

И вот в 1912 году одновременно несколько мужественных русских моряков и исследователей предпринимают на свой собственный риск и страх, храбрые попытки подчинить себе льды Арктики.

Лейтенант Седов собирает по подписке гроши, чтобы купить ветхое суденышко «Св. Фока» и отправиться на нем к полюсу.

Лейтенант Брусилов, с трудом достает средства на приобретение древней, построенной еще в середине XIX века яхты «Св. Анна», чтобы отправиться сквозным рейсом из Мурманска во Владивосток.

Геолог Русанов предпринимает попытку пройти Северным морским путем на крохотном парусно-моторном боте, водоизмещением всего в 65 тонн. Название «Геркулес» звучит иронически в применении к этой скорлупке!

Судьбу Георгия Седова мы знаем, - о его трагической смерти на пути к полюсу нам поведали спутники отважного моряка, которым удалось ценою больших мучений спастись. Но судьба Брусилова и Русанова, судьба «Геркулеса» и «Анны» осталась пока загадкой - они исчезли в изменчивом и коварном дрейфующем льду.

Последние известные нам координаты «Анны» - 83°18' северной широты и 60° восточной долготы - сообщены штурманом Валерианой Ивановичем Альбановым, который 26 апреля 1914 года покинул судно вместе с десятью матросами, чтобы достигнуть земли. Лишь двоим - Альбанову и матросу Конраду - удалось добраться до мыса Флора, где их подобрал возвращавшийся в Архангельск и случайно зашедший сюда «Фока».

Дальнейшие следы шхуны и ее экипажа затеряны в ледяной пустыне. Никто не знает, как и при каких обстоятельствах погибли Брусилов и его спутники. Но, по всей вероятности, мрачные предчувствия, одолевавшие Альбанова в ту минуту, когда он покидал судно, сбылись.

«Полтора уже года спокойно спит на своем ледяном ложе „Святая Анна“, - писал он тогда в своем дневнике. - Суждено ли тебе и дальше спокойно проспать тяжелое время, чтобы в одно прекрасное утро очутиться где-нибудь между Шпицбергеном и Гренландией?.. Или же в холодную, бурную полярную ночь, когда кругом завывает метель, когда не видно ни луны, ни звезд, ни полярного сияния, ты внезапно будешь грубо пробуждена от своего сна ужасным треском, злобным визгом, шипением и содроганием твоего спокойного ложа? С грохотом полетят вниз твои мачты, стеньги и реи, ломаясь и сами ломая все на палубе. В предсмертных конвульсиях затрепещет твой корпус, затрещат, ломаясь, все твои суставы, и через некоторое время лишь куча бесформенных обломков да лишний свежий ледяной холм укажут твою могилу. Вьюга будет петь над тобой погребальную песню и скоро запорошит свежим снегом место катастрофы...»

Самой дорогой ценой - ценой своей жизни заплатили Брусилов и его спутники за собранные ими сведения, которые доставил на Большую землю Альбанов. Эти сведения сыграли большую роль в освоении Арктики, и мы с признательностью вспоминаем имена погибших героев. Документы, спасенные штурманом «Анны», дали возможность науке внести коренные изменения в представления о характере поверхностных течений в Карском море, поставить под сомнение устарелые понятия о движении льдов в Центральном Арктическом бассейне, выяснить рельеф морского дна в северной части Карского моря и севернее Земли Франца-Иосифа. Было установлено, что так называемые «Земля Петермана» и «Земля Оскара», нанесенные на карту Пайером, не существуют. И наоборот, анализ данных дрейфа «Анны» дал возможность установить, что к востоку от линии дрейфа должна находиться какая-то новая земля. Впоследствии в этом районе были открыты остров Визе и большое мелководье с островом Ушакова в центре...

Теперь, четверть века спустя, ветры и льды занесли нас в тот самый район, где разыгралась трагедия «Анны». Правда, мы находились значительно севернее последних известных нам координат экспедиций Брусилова. Но Альбанов утверждает, что в тот момент, когда он покидал судно, шхуну быстро уносило все дальше и дальше на север. Кто знает, быть может, «Седов» дрейфовал в эти дни как раз над тем местом, где покоятся обломки погибшего корабля?

Во всяком случае, мы были обязаны сделать все для того, чтобы предотвратить повторение этих печальных событий. Надо было мобилизовать все силы экипажа на борьбу со стихией. И приказ № 15, подписанный 3 сентября 1939 года, гласил:

«В предупреждение всяких случайностей, могущих угрожать сохранности судна и жизни людей, приказываю:

Старшему помощнику к 1 октября с. г.:

1) подготовить для выгрузки на лед трехмесячный аварийный запас по указанному мною списку;

2) приготовить и держать наготове спасательный бот № 1;

3) приготовить взрывные заряды и ледовый инструмент;

4) проверить состояние индивидуальных аварийных мешков и сложить их в определенном месте;

5) задраить все иллюминаторы и глухари ниже верхней палубы.

Старшему механику к 15 сентября с. г.:

1) приготовить главную машину, котлы, вспомогательные механизмы к зимовке с суточной готовностью;

2) исправить штуртрос;

3) соединить системы: а) парового трубопровода, б) водяного трубопровода;

4) к 1 октября проверить действие всех клинкетных дверей;

5) подготовить к действию все палубные механизмы.

Старшему радисту: подготовить к выносу на лед одну аварийную радиостанцию, а другую держать в готовности на судне...»

Таким образом, наш коллектив готовился к самой серьезной и упорной борьбе со льдами и учитывал вполне реальную возможность вынужденного переселения на дрейфующую льдину.

Как известно, подвижность полярного пака особенно быстро возрастает при приближении к чистой воде. Огромная льдина, на которой жили и работали папанинцы, накануне встречи с ледокольными пароходами «Таймыр» и «Мурман» превратилась в крохотный обломок, - в течение нескольких дней все вокруг дрейфующей станции «Северный полюс» бурлило и перемешивалось, как в кипящем котле. Поэтому главное внимание нашего коллектива было обращено на подготовку к действию машины и всех механизмов корабля. Подняв пар и маневрируя среди размельченных ледяных полей, «Седов» мог более успешно преодолеть стихийные сжатия и самостоятельно выйти на чистую воду.