И аз создам! - Сергей Николаевич Зеленин

- Эх… Была не была!

***

Через пару дней, после посещения вновь образованной артели «Красный купрокс», я отведя ВВП в сторонку и глядя ему в глаза:

- Слушай Василий… Твоя идея триода на закиси меди – весьма многообещающая, но одному тебе её не поднять. Запомни: сейчас не девятнадцатый век и открытия в одиночку не делаются! Нужен комплексные исследования, разбитые по отдельные направления и порученные разным исполнителям, даже не догадывающимся для чего это делается.

Вижу – внемлет, затаив дыхание и чешу по ушам дальше:

- Современный изобретатель же - это менеджер, как дирижёр руководящий оркестром - которому и достаётся после концерта вся слава… Понимаешь?

Часто-часто кивая:

- Понимаю.

- Ты сможешь организовать научно-исследовательские работы таким образом?

Мнётся, но потом решительно:

- Думаю… Уверен, что смогу, Серафим.

- Ты понимаешь, что сиюминутный успех в таких делах не возможен?

- Понимаю.

- Понимаешь, что на создания купроксного триода могут уйти десятилетия?

Твёрдо глядя мне в глаза:

- Я на это согласен.

Облегчённо выдыхаю:

- Тогда всё хорошо ещё раз обдумай, в ближайшее же время составь план организационных мероприятий и ко мне.

«План организационных мероприятий», по которому к проекту по созданию купроксного триода должны были подключиться ведущие учёные и исследовательские коллективы всей страны, я как руководитель «Особого проектно-технического бюро № 007» (ОПТБ-007) подписал где-то через неделю. Буквально на следующий день в Ульяновск приехал Андрей Жданов и сделал мне предложение - которого я ждал и от которого и, не подумал отказаться.

Переехав после этого на ПМЖ в Нижний Новгород, организовав и возглавив «Организационно-технический сектор» (ОТС) при Секретариате Нижегородского Губисполкома ВКП(б) и, став таким образом негласным руководителем Нижегородского Края, я надолго забыл про Васю с его «кукроксным триодом»…

Глава 15. Супер-заклёпкотворчество он-лайн.

Наконец, сбылась места попаданца!

В течении лета 1927-го года, была осуществлена моя задумка – был построен монолитный «Завод мини-заводов».

Как и планировалось, всё в нём – от фундаментов до станин станков, было отлито в виде огромного куска монолитного сверхпрочного железобетона с предварительно напряжённой в трёх плоскостях арматурой. Такое устройство дало не только быстроту возведения самого здания и относительную дешевизну оборудования: металлорежущие станки с чугунными станинами - пришлось бы ждать года три и, в результате - так и не дождаться…

Но и точность изготавливаемых на них деталей, что наиболее важно.

Затем, как раз вовремя подоспели заказанные заранее металлические «обвесы» с Тульского оружейного завода, американский линолеум и, к зиме 1927 года - предприятие дало первую продукцию.

При чём тут линолеум, да ещё и американский?

Все бетонные поверхности на заводе были тщательно прогрунтованы и покрашены, а пол кроме этого - покрыт тем самым линолеумом. Это чтоб бетонная пыль от хождения людей и перемещения грузов по полу не попадала в подшипники и прочие «особо деликатные» места станков прецизионной точности. А так как сей строительный материал в нашем славном Отечестве пока не производится, то он естественно имел заокеанское происхождение.

Всё на том заводе было устроено по уму и по науке!

Ибо кроме меня и моего «роялистого» компа с программами автоматического проектирования и черчения, кроме инженеров из «Особого проектно-технического бюро № 007» (ОПТБ-007) и группы «учёных идиотов» из Центра изучения способностей человека «Осознание-Икс», над проектом трудилась целая группа из «Центрального института труда СССР» (ЦИТ СССР)  во главе с самим(!) Гастевым.

Если кто забыл, Алексей Капитонович прославился созданием «социальной инженерии» – науки о рационально-организованном, высокопроизводительном и красивом труде. Его шестнадцать правил-заповедей «Как надо работать» - можно было увидеть висящими и в кабинете Ленина, которого он знал лично и, над верстаком простого слесаря. Кроме лозунгов для плакатов, им было написано множество книг по научной организации труда и неисчислимое множество журнальных и газетных статей.

Гастев дружил по переписке с самим Генри Фордом, но в отличии от того и Фредерика Тейлора - отдающих предпочтение совершенствованию техники производства и организации, делал основной упор на человеческий фактор.

С группой из «Центрального института труда СССР» (ЦИТ СССР), в деле разработки концепта «Завода мини-заводов» сотрудничала и так называемая «Платформа 17-ти» во главе с вернувшимся из Италии Платоном Михайловичем Керженцевым - видным представителем советской теории научной организации труда, автором собственной социально-трудовой концепции управления.

В чём суть их разногласий, в результате которых время от времени разгорался потрясающий срач, доходящий до рукоприкладства с членовредительством - я несмотря на все мои старания, так и не въехал.

Зато понял одно: древние шумеры были правы - в спорах рождается истина!

На «Ульяновском заводе мини-заводов» рабочий высокой квалификации перестал быть тупым исполнителем воли организатора производства и сам стал менеджером - мини-директором своей мини-фабрики, под которой подразумевается его рабочее место…

Это, так сказать – индивидуальный подход к производству.

И в тоже время, никуда не исчезло присущее русской общине коллективное чувство взаимопомощи - гораздо более сильное, чем мелкий «животный» эгоизм. Сплочённый и дружный коллектив может сделать гораздо больше, чем просто холодная машина фабричного принуждения своими живыми «винтиками». Всеми силами и доступными средствами, каждому специалисту завода внушалось: не только ради денег живёт и трудится человек - но и, ради окружающих - для блага общества, предприятия, страны.

А откуда взялись в наших краях рабочие высокой квалификации?

Миром правит пиар, други мои!

Услышав про условия труда, да про то, что под этот завод строится первый в мире «Социалистический город», в Нижегородский край стекались лучшие специалисты – особенно из Ленинграда, где с воцарением Зиновьева и его группы - царила уравниловка самого низкотребного пошиба.

Правда, ленинградцы являлись со своими привычками, многие из которых – особенно пьянство на рабочем месте, мне жутчайшим образом не нравились…

Но, ничего!

Антиалкогольный грибной порошочек из серых навозников в составе бесплатного обеда в заводской столовой и, человек как будто заново рождался – зачастую даже не узнавая сам себя в зеркало. Взамен этой пагубной привычки, ему предлагался богатый на выбор досуг: от любительской рыбалки и поэтических вечеров – до экзотических: прыжков с парашютной вышки и планеризма.

Хотя, конечно, на этой «ниве» - ещё пахать и пахать!

Много специалистов, опытных управленцев или просто рабочих, съехалось в Нижегородский край из национальных республик - где после событий осени 1925-го года, усилилась «боротьба с Ванькой». С так называемым «великодержавный русским шовинизмом» то бишь и, с его отдельными представителями – занимавших в национальных республиках