Жития русских святых. В 2 томах. Том 2: Сентябрь-Февраль - Коллектив авторов

Но нечестные судьи поистине уподобились тем, которые, по слову псалмопевца уста имут, и не возглаголют, очи имут и не узрят, уши имут и не услышат (Пс. 113, 13–14). Они заранее решили умертвить святого князя, и Кавгадый с яростью ответил ему: «Не достоин ты милости, а достоин смерти». Вельможи донесли хану, что теперь они убеждены в виновности князя Михаила и что он достоин смерти. Узбек сказал на это: «Если это справедливо, то так и сделайте». После приговора они приставили к осужденному семь сторожей, связали князя, разграбили его одежду; в то же время они прогнали от него всех его бояр и слуг, причем сильно избили их; удалили и отца его духовного игумена Александра.

Так святой остался один в руках безбожных. Одно лишь утешение оставалось ему – молитва, и блаженный страстотерпец, не питая злобы на врагов своих, стал воспевать богодухновенные псалмы Давидовы. На другой день – это было воскресенье – татары возложили на выю святого тяжелую колоду, чтобы увеличить мучения блаженного; но он с кротостью молился и взывал: «Слава Тебе, Владыко Человеколюбче, что Ты сподобил меня положить ныне начало мучению моему, удостой же меня и кончить подвиг сей: да не смутят меня слова лукавых и угрозы нечестивых да не устрашат меня».

В то время хан двинулся на охоту к берегам Терека. По обычаю, его должна была сопровождать вся Орда. Повлекли также и святого Михаила. Тягостно было это передвижение для святого страдальца. На вые его лежала тяжелая колода; каждую ночь в ту же самую колоду заключали и руки святого. Одно лишь утешало его: к нему были допущены игумен, иереи и сын его Константин. Все время путешествия своего святой Михаил проводил в посте, каждую неделю он исповедовался и приобщался святых Христовых Таин. Благочестивый князь еще смолоду имел обычай каждую ночь петь псалмы Давида. Тем более теперь, осужденный на смерть, он утешал себя пением псалмов. Но так как враги заключили руки страдальца в колоду, то перед ним с разогнутой Псалтирью стоял отрок и перевертывал листы.

Так молился страстотерпец со слезами всякую ночь. Днем лицо его было ясно и светло; своим кротким словом он утешал окружающих и старался ободрить их: «Не печальтесь и не скорбите, други мои, не огорчайтесь тем, что тот, которого вы привыкли видеть прежде в княжеском одеянии, теперь закован в колоду. Вспомните, сколько благ я получил в своей жизни, неужели же я не хочу потерпеть за них? И что значит сия временная мука в сравнении с бесчисленными грехами моими? Еще более должен я страдать, чтобы получить прощение за свои грехи. Вспомните, сам праведный и благочестивый Иов, будучи чист, претерпел много страданий. Вас печалит колода? Не скорбите, друзья мои, – скоро ее не будет на вые моей».

Злобный Кавгадый и теперь не оставлял узника, но старался увеличивать его страдания. С целью надругаться над святым Михаилом, он велел вывести его на торга, где было много народа. Здесь он приказал поставить святого князя на колени перед собой, насмехался над ним, говорил ему много досадительных слов. Потом, как бы тронутый состраданием, обратился к нему со следующей речью: «Знай, Михаил, таков существует обычай у хана: если он разгневается на кого, даже из своих родственников, то приказывает держать его в колоде. Но когда гнев его пройдет, тогда он возвращает опальному прежние почести. Так и тебя завтра или послезавтра освободят, и ты будешь в большей чести».

Затем, обратясь к сторожам, сказал им: «Почему вы не снимете с него колоды?»

Понимая, что Кавгадый издевается над несчастным узником, они отвечали с улыбкой: «Мы снимем ее завтра или послезавтра, как ты сказал». – «Так поддержите теперь колоду, чтобы она не давила ему плеч».

Один из сторожей стал поддерживать колоду, пока мучитель предлагал святому различные вопросы. Но народу Кавгадый сказал, что князь за свои вины осужден ханом на смерть. Наконец, надругавшись над святым князем, Кавгадый велел отвести его. Немного отойдя, святой Михаил захотел отдохнуть. Сбежалась разноплеменная толпа праздных зрителей: немцы, греки, литовцы, русские, и с любопытством смотрели на того, кто сидел прежде на великокняжеском престоле в чести и славе, а ныне в оковах переносит поругание. Один из княжеских отроков сказал святому мученику: «Князь, не лучше ли тебе идти в свою палатку и там отдохнуть? Ты видишь, здесь стоит множество народа, все смотрят на тебя».

«И аз бых поношение им: видеша мя, покиваша главами своими (Пс. 108, 25), – отвечал страдалец словами Священного Писания. – Но не престану уповать на Тебя, Господи, яко Ты еси исторгий мя из чрева, упование мое от сосцу матере моея (Пс. 21, 10)».

Князь встал и направился к своему шатру. С того времени на очах Христова страдальца всегда были слезы, ибо он провидел свою скорую кончину.

Между тем Орда остановилась за рекою Тереком, под городом Дедяковым, недалеко от города Дербента. Уже двадцать шесть дней томился святой страдалец. Не раз слуги предлагали ему: «Господин наш, великий князь, уже готовы у нас для тебя проводники и кони. Беги в горы, спаси себе жизнь». Но святой князь твердо отвечал им: «Я и прежде никогда не бегал от врагов моих, не сделаю сего и ныне. Если я один спасусь, а бояре и слуги мои останутся здесь в беде, то какая мне честь будет за это? Не могу сделать этого. Да будет Господня воля!»

22 ноября рано утром святой Михаил велел совершить заутреню и Божественную литургию. С сердечным вниманием, обливаясь слезами, слушал святой князь Божественную службу, сам прочитал правило перед причащением. Благоверный князь исповедался и приобщился Святых Христовых Таин. Он готовился к смерти, потому что той ночью видел сон, извещавший его о кончине. После литургии князь простился с духовенством, которое было с ним (игумен, два иеромонаха, два священника и диакон): каждого целовал, слезно просил не забывать его и всегда поминать в своих молитвах. Потом он позвал к себе сына, князя Константина. Святой Михаил дал ему последнее наставление о том, как надо держать ему Православную веру, почитать храмы Божии, духовный и иноческий чин, благотворить странным и нищим. Затем страдалец-князь сделал распоряжение о своей отчине, о боярах и слугах, приказывая обходиться с ними внимательно и милостиво. После того он сказал: «Дайте мне Псалтирь, ибо сердце мое исполнено смущением». Когда он разогнул книгу, ему открылись следующие слова: Сердце мое смятеся во мне, и боязнь смерти нападе на мя (Пс. 54, 5). Святой Михаил сказал иереям, бывшим с ним: «Скажите мне, что означают слова сии?» Они отвечали ему: «Государь, да не смущается сердце твое словами сими, ибо в том же псалме сказано: Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает (Пс. 54, 23)».

Слова эти утешили страдальца, и он продолжал чтение псалмов Давидовых. Вдруг в шатер вбегает княжеский отрок; он был бледен и испуганным голосом сказал: «Государь, идут Кавгадый и Георгий со множеством народа и прямо к твоему шатру». Тогда блаженный страдалец кротко заметил: «Знаю, зачем они идут, – убить меня». Затем он отослал сына своего Константина под покровительство жены хана. Между тем безбожные убийцы были уже недалеко от вежи святого Михаила. Кавгадый и Георгий остановились на торгу, недалеко от шатра святого Михаила, и сошли с коней. Отсюда они послали убийц к святому князю. Как дикие звери, убийцы вскочили в шатер, разогнали всех княжеских слуг. Святой в то время стоял на молитве и последний раз на земле прославлял своего Создателя. Схватив святого за колоду, убийцы ударили его о стену, так что стена шатра проломилась. Князь поднялся было на ноги. Тогда лютые убийцы всей толпой набросились на него, топтали ногами, немилосердно били; потом один из них, Романцев, выхватив нож, поразил им святого князя в бок и повернул несколько раз нож в ране, наконец вырезал сердце. Так предал в руки Господа святую душу свою страдалец Христов. Мученическая кончина святого Михаила последовала в среду, 22 ноября 1318 года, в третьем часу дня.

Толпа татар и русских, бывших в Орде, набросилась на палатку убитого князя и разграбила ее. Святое и честное тело мученика было брошено и лежало без всякого покрова, ибо убийцы сорвали со святого князя одеяние. Один из злодеев пришел на торг к Кавгадыю и Георгию и сказал им: «Приказание ваше исполнено».

Тогда Кавгадый с князем быстро подъехали к палатке. Увидев обнаженное тело князя, Кавгадый с укором сказал Георгию: «Разве он не старший тебе брат, все равно как отец? Что же тело его лежит без покрова, брошенное на поругание всем? Возьми его и вези в свою землю, погреби в отчине его, по вашему обычаю».

Князь Георгий послушал этого совета. Он велел своим слугам прикрыть обнаженное тело святого, и один из них покрыл его своей верхней одеждой. Потом князь приказал положить тело на большую доску, а доску поднять на повозку и крепко привязать.

Сын князя-мученика Константин, некоторые бояре и слуги едва успели убежать к жене хана и, пользуясь покровительством татарской царицы, избегли злой смерти. Другие бояре и слуги тверского князя были раздеты, подвернуты побоям и закованы в железа. Предав смерти святого Михаила, сторонники князя Георгия – князья и бояре – собрались в одну вежу, пили вино, и каждый хвалился тем, какую вину он выдумал на страдальца.