Лубянка Советская элита на сталинской голгофе 1937-1938 - В Хаустов

Каменштейна арестовали. В ходе следствия ему предъявлялись обвинения в том, что после приезда в СССР, по заданию польской разведки, он постоянно передавал сведения о положении еврейского населения, организовывал нелегальную бундовскую работу.

Вместе с Каменштейном были репрессированы многие бывшие бундовцы: член Президиума Центрального совета Озета И.М. Рашкес, одна из основателей партии директор Московского государственного института иностранных языков М.Я. Фрумкина, арбитр Госарбитража при СНК СССР А.И. Вайнштейн и др.

Арестованный в январе 1938 г. начальник сектора треста паровозоремонтных заводов С.Е. Вейцман был с 1902 по 1917 г. членом Еврейской социалистической рабочей партии. Специалист высшего класса, окончивший Киевский политический институт, уже подвергался репрессиям. В 1922 г. он арестовывался ОГПУ по подозрению в шпионаже, но был выпущен за недоказанностью обвинения. В 1930 г., на первом этапе репрессивной политики советского государства в отношении т. н. буржуазных специалистов, за «вредительство» в металлургической промышленности он был приговорен к ВМН с последующим смягчением приговора до 10 лет заключения в ИТЛ и освобожден в 1931 г. Таким образом, он уже проходил по учетам НКВД как ранее судимый.

Санкция на третий арест была получена от наркома путей сообщения Бакулина. Хроническое отставание в работе железнодорожного транспорта и постоянные аресты в НКПС, где Вейцман работал с 1934 г., обернулось для него обвинением во вредительской деятельности на транспорте.

В качестве высококвалифицированного специалиста он неоднократно выезжал за границу в составе ведомственных комиссий. Пребывание в Германии и Англии стало для следователей поводом для надуманных обвинений в шпионской деятельности в пользу этих стран.

Одновременно Вейцман был обвинен в антисоветской деятельности, поскольку встречался в Лондоне со своим родным братом профессором Лондонского университета, руководителем всеобщей еврейской организации в Англии. Другие его братья проживали в Палестине. Из материалов дела видно, что бывшая партийная принадлежность Вейцмана стала главным основанием для его обвинения и репрессирования (ЦА ФСБ России. АСД Р-8918).

Сотрудники объединенного книжного издательства, которое до своего самоубийства возглавлял М.П. Томский, включенный Сталиным в руководящий состав представителей так называемого правого уклона, закономерно подверглись репрессиям. 5 ноября 1937 г. заведующий отделом печати и издательства ЦК ВКП(б) Л.З. Мехлис направил красноречивую записку секретарям ЦК «О положении в ОГИЗе, как отдел печати посылал туда врагов».

В жесткой форме он характеризовал ОГИЗ в качестве «сборища всякого сброда — шпионов, троцкистов, политически темных людей, проходимцев…» Сталин поддержал предложенную Мехлисом чистку и рекомендовал наркому внутренних дел: «Тов. Ежову. Нужно переарестовать всю огизовскую мразь. И. Сталин» (Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД 1937–1938 / Сост. Хаустов В.Н., Наумов В.П., Плотникова Н.С. М., М.: МФД, 2004. С. 421).

После этого указания последовала череда арестов.

С.Г. Брон (см. Док. №№ 1, 13), заместитель заведующего ОГИЗом, сразу обвинялся в особом расположении к нему со стороны Томского. Из директорского фонда в 1935 г., после прихода в ОГИЗ, он получил 10 тысяч рублей.

Как заместитель Томского он автоматически стал членом правотроцкистской организации. В полном соответствии с запиской Мехлиса, Брон признавался в «засорении» ОГИЗа. За полгода в его ведомстве было арестовано 130 человек.

Среди направлений его «вредительской» деятельности выделялось совершенно абсурдное в условиях советской системы утверждение о срыве выпуска актуальных речей Сталина при том, что не создавалось никаких помех для публикаций статей и книг Бухарина, Радека, Сулимова и др.

Скорее всего, именно по этой причине, т. е. из-за огромных тиражей изданий партийно-советских работников, книготорговля в СССР за 1936 г. понесла убытки на 15 млн рублей.

Качество отечественного полиграфического оборудования было низким, поэтому как для типографий, так и для научно-исследовательского института нужные станки закупались за рубежом. Расходование валюты на нужды полиграфии рассматривалось как разбазаривание средств. В вину Брону ставился и перерасход бумаги при выпуске книг.

Поскольку речь шла о полиграфической промышленности, то следователи придумали и использование типографии для печатания документов для правотроцкистской организации по заданию Томского. Эта задача возлагалась на Н.М. Пахнова, директора типографии «Печатный двор».

Был репрессирован и сын Томского М. М. Томский-Ефремов, работавший слесарем на заводе «Геомашина» (ЦА ФСБ России. АСД Р-9869).

Число арестов в Наркомводе возросло сразу после того, как нарком внутренних дел Ежов в начале апреля 1938 г. был назначен по совместительству наркомом водного транспорта СССР. Руководство наркомата обсуждало решения партии и правительства по вопросам, касавшимся их ведомства. По словам бывшего начальника Политуправления Народного комиссариата водного транспорта СССР Старостина, они, в том числе и нарком Пахомов, резко критиковали в своем кругу теорию «предела», т. е. обвинения в недостаточном использовании технических возможностей транспорта. Они считали, что эта теория была придумана высшим руководством страны для объяснения провалов и одновременного усиления эксплуатации работников транспорта. Также, по их мнению, нельзя было сравнивать железнодорожный и водный транспорты, поскольку последний во многом зависит от погодных условий (ЦА ФСБ России. АСД Р-23523. Т. 1. JI. 138–142).

За недостатки в работе водного транспорта должны были ответить руководители отрасли. В августе 1937 г. был арестован заместитель наркома водного транспорта Э.Ф. Розенталь (см. Док. № 13). Его деятельность следователи связали с начальниками Северного и Южного центральных управлений морского флота Л.Ф. Манциводо и Нечупиенко, которые были арестованы в ходе плановой кампании по искоренению «вредительства» в соответствии с решениями февральско-мартовского (1937 г.) Пленума ЦК ВКП(б). Розенталь обвинялся во вредительской работе и недостаточном развитии судоремонтной базы. Для окончания постройки Канонерского завода в Ленинграде требовалось 25 млн рублей, а было выделено 5. Для Дальневосточного завода № 1 вместо 30 млн рублей наркомат перечислил 4,5. Розенталь был причислен и к членам латышской антисоветской организации ЦА (ЦА ФСБ России. АСД Р-4662).

Суда находились в ремонте длительный период. Приводился пример с судами Каспийского пароходства «Багиров» и «Тельман», ремонтировавшимися с 1932 г. Недостаточное развитие портового хозяйства привело к тому, что огромное количество недостаточно грузоподъемных нефтеналивных судов скопилось у Махачкалы и они долго не разгружались. В итоге не было завезено около 500 тыс. тонн нефти для переработки. Такая ситуация объективно объяснялась руководителями Наркомвода ограниченными средствами, выделяемыми на строительство ремзаводов и ремонт судов.

В период активизации преследований бывших троцкистов и членов небольшевистских партий в ноябре 1936 г. был арестован начальник группы эксплуатации НКвода И.А. Сергеев. С 1901 по 1918 г. он был членом меньшевистского крыла социал-демократической партии. Он достаточно критично оценивал советскую действительность, отмечая, что за 17 лет мало сделано для нормальной жизни людей. Процесс 1936 г. он рассматривал в качестве прикрытия негодной политики Сталина, осуждал отсутствие демократии в стране, невозможности высказать свое мнение. В марте 1937 г. под давлением следователей он начал давать показания о якобы участниках заговорщической организации.

Руководство Наркомвода обвиняли и в финансировании Троцкого. В 1935 г. советские суда ремонтировались в 6 зарубежных пароходных агентствах (Стокгольм, Гамбург, Роттердам и др.). Была придумана история о том, что определенные скидки за ремонт в размере 6 тысяч гульденов были переданы заместителем начальника Балтийского морского пароходства А.Ф. Петерсоном представителю Седова. Одновременно Петерсон обвинялся в том, что во время шторма в Балтийском море в 1935 г. затонул пароход «Донец» и погибли 31 человек экипажа.

Став наркомом водного транспорта, Ежов сразу дал указание об аресте заместителя наркомвода Г.Г. Кучерова. Это был профессиональный моряк, окончивший в 1913 г. Александровскую морскую школу по специальности «судоводитель». В 1936 г. он участвовал в морской экспедиции по проводу судов из Балтики через Северный морской путь во Владивосток. Летом 1937 г. по предложению предыдущего наркома водного транспорта Пахомова Кучеров был назначен заместителем наркома водного транспорта. Его обвиняли в неудовлетворительном ремонте судов. На Одесском судоремонтном заводе ждали своей очереди более 40 кораблей. Был затянут с 1933 г. ремонт судов, поднятых со дна Черного моря ЭПРОНОМ.