Джонни Д. Враги общества - Брайан Барроу

— Будем их брать? — шепотом спросил Маззи.

— Да, — ответил Кэмпбелл.

Пара сделала еще несколько шагов, и тут Баркер оглянулся. Кулман продолжала идти, не оборачиваясь. Когда Баркер посмотрел назад еще раз, Кэмпбелл выхватил автомат, а Маззи — пистолет. Агенты уже видели, что их сотрудники сходятся к этому месту.

«Подними руки! — крикнул Маззи. — Мы федеральные агенты!» Еще трое фэбээровцев с пистолетами в руках словно выросли перед Баркером. Он замер, потом издал странный звук вроде всхлипа и стал медленно поднимать руки — и вдруг, крутанувшись, нырнул между припаркованными машинами в переулок. Но, не успев пробежать и нескольких шагов, он поскользнулся и упал лицом в грязную снеговую кашу. Агенты подскочили к нему за долю секунды. Джерри Кэмпбелл прижал лежащего Баркера коленом, а напарник быстро надел ему наручники. Другие агенты схватили за руки Кулман. Кто-то спросил у Баркера, как его зовут. «Вы знаете, кто я!» — огрызнулся он.

Когда его вели к полицейской машине, Док Баркер вздохнул и сказал: «Хреново быть пойманным без пушки».

Время шло. Жильцов квартиры № 1 не было видно с 18 часов 45 минут. Только в одиннадцать агенты заметили мужчину, который шел по примыкающему к дому переулку. Он скрылся в темном дворе за домом. Чуть позже зажегся свет в кухне. Почти одновременно появились еще две женщины и с ними высокий человек. Они попали в дом с улицы. Значит, пора было начинать штурм.

Коннелли и десять агентов, которые следили из соседнего дома, вышли на улицу и заняли позиции у парадного входа. В припаркованной там машине сидели еще четверо агентов, Коннелли отправил их в переулок, чтобы усилить уже находившуюся там группу из десяти человек. Все было готово.

Коннелли вместе с тремя агентами зашел в вестибюль. Консьержа здесь не было. Квартира располагалась этажом выше в конце коридора. Коннелли позвонил. Откликнулся женский голос:

— Кто там?

— Мистер Болтон дома? — спросил Коннелли.

На это имя была зарегистрирована одна из машин подозреваемых. Помолчав, женщина ответила:

— Нет, он уехал и вернется в конце недели.

Коннелли объявил, что он агент Министерства юстиции. «Дом полностью окружен. Сходите вниз по одному с поднятыми руками, тогда никто не пострадает». Коннелли взглянул на Сэма Макки и Ральфа Брауна: они стояли на нижней площадке лестницы с автоматами в руках. Третий агент держал наготове служебный револьвер.

Женщина не отвечала. Коннелли снова нажал кнопку звонка. «Все находящиеся в квартире! Немедленно спускайтесь, или мы применим слезоточивый газ!» Никакого ответа. Фэбээровцы переглянулись. Прошла минута, потом другая. «Все, кто находится в квартире! Немедленно спуститесь! — в третий раз повторил Коннелли. — Не пытайтесь бежать через внутренний двор. Дом полностью окружен. Каждый, кто попытается бежать, будет убит».

После этого послышался женский голос: «Мы выходим!» Появилась Клара Гибсон, жена Расселла Гибсона. Она спускалась по лестнице с чау-чау на руках. За ней вышла неизвестная женщина (впоследствии оказалось, что это жена Вилли Гаррисона). Коннелли приказал обеим женщинам лечь на пол в вестибюле. Еще через несколько секунд показался закадычный друг Джорджа Циглера — высокий и худой Брайан Болтон. Он сошел вниз по лестнице с поднятыми руками, а затем лег на пол. Коннелли спросил у первой из женщин, как ее зовут.

— Клара Гибсон, — ответила она.

— Есть ли еще кто-то в квартире?

— Там мой муж.

Не успела она договорить эту фразу, как со двора послышались выстрелы. Клара взвыла: «О-о-о! Они его убили!»

Во дворе позади дома находились двенадцать агентов: они прятались за оградой и за гаражами. Ближе всех к запасному выходу стояли старый «ковбой» Док Уайт и агент Эл Барбер. Они скрывались в темном переулке не далее чем в двадцати футах от лестницы. Агент-новобранец Джон Уэллс[454] выглядывал из-за гаража с противоположной стороны переулка, в сорока футах от окна кухни. В 23 часа 30 минут он услышал голос женщины, — очевидно, она разговаривала с кем-то в вестибюле. Одновременно Уэллс увидел, что другая женщина выглянула из-за занавесок в окно кухни. Он поднял револьвер и взял ее на мушку. Женщина задернула занавески. Еще через секунду там же показался мужчина: он попытался открыть окно, но рама не поддавалась. Уэллс прицелился в него. Через несколько секунд мужчина оставил свои попытки и перешел к окну возле запасного выхода. Он снова хотел поднять раму, но у него ничего не получилось. Свет в кухне погас, и заднее крыльцо погрузилось в темноту.

Агенты ждали. Прошло несколько долгих секунд. Затем стукнула дверь, и послышались, по словам одного из фэбээровцев, «приглушенные звуки» на деревянной лестнице. Почти в полной темноте агенты Уайт и Барбер сумели различить силуэт мужчины, который осторожно спускался вниз. Когда мужчина ступил на землю, Уайт увидел в его руках винтовку. «Стой!» — крикнул Уайт. Человек поднял винтовку и выстрелил. Пуля ударила в ограду, за которой скрывались фэбээровцы, а затем рикошетом в кирпичную стену. Уайт выстрелил шесть раз подряд. Мужчина, невидимый в темном дворе, ответил несколькими выстрелами. Барбер выхватил газовый пистолет и выпустил заряд, целясь в окно. В квартире зашипел газ. Тут агенты услышали такой звук, как будто человек упал на тротуар. Однако секунду спустя другая группа фэбээровцев, подбежав к дому, увидела, что мужчина, пошатываясь, удаляется к соседнему пустырю.

«Стой!» — крикнул кто-то. Человек обернулся и упал. Агент Джон Маклафлин подбежал к нему. Мужчина оказался тяжело ранен: голова и грудь были в крови. Надетый на нем бронежилет не спас его: по крайней мере одна пуля пробила слабую броню.

— Элвин Карпис? — спросил Маклафлин.

— Нет, — пробормотал раненый. — Расселл Гибсон.

Операция была окончена. Через минуту агенты ворвались в пустую квартиру. Гибсона перенесли в фэбээровскую машину и отправили в Американскую больницу на бульваре Ирвинг-парк. Там его сразу осмотрел хирург. Пуля попала Гибсону в спину и застряла в животе. Жить ему оставалось недолго. Двое агентов засыпали Гибсона вопросами. Знаком ли он с Баркерами? Карписом? Волни Дэвисом? Гибсон мотал головой на все вопросы. Доктор сказал ему, что он на пороге смерти, и попытался убедить дать показания.

Перед самой смертью, в 1 час 40 минут, Расселл Гибсон прохрипел свои последние слова: «Ничего вам не скажу».[455]

Утром в среду 9 января Дока Баркера заперли в одной из комнат в Бэнкерс-билдинге. Некоторые газеты, в том числе «Чикаго трибюн», напечатали без указания имен высказывания полицейских, недовольных тем, что ФБР не уведомило их о готовящихся рейдах. Это разозлило Гувера. «Если бы они вычистили свой город и, в частности, прикрыли бы этот рупор уголовного мира — „Чикаго трибюн“, то федеральному правительству не пришлось бы так много работать в Чикаго, — писал он. — Я думаю, что есть основательные причины, почему этот город притягивает преступников как магнит».

Однако в газетах было и то, что обрадовало Эрла Коннелли. Все они поместили сообщения о перестрелке на Пайн-Гроув-авеню, однако никто из журналистов не пронюхал об аресте Дока Баркера. Это давало Коннелли возможность попробовать вытрясти из Дока адреса остальных членов банды, прежде чем бандиты узнают, что он в тюрьме. При этом Коннелли понимал: долго держать в секрете его арест не удастся. Уже вечером в ФБР позвонил журналист и спросил, правда ли, что задержан еще один подозреваемый? Агент Микки Лэдд ответил: нет, неправда. Все руководство бюро, начиная с Коннелли и заканчивая Гувером, понимало, что надо торопиться. Опасаясь утечки информации об аресте Дока, ему дали кодовое имя «Номер пять». Однако Док пока молчал.

Помощник Гувера писал своему шефу во вторник вечером: «Мистер Натан сообщает, что Баркер оказался крепким орешком и ничего не рассказывает. Следователи собираются допрашивать его всю ночь, сменяясь по очереди».

Но и наутро Док по-прежнему молчал. Время шло, и Гувер решил, что чикагцы работают недостаточно интенсивно. Один из самых близких к директору ФБР людей, Эд Тэмм, приказал Коннелли применить к Баркеру методы «энергичного физического воздействия».[456] О том, что это были за методы, ФБР никогда не рассказывало, но годы спустя один из агентов, Рэй Сурэн, хвастался, что сломал о голову Дока Баркера две телефонные книги. Но что бы с ним ни делали, Док не раскалывался.

Зато совсем иначе повел себя Брайан Болтон. Люди Коннелли поначалу понятия не имели, может ли чем-то быть полезен Болтон. В одной из служебных записок о нем говорится как о «второстепенном члене банды». Проведя в заключении более пятидесяти часов, утром в пятницу Болтон сделал фэбээровцам следующее предложение: если его отпустят «на улицу», как он сказал, то он готов дать показания: кто похитил Хэмма и Бремера, что стало с деньгами, полученными в качестве выкупа, и, самое главное, где прячутся Фред Баркер и Карпис.