Кир Торсен против Черного Мага - Александр Абердин

Однако, ответ не последовал немедленно. Короли и другие независимые правители стояли на помосте, покрытом коврами, переминались с ноги на ногу, шумно сопели и сердито переглядывались. Посмотрев на них с сожалением и укоризной, Кир воскликнул раздраженным голосом:

— Тетюр, похоже, что они не верят в то, что тебе под силу делать то же самое, что и Мастеру Миров, который даровал людям Ильмина семь жизней. Давай, старина, действуй. — Посмотрев на своих спутников он крикнул им — Эй, ребята, а ну-ка отыщите в этой толпе какого-нибудь древнего старца из числа самых обыкновенных граждан!

Тетюр вышел вперед и молча щёлкнул пальцами, указывая рукой перед собой. Тотчас перед ним поставили большой складной походный стол. Маги отловили в толпе какого-то старого, седого лакея в нарядной ливрее, быстро раздели его догола и сноровисто положили на стол лицом вверх. Старик был изрядно напуган ими, дрожал всем телом, а из глаз у него текли мутные старческие слезы. Тетюр всё так же молча снял с себя бронежилет, засунул руку во внутренний карман камуфляжа и достал свои кристаллы. Они вспыхнули тотчас, как только он выпустил их из рук. Шаманил он с такой силой, что все, кто не успел закрыть глаза руками, чуть не ослепли от ярких вспышек, а шатер так и заходил ходуном. В результате уже через каких-то пять минут на столе лежал не древний мосластый старец со вздувшимся животом и распухшими суставами, а молодой Геракл, который храпел так, что всем сразу же стало ясно, что легкие у него, что у какого-нибудь дракона. Ещё раз щелкнув пальцами, Тетюр громко сказал:

— Парни, утащите этого несносного храпуна куда-нибудь подальше, а то он нам и поговорить не даст своим рычанием.

Король Джулиано смотрел на процедуру омоложения своего старого слуги с таким изумлением, словно Тетюр прямо на его глазах сотворил человека из макового зернышка. Первыми, однако, начали роптать маршалы и генералы. Особенно кипятился здоровенный краснолицый толстяк в сверкающих латах и с окладистой, чёрной с проседью, бородой.

— Господи Иисусе! Нашими руками хотели убить воина Христова! Проклятый Мартингер, это всё он затеял со своими вонючими монахами! Где эта жирная сволочь? Пусть он ответит нам, как он посмел рассказывать нам все эти гнусные гадости о сэре Кире Торсене? Где же он? Он ведь сидел слева от меня вот на этом самом стуле!

Мартингера, высоченного толстого монаха в белой рясе нашли быстро, хотя он уже и успел залезть под стол, покрытый скатертью. Заодно курсанты-десантники вытолкнули на середину шатра ещё дюжины полторы мордастых, толстобрюхих монахов с перекошенными от ужаса рожами. Чтобы у них не возникло желания внезапно обернуться какой-нибудь нечестью, парни Телемака быстро нацепили им на шеи магические серебряные ошейники, а руки скрутили за спиной. Только у трёх монахов физиономии были красными от стыда, а из глаз по толстым щекам текли слёзы. Это не осталось незамеченным ни Киром, ни Тетюром и если рыцарь всего лишь сделал рукой Ханг Туаху знак, чтобы он отвел их в сторону, то его маг тотчас достал из своего бездонного внутреннего кармана предмет, очень похожий на обычную лупу, только с линзой из тёмно-синего стекла и принялся быстро изучать через неё золотые распятия, висевшие на груди у монахов.

Вот тут-то их жирные рожи перекосило всерьёз и они стали извергать на мага жуткие проклятья. Тетюр не был заинтересован в том, чтобы они слишком разорялись и, срывая распятья с монахов, быстро вырубал их своим золотым порошком. Как только он покончил с основной группой подозреваемых, то тут же перешел к трём другим монахам, одетым в коричневые рясы и принялся изучать их распятия, изготовленные из чёрного дерева с простыми бронзовыми фигурками Иисуса Христа. С ними он был куда любезнее и, закончив осмотр предметов культа и их мозолистых рук, немедленно велел освободить как от магических ошейников, так и от стальных наручников. На этом его интерес к ним был полностью исчерпан. Зато монахов тотчас облобызали и заключили в свои дружеские объятья Анри и Роберт. Кир подошел к магу-следователю, который рассовывал распятия по своим карманам и спросил его:

— Эй, Тетюр, ты что, не собираешься отдавать эти улики парням Телемака? А как же правила?

— Пошел ты в задницу со своими правилами! — Вспылил в ответ маг — Это для всяких воров и разбойников существуют правила, а для таких гадов, как эти, — Он махнул рукой на окаменевших монахов — У нас, магов Мастера Миров, существуют совсем другие правила! — Немного успокоившись, он сунул под нос Киру одно золотое распятие и синюю лупу в серебряной оправе, сердито прорычав — Вот, смотри, что эти гады сделали! Поверь, Кирюха, это доставляло Мастеру Миров ничуть не меньшую боль, чем тебе кинжалы чичей. А потому с этими скотами я сам буду разбираться и казнить их я тоже буду сам, без всяких этих ваших судов. Раз уж эти скоты посмели поднять руку на старика, то я им этого вовек не прощу, так что даже не пытайся меня остановить, парень.

У Кирилла между тем и мысли такой не было, чтобы возражать Тетюру. Он молча взял из его рук распятие и посмотрел на него через синюю лупу. Уже в следующее мгновение он увидел в серебряном круге не золотое изваяние, а самого Иисуса Христа страдающего на кресте. К тем мучениям, на которые он сам же и обрек себя на Земле, какой-то изверг добавил новые, впив в его глаза и сердце какие-то ядовитые чёрные шипы. Содрогнувшись от внезапно нахлынувшего на него гнева и боли, Кирилл негромко прорычал:

— Слышь, Тетёха, а может быть ты, того, отдашь этих скотов мне? Поверь, старина, я их ногтями на куски раздеру.

— Спасибо, Киря, не надо. — Ответил ему маг, забирая распятия и свою магическую лупу — Теперь они отправятся прямо в пасть Тартаботана, а уж эта казнь куда страшнее, чем та, на которую обречешь их ты. А на счёт показаний не волнуйся, всё что они расскажут, я аккуратно слово в слово запишу и отдам все материалы Телемаку. Пусть только никто мне не мешает.

То, о чём они говорили, слышали многие. В том числе и некоторые короли-заговорищики. Физиономии у них тотчас сделались постными и озабоченными, а весь их гонор испарился без следа, тем более, что их мамаши, в полной мере оценив ситуацию, явно, были настроены отнюдь не так миролюбиво, как рыцарь Мастера Миров, который облегчённо вздохнул и улыбнулся какой-то растерянной и чуть ли не виноватой улыбкой. То, что произошло в штабном в следующую минуту, почему-то испугало Кира, хотя, в общем-то, не произошло ничего ужасного. Король Джулиан шагнул вперед и встал перед ним на одно колено, склонив голову и прижав руку к сердцу. Вслед за ним это сделали остальные его союзнички и вся бригада военачальников. Отпрянув назад, словно от огня, Кирилл испуганно завопил во весь голос: