Война 2020 года - Ральф Питерс

Он тарахтел, как испорченный старый драндулет, но взлетел. И они долетели до покрытых снегом гор Армении.

Мередит упрямо смотрел вперед на серо-белый пейзаж, как будто он силой воли мог заставить машину пролететь последние решающие мили. Пустынная земля под ним была «террой инкогнита». Ситуация в Армении была хаотичной. Столько фракций и оккупационных группировок уничтожали друг друга, что их приземление могло иметь совершенно непредвиденные последствия. Если бы оккупационные силы Исламского Союза захватили их первыми, то их бы расстреляли прямо на месте. Если бы их захватили враждебные партизанские подразделения, то их судьба могла бы быть еще хуже.

– Майор, – воскликнул Кребс раздраженно. – Посмотрите на эти датчики. Мы летим к чертовой матери. Я должен немедленно садиться.

Мередит не хотел смотреть на приборный щиток. Он пристально всматривался в очертания белых гор, означавших свободу и жизнь. Они должны это сделать. Ради Тейлора. Чтобы все это не кончилось, как плохая шутка.

– Еще далеко? – спросил Мередит.

В ответ ему моторы начали глохнуть.

– Пора кончать принимать решения, – сказал Кребс.

– Помогите, помогите, – посылал в эфир радиосигналы Мередит. По внутреннему телефону он передал команду: «Приготовиться к вынужденной посадке».

Моторы заглохли, Кребс двигал рычагами ручного управления и старался заставить двигатели работать. Но угрозы не помогали. Они были слишком тихими, чтобы заставить работать двигатели, и, прежде чем Мередит успел выкрикнуть какие-нибудь новые предупреждения или приказания сидящим в заднем отсеке, М-100 начал пробивать себе путь сквозь стену вечнозеленых деревьев, растущих в узкой долине.

Вертолет падал с треском через лес, снося на своем пути высокие хвойные деревья. Когда М-100 проносился сквозь кустарник, бронированные стенки и нижняя часть фюзеляжа трещали. Вертолет страшно рвануло и накренило в одну сторону. Мередит слышал, как созданная рукой человека совершенная военная машина разваливается на части, перед тем как фюзеляж грохнулся на землю. Он подумал о Тейлоре.

Жена, родители – они все отступили от него сейчас, остался только Тейлор. С его изуродованным лицом и загнанными глазами. Тейлор хотел, чтобы он остался жить.

Останки вертолета накренились и врезались в снежное пространство между деревьями.

К своему удивлению, Мередит обнаружил, что он все еще жив. От напряжения глубокая рана на шее снова открылась, а позвоночник и все суставы болели так, как будто он только что совершил неудачный прыжок с парашютом. Но ремнями безопасности он все еще был пристегнут к сиденью. И он был жив, это было правдой, невероятной и великолепной.

Кребс смачно выругался:

– Все. Хватит. Я ухожу в отставку.

– С тобой все в порядке, шеф? – спросил Мередит. Он услышал, как дрожит его голос.

– Твою мать, – повторил уорент-офицер.

Его голос тоже начал дрожать.

Мередит попробовал взять внутренний телефон, но во время падения микрофон оторвало от приемника. Более того, казалось, что все электронные системы вообще не работают.

Он ощупал свои руки и ноги, затем осторожно расстегнул ремни безопасности, опустился, пока не достал ногами до края сиденья второго пилота. М-100 врезался почти под прямым углом, его правое крыло и ротор оторвало. Неуклюже и напряженно Мередит полез назад через проход, ведущий в командный отсек, двигаясь в перевернутом мире, освещенном слабым светом аварийных огней.

Паркер и Райдер были без сознания и все в крови. Сержант из командного отсека был в сознании, но оглушен, вся нижняя часть его лица в крови. Увидев Мередита, он на мгновение узнал его, а затем опять отключился.

Состояние Паркера было хуже, чем у других. Сиденья в командном отсеке также имели ремни безопасности, но в остальном по прочности они уступали другим в кабине пилота. Сиденье Паркера оторвало от основания и бросило вперед. Рука Паркера была страшно вывернута, и кровь просачивалась сквозь рукав военной формы в том месте, где выступала кость сломанной руки. Его лицо перекосило, было похоже, что и челюсть тоже сломана. Паркер хрипел, кровь шла у него изо рта и носа.

Райдер пришел в себя. Молодой уорент-офицер был весь в синяках, все тело его одеревенело, и все же ему повезло гораздо больше остальных. Не прошло и минуты с тех пор, как он пришел в себя, а он уже пытался двигаться по отсеку, стараясь помочь Мередиту.

– Что случилось? – спросил Райдер.

– Мы потерпели аварию.

Райдер на мгновение задумался. Было очевидно, что он еще не мог четко мыслить.

– Мы в Турции?

– Нет. Где-то в Армении.

– О-о-о, – молодой человек на секунду задумался. – Так что же мы теперь будем делать?

Паркер застонал. Мередит уже положил его как можно удобнее, но не нашел ничего, чтобы укрепить сломанную руку. Паркер, видимо, был в состоянии шока.

Паркер опять застонал. Это был стон человека, только что проснувшегося после страшного перепоя.

– Сначала, – сказал Мередит, – мы обесточим всю электронику. Затем соберем все, что сможем использовать и унести. Затем бросим гранаты в это помещение и в кабину. И только потом отправимся в путь.

Кребс пролез в отсек из наклоненного прохода. Его лицо было абсолютно серьезным.

– Майор, – сказал он, – к нам пришли гости.

Неистово работая, они старались стереть коды тех электронных приборов, которые не были разрушены во время падения. Кребс наложил шину на руку Паркера с таким же спокойным проворством, с каким он обычно работал с моторами или панелью управления. Паркер еще сильнее начал ощущать боль в руке и находился все время в полубессознательном состоянии. Все вместе – Мередит, Кребс, Райдер и сержант из командного отсека, который уже почти пришел в себя, – они осторожно положили Паркера на снег.

Паркер пришел в сознание и успел сказать:

– Оставьте меня, ребята. Я не хочу вас задерживать. Вы можете меня оставить.

И он опять потерял сознание от боли.

Пришельцы не могли видеть их, так как они стояли за корпусом М-100. Только нос машины и кабина пилота высовывались из леса, а вечнозеленые растения, покрытые снежными шапками, создавали хорошее прикрытие для вертолета. Они все ожидали, что в глубоком снегу напротив начнется какое-нибудь движение или раздастся автоматная очередь.

Через лобовое стекло Кребс заметил первых непрошеных гостей. Это были люди, одетые в потрепанную зимнюю одежду и хорошо вооруженные. Он только начал ползти назад, чтобы сказать об этом Мередиту, как увидел, что весь край небольшой долины заполнился вооруженными людьми.

За стенами М-100 было очень холодно.

– Они как-нибудь прореагировали на наше появление? – спросил Мередит. – Тебе не кажется, что они ждут от нас неприятностей?

Кребс горько рассмеялся.

– Я не думаю, что мы в состоянии доставить кому-нибудь неприятности, – сказал он. – Они просто стояли там. Возможно, пытались догадаться, кто эти сукины дети, которые появились здесь неизвестно откуда.

Мередит кивнул:

– Я собираюсь взорвать кабину и командный отсек.

Кребс согласно кивнул головой, хотя на лице его появилось выражение скорби.

– А они не могут подумать, что это недружелюбный акт или что-то в этом роде? – спросил Райдер.

Мередит ответил ему честно:

– Возможно. Но у нас нет выбора. Наши птички напичканы сверхсекретной техникой. – Он дрожал от холодного горного воздуха. – Единственное, что я сейчас могу сделать, – это бросить парочку гранат, пока эти типы, кто бы они ни были, не начали ближний бой. Хотя это ничего хорошего нам не сулит. Но мы должны сделать все возможное, чтобы ребятам из отдела технической разведки противника пришлось туго.

Кребс резко поднял голову. Мередит следил за тем, как Кребс внимательно прислушивается.

– Ты что-нибудь слышишь, Утенок?

– Не знаю, – прошептал Кребс.

Паркер опять застонал.

– Какого черта, – сказал Мередит. И опять стал ползти к брюху М-100. – Спрячьте свои задницы за этими поваленными деревьями, – приказал он. И его ботинки исчезли.

Ему пришлось встать ногами на монитор стоимостью в несколько миллионов долларов, чтобы дотянуться до отсека, в котором хранились дополнительные боеприпасы. Несмотря на то, что он собирался сделать все возможное, чтобы взорвать содержимое кабины к чертовой матери, он все еще чувствовал себя очень неловко, когда становился ботинками на новейшее оборудование.

Коробки с боеприпасами упали, как бы решив начать работу за него. Ему пришлось быстро отстраниться. В груде упавших предметов он нашел коробку с осколочно-фугасными гранатами, похожую на ящик для транспортировки яиц. Он наполнил гранатами нижние карманы мундира. Просунув голову в кабину, он смог разглядеть очертания вооруженных людей, стоящих на краю долины. Их там были сотни. Они стояли, выстроившись в темную ровную линию.

Он снял кольца с двух гранат, бросил гранаты на пульт управления и отскочил назад в командный отсек, сильно ударившись коленями и локтями, но не обращая на это внимания. Едва только он захлопнул дверь отсека, как два взрыва распахнули ее снова. Но дверь поглотила большую часть ударной волны, и, если не считать страшного звона в ушах, Мередит остался цел и невредим.